– Поэтому ты увидел в нём соперника?
Лазарро усмехается, окидывает себя красноречивым взглядом и делает небрежный жест рукой.
– Как с этим можно соперничать, Белоснежка. Это самоубийство. Я лучший.
– Пусть будет так. – Пожимаю плечами и демонстративно отворачиваюсь к горящей машине.
– Белоснежка, скажи, что я лучший. Ты уже признавала меня красавчиком, – выпрямляясь, требовательно шипит Лазарро.
– Пусть будет так, – широко улыбаюсь.
– Вредная сука, – фыркает Лазарро, вызывая у меня ещё больше удовольствия от того, что он не получил утвердительного ответа. Он и так слишком самовлюблённый. Пусть это будет небольшим возмездием.
Подавляю зевок и немного скатываюсь по сиденью вниз.
– Знаешь, может быть, я уже в аду и поэтому здесь так душно, но мне нравится, что ты не одинок сейчас. Мне это приносит удовлетворение. Может быть, это и глупо. Не знаю, но рядом с тобой, Босс, всё равно комфортнее, чем в тишине. Спасибо, что взял меня с собой, – произношу, поворачивая к Лазарро голову.
– Обращайся, Белоснежка. Я всегда готов показать тебе разные варианты убийств, – хмыкает он.
– Ты понял, о чём я говорила.
– Лучше молчи. Не порть момент. Дай посмотреть на костёр.
Тяжело вздыхаю, разглядывая Лазарро. Странный он мужчина. Ведь ему тоже понравилось провести всё это вместе со мной. Пусть он и говорит о том, как я ему надоела, но наши отношения двигаются дальше. И я понятия не имею, какие тайны он откроет мне завтра.
Глава 36
Моя жизнь странными непостижимым образом превратилась в череду побегов, убийств, крови, хрипов, соплей, синяков и ругательств. Кажется, что хуже не может быть. Может. Это тот момент, когда ты лежишь в руках убийцы и смотришь на его профиль, пока он спит. Его руки крепко обнимают тебя, согревая своим теплом, словно он подсознательно боится тебя отпустить. Ты чувствуешь, как тебе душно, и пот уже покрывает твоё тело, скрытое футболкой и трусиками. Ты ощущаешь слабый запах его пота… и вот здесь всё плохо. Тебе нравится этот запах. Естественный запах мужчины, смешанный с его теплом. Ты влюбляешься… нет, ты чётко осознаёшь, что влюблена в него и довольно глубоко. Ты понимаешь, что прощаешь ему всё, и это чертовски гадко. Он самый жестокий мужчина из всех, кого ты встречала в жизни. И это не стокгольмский синдром, это проклятая связь. Ведь ты тоже стала другой или же стала самой собой, и тебе этот мужчина вполне подходит. Да, не все его поступки тебе нравятся, ты ссоришься с ним, порой ненавидишь его, но он никогда не сможет тебя сломать, сломать окончательно. Потому что сам этого не хочет. И он тоже знает, что не одинок. У него собственные причины держать тебя в своих руках, а у тебя – потребность искать в его груди горячее и живое сердце, возрождать его любым способом, даже если в мыслях уверена в том, что он не изменится. Изменения не особо важны. Важно, что он может быть собой настоящим. Остальное – лишь гниль и защитная скорлупа своего места в этой жизни. Но наедине ты видишь куда больше…
– Скажи мне, что сейчас утро, Белоснежка. Грёбаное утро и ты не разбудила меня раньше, – бурчит Лазарро. Озадаченно моргаю, приподнимая брови.
– Я же тихо лежала, практически не дышала, – удивляясь, шепчу.
– Это не помогло. Я знал, что ты проснулась. Итак, сейчас утро? – кривится он, не открывая глаз.
Бросаю взгляд на незнакомые тёмные шторы, а потом на спальню. Где мы? Ах да, это, скорее всего, одна из спален в доме Фабио, но я не помню, чтобы мы вчера доехали сюда. Видимо, я заснула в машине. Это мило, что Лазарро принёс меня в постель.
– Белоснежка, – Лазарро легонько шлёпает меня по спине.
– Прости, отвлеклась. Какая-то мрачная спальня. Всё здесь такое тёмное.
– Это родовое гнездо Ромарисов, потом переименованное в Романо, в итоге Фабио поддерживает всё в таком виде, как и было сотню лет назад. Ему нравится запах нафталина. И ответь на мой вопрос. Уже утро?
– Хм, не знаю, но солнце бьёт в окно. Шторы не пропускают свет. Совсем немного только. Думаю, уже позднее, чем утро. День.
– Я же сказал, должно быть утро. Я не выспался. Я с тобой никогда не высыпаюсь.
– Утро уже прошло, Лазарро. Прекрати искать поводы для ссоры, – возмущаясь, приподнимаюсь, в удерживающих меня руках, и кладу подбородок на его обнажённую грудь.
– Я спать хочу. Я не спал пять ночей или даже больше, Белоснежка. Мне нужна одна грёбаная ночь сна или день сна. Мы приехали в шестом часу утра, а потом мне пришлось оттирать кровь в коттедже, потому что тебя было не разбудить. – Он приоткрывает глаза и зевает.
– Ты сам мыл? – удивлённо спрашиваю.
– Таковы условия Фабио. Где насрал сам, там и убираешь сам. Мудак ещё тот, – фыркает Лазарро.
– Я бы исполнила своё обещание…
– Конечно, минет я уже которую неделю жду, – обиженно перебивает меня Лазарро, открывая шире глаза.
Смеюсь и цокаю от его наглости.
– Спасибо за то, что вытер кровь вместо меня. Криминальный джентльмен, – улыбаюсь ему.
– Наглая стерва ты, Белоснежка. Поэтому дай мне поспать. И сама спи. – Он насильно укладывает мою голову себе на плечо и прижимает её рукой. Хрюкаю от смеха.
– Белоснежка.
– Прости, я не хочу больше спать. Я выспалась, но могу выйти и погулять в саду. Не думаю, что мне снова будет что-то угрожать. А ты выспишься. И, вообще, почему ты не спал пять ночей? Ночи ведь были, – спрашиваю, снова ложась на его грудь подбородком.
– Сначала ночь, когда я убил одного из охраны Марио и провёл в том притоне сутки. Вторая ночь, когда мы ехали к нашим новым друзьям и проникли в их дом. В третью ночь ты орала, как бешеная. В четвёртую я был очень зол из-за того, что не могу тебя поиметь. В пятую я был зол на то, что ты обиделась на меня. Шестая ночь… чёрт, даже больше пяти ночей. Я герой…
– Ты самовлюблённая задница, – смеюсь я.
– В общем, с момента приезда в Италию я не спал ни в одну из ночей. Я заслужил, мать его, полноценную ночь сна, – цокает Лазарро.
– А почему не спал? Ты же мог спать? Ладно, я не говорю про время, проведённое в банде Марио, но остальные. У тебя была отдельная кровать. У тебя была отдельная комната. Я думала, ты спал, – ужасаюсь. Это уму непостижимо, столько времени бодрствовать и всегда быть чересчур энергичным. Как ему удаётся? Он робот. Машина какая-то для убийств и секса, а не человек. Да, это идеальное описание Лазарро.
– Я дремал днём где-нибудь. Иногда приходится жертвовать ночами, чтобы остаться в живых. Последнее намного важнее, чем сон. И вероятно, я немного поспал вчера в машине, поэтому мы и приехали чуть-чуть позже, всего на три часа. Так что я заслужил сон, но ты меня его лишаешь. Ты слишком активная. Мне нравилось, когда ты пряталась от меня, а я тебя искал.
