Глава 37
Поправляю на шее душащий меня шёлковый мужской платок и спускаюсь вниз. В третий раз. То есть, по третьей лестнице, потому что две предыдущие вели к виноградникам и куда-то в другую часть замка. Конечно, Лазарро было сложно провести меня в патио, которое видно со второго этажа, поэтому он оставил мне новое платье алого цвета, балетки, нижнее бельё и чёрно-красный шарф. Предполагаю, что позаимствовал его у Фабио. Куда ушёл Лазарро, я не знаю, но надеюсь, что он уже внизу, потому что пока не особо понимаю, как вести себя с Фабио.
– Лавиния, только ты отличаешься пунктуальностью. Я так понимаю, Лазарь, как обычно, где-то бродит и решает свои дела? – улыбающийся Фабио встречает меня у накрытого к завтраку стола.
– Да, думаю, вы всё верно понимаете, – кивая ему, натягиваю улыбку.
Мы садимся за стол, ломящийся от довольно сытной и не совсем утренней еды. Хотя уже не утро, но я только проснулась и вот от лимонада точно не откажусь. Даже кофе пить не могу в такую жару.
Замечаю, что Фабио пристально смотрит на шарф на моей шее, и я инстинктивно касаюсь его рукой.
– Это был мой любимый. Мальчишка постоянно таскал их у меня, когда был маленьким. Он обожал надевать их и повторять всё за мной, – усмехается Фабио.
Прячу глаза и делаю глоток прохладительного напитка.
– Значит, его ситуация ухудшилась, – добавляет Фабио.
– Простите? Какая ситуация? Мы не сможем выехать отсюда и вернуться домой? Вы об этом? – напряжённо спрашиваю его.
– О нет. Насколько я знаю, то личный самолёт Лазаря уже подготовлен и ожидает вас в Неаполе. Вы быстро улетите из Италии.
– Тогда о какой ситуации вы говорили?
Фабио указывает на мой шарф.
– В такую духоту тебе, вероятно, абсолютно не комфортно носить его, но это приказ Лазаря, чтобы скрыть кое-какие последствия вчерашней ночи.
Я чувствую, как краснеют мои щёки. Предатели.
– Не понимаю, о чём вы говорите, – отвечаю, передёргивая плечами, и кладу в рот кусок мяса, чтобы не поддерживать этот разговор.
– Когда ему было двенадцать, я присутствовал на его первом убийстве. По Лазарю было видно, что он не хотел убивать, но рядом был его отец, мой брат, и он просто не мог этого не сделать. Лазарь был сильно напряжён, его рука подрагивала. Потом он убил человека. Посвящение в семью состоялось, но Лазарь несколько минут находился как будто в трансе. Его поздравляли, хлопали по плечам, теребили волосы, но он не двигался. Конечно, можно было списать эту реакцию на то, что он убил впервые. Нет. Это был сильный выброс адреналина. Лазарь за секунду взбесился. Он набросился на самого крупного охранника, который смеялся в этот момент и стоял ближе всех. Он повалил на землю мужчину, раза в два выше себя ростом и крупнее в несколько раз и начал его душить. Сначала мы не поняли, что происходит. Думали, что это всего лишь игра, но только вот сила в этом мальчике была огромная. Сила, с которой он не смог справиться. Такое происходит со всеми, но мы контролируем эту агрессию, как и желание ещё и ещё убивать. Это словно наркотик. Лазарь не смог справиться, – Фабио замолкает, а у меня кусок застревает в горле.
– Когда мы поняли, что это не игра, и Лазарь, действительно, душил огромного мужчину, пытались его оторвать от него, но было уже поздно. Лазарь в тот момент применил все свои знания и отключил того мужчину одним нажатием пальца, а потом задушил. Он не мог успокоиться, убегал от нас, перепрыгивая через заборы так резво, что я даже был слегка шокирован. Лазаря поймали примерно через полчаса, и он совершенно не помнил того, что сделал. Не помнил, что убил и второго человека практически следом за первым. По словам Амато, после каждого убийства он набрасывался на людей, которые стояли близко. Он лупил их словно безумный, таким образом выплёскивая наружу свой адреналин. С годами Лазарь нашёл способ правильно его использовать и контролировать, но, к сожалению, не всегда. Видимо, вчера тот факт, что он убил Амато, которого воспринимал как отца, снова вернул ему желание убивать тех, кто случайно оказался поблизости. Лазарь это делает неосознанно. Его мозг словно отключается и воспроизводит то, что было в тот первый раз. Он душил тебя и успел остановиться, вероятно, направив адреналин в разные русла. Когда произошёл выброс части адреналина, он разжал руки, сжимающие твоею шею, и отошёл в сторону. Лазарь постепенно возвращался в своё сознание, и оно закрыло от него те воспоминания. А утром он увидел это на твоей шее и сейчас, думаю, скрывается, чтобы обезопасить тебя от себя. Это не лечится. Мы пытались, – Фабио хмуро вздыхает.
– То есть он, действительно, не может себя контролировать? Он делает это не потому, что ему нравится причинять боль, а из-за того, что в ту ночь его сломали и заставили убить? – шокировано шепчу.
– Я не знаю. Может быть, да. Может быть, причина в другом. Я не могу точно ответить на твой вопрос, Лавиния, но судя по информации, которую я получаю, Лазарь любит причинять боль женщинам. Любит видеть эту боль и вкладывает в каждый удар свою. Это ему помогает, а женщин, которые предпочитают такую разновидность отношений, достаточно. Но вчера он не смог себя проконтролировать. Лазарь не виноват в этом. Так получилось, что у мальчика сильно развиты все чувства. Он чует опасность за версту, прекрасно видит и точно стреляет. Если он захочет убить, он убьёт, а не ранит. Лазарь легко читает людей и заранее может распланировать ход операции, как и предугадать ходы, которые сделает противник. Но он не чувствует границ в некоторых вопросах, а о некоторых даже не знает. Его развитие в силе, мощи и уме очень высокое. Но Лазарь слаб, когда дело касается женщин и отношений. Он знает себя и понимает, что способен в такие моменты сделать с человеком, который находится рядом. Итан знает, как направлять эту сторону Лазаря в правильное русло. Он внимательно следит за его поведением и держит наготове шприц со снотворным. Это средство пока ещё не использовалось, но вчера Итана не было рядом, а ты с ним справилась. Ты знаешь, в чём секрет?
– Нет. Может быть, Лазарро остановился, потому что, как вы и сказали, направил энергию в два русла? И второе быстро закончилось, он и успокоился, – тихо предполагаю.
– Насилие. Как я и думал. Но нет, секрет не в этом. Секрет в том, что Лазарь знал, кто рядом с ним и помнил об этом. Он не полностью погрузился в транс. Скорее всего, в первые минуты он чётко помнил о том, что сделал, но потом запретил себе об этом думать и якобы забыл. Нет. Нет. Нет. Лазарь слишком умён, и порой это раздражает. Он мог уйти, убежать и спрятаться на время. Но он искал тебя, Лавиния. Для чего?
– Я не знаю. Не знаю, простите.
– Некоторые мужчины, чтобы оборвать поток внимания к себе, специально причиняют боль женщинам. Пугают их. Это не потому что те им не нравятся. Это потому, что они им нравятся и даже очень, но мужчины понимают, что рядом с ними им жизни нет. Защитная реакция. И она сработала. Лазарь никогда не оставил бы в живых того, кто оказался рядом с ним в такой момент. Раньше он этого не делал, но ты жива, Лавиния. Ты ещё жива, выходит, он… – Фабио замолкает и взмахивает рукой, предлагая мне продолжить.
