– Кажется, план генерала сработал, – Неро уселся на траву.
Хаджар, пыхтя от боли, приземлился рядом.
– А ты сомневался?
– В том, что мы сможем заманить орду в форт, а потом взорвать его ко всем демонам? Нет, в этом я не сомневался.
– В чем тогда?
Неро посмотрел на небо. Помимо всего прочего, с него опускались большие хлопья черного пепла. Каменная пыль, смешанная с плоть.
– В том, что мы с тобой при этом выживем.
Хаджар засмеялся.
Вскоре к нему присоединился и Неро.
Так они и лежали на траве и смеялись, а потом плакали от боли во всех частях тела. И даже тех, о существовании которых они раньше и не подозревали. Во всяком случае, у Хаджара еще никогда не было ощущения, что у него болят даже волосы.
И все же, они были рады тому, что дожили до окончания войны.
– Интересно, а где у нас будет стоять лагерь?
– Чего? – переспросил Хаджар.
– Куда нам, спрашиваю, идти теперь?
Хаджар подумал немного и выругался.
Глава 71
Как выяснилось позднее, лагерь оказался не так далеко от того места, где приземлилась, туша животного. Этот небесный объект заметили уже начинавшие обустраиваться лекари и тут же поспешили к месту падения.
Не то, чтобы они собирались спасать тварь, или знали, что внутри у неё могут находиться солдаты, просто… просто они рассчитывали получить с нее немного мяса. Потому как первое, что необходимо раненным, это еда. А еды у армии не хватало.
Увы, вместе с тушей им пришлось тащить до нового лагеря еще и двух воинов. Те то ли плакали, то ли истерично смеялись – понять было сложно.
Хаджара и Неро буквально бросили на растленные на земле циновки. Смазали чем-то пахучим, напоили чем-то вонючим, замотали бинтами, накрыли белыми покрывалами и оставили на суд богов. Выживут – хорошо. Не выживут – очень плохо, но ничего не поделаешь.
Вскоре в лагерь начали приводить тысячи тяжело раненных и десятки тысяч – просто раненных и легко раненных. Самая большая проблема заключалась в ожогов. Людей с ними было больше всего.
Так что вскоре на лугу уже места не было, чтобы расстелить новую циновку, так что самых здоровых приходилось попросить “дать место сортанику”. В какой-то момент такими стали и Хаджар с Неро.
Последнему вправили кость, дали несколько пилюль и наложили плохонькую шину. Шину им с Хадажром пришлось переделывать. Благо они смогли найти несколько дощечек, а не простых веток, коими орудовали местные санитары.
Хаджару же тоже просто смазали ожог и забинтовали. В итоге он нашел лекаря отряда Догара и взял у того немного знаменитой отравы. С её помощью рана хоть и не затянется, но зарубцуется несколько быстрее.
От лекаря они с Неро узнали не самые радужные новости.
Отряда Догара больше не существовало. По первым сведениям, выжили только они вдвоем. Это легко проверялось по тем медальонам, что они носили на груди. Те не только следили, начисляли очки, но и определяли жив ли носитель или уже нет.
Да, сведения могли быть не точны. Медальон мог оторваться, потеряться в пылу сражения или еще что, но все же…
– А командир? – спросил Хаджар, фиксируя бинт на ноге.
Лекарь отрицательно и несколько печально покачал головой.
– Проклятье! – Неро пнул ногой землю.
Хаджар вздохнул и посмотрел на начинавшее светлеть небо.
Могучий медведь Догар – воин среди воинов. Человек, который сделал его – Хаджара, намного сильнее не только физически. Догар укрепил его волю, его сердце, научил всегда отвечать за себя и свои поступки.
Теперь этот человек ушел дальше.
Хаджар дотронулся до сердца и отдал честь.
– Живи свободно, – повторил он излюбленную присказку Догара. – умри достойно.
Неро еще раз пнул землю и успокоился.
– Эй вы, двое, – выкрикнул кто-то из проходящих мимо санитаров. – сила в руках есть&
– Немного!
– Тогда идем с нами – нужно раненных с поля вытаскивать.
Несмотря на раны, на день полный битв и сражений и то, что у них оставалось сил едва ли на то, чтобы дышать, Неро и Хаджар отправились следом за лекарями.
Проходя по лагерю, они смотрели вокруг. Все было усеяно циновками со стонущими, плачущими и кричащими солдатами. Многие из них хватались за обрубки ног или рук. Кому-то санитары, прямо на земле, вставляли в рот палочки и ампутировали конечности.
Несмотря на победу, лагерь выглядел как небольшой филиал ада, где демоны уже начали мучить бренные души.
Новый лагерь армии или того, что от неё осталось, находился за небольшим пролеском. Пройдя через него, Хаджар и Неро на миг застыли.
– Врагов добивайте, – распорядился командир лекарского отряда. – своих, кто не дотянет до лагеря или… все равно не выживет – тоже… добивайте.
Санитар как-то слишком резко отвернулся и пошел к полю.
Хаджар же не мог сделать и шага. Все вокруг, куда только дотягивалось зрение, было усеяно телами.
Мертвецами, стонущими, раненными, умирающими, нанизанными на копья, растерзанными, сожженными, изломанными.
До самого горизонта некогда красивая равнина была устлана телами.
Хаджар посмотрел себе под ноги – ступни утопали в крови по самую щиколотку.
– Проклятье, – шипел Неро. – Проклятье… Проклятье!
– Пойдем, – тихо произнес Хаджар.
До самой ночи они, через “не могу”, таскали тела в лагерь. Лишь когда они уже и сами почти упали на поле брани, их сменили подоспевшие легко раненные. А так же те, кто вышел из этой мясорубки не более с чем парой порезов или ушибов. Таких, наверное, с рождения берегли боги.
Затем потянулись тяжелые будни.
По привычке Хаджар и Неро поставили палатки в небольшом отдалении от общего лагеря. Только теперь вместе с ними здесь, на месте отряда Догара, больше никого не было. Только Лекарь. Но, через пару дней, он снялся с места и отправился к своим собратьям санитарам.
Так они и стояли вдвоем.
В какую-то ночь пришла Сера. Не к Хаджару – к Неро.
Сам же Хаджар счел, что будет правильным прогуляться в эту ночь по лагерю. Все равно бы он не заснул под аккомпанемент сладострастных стонов.
Он бродил по все растущему лагерю. Вот только не было ни плясок, ни вина, только грустные, старые песни. Их у костров пели солдаты, вглядываясь в пламя так, будто искали в нем ответы.
– Офицер Хаджар, – отдал честь кто-то из солдат.
Хаджар удивился, но кивнул.
