Генерал грязно выругался, выбрался из воды спустился с утеса, где находился вход в грот.
Нээн он уже не видел. Лишь чувствовал оставленный на камне запах её тела и духов. Приятный, дурманящий, но мешающий трезво мыслить. Хаджар прогнал его своих мыслей и обратил взор к ждущим его офицерам. В том числе и Неро. Даже Саймон и тот выглядел обеспокоенным и готовым к решительным действиям.
– Обычно мне приходится по полчаса ждать, чтобы созвать вас на Военный Совет.
– Дело срочное, мой генерал, – отсалютовал Гэлион.
Хаджар кивнул и принял из рук кавалериста небольшой свиток. Генерал сперва не понимал, почему Гэлион столь брезгливо держал сверток через плотную ткань. Лишь дотронувшись до материала, Хаджар понял причину такого поведения.
Послание было написано на куске кожи. Человеческой кожи.
Развернув, он вчитался.
Первый раз, второй, а затем, в очередной раз выругавшись, едва не выкинул свиток. Вовремя одумавшись, он вернул его Гэлиону и приказал положить к другим важным документам.
Вместе, всем командующим составом, они вернулись в генеральский шатер и расселись по своим местам.
Долгое время в шатре висела тяжелая, болотистая тишина. Будто трясина она затягивала в себя и чем сильнее ты пытался вырваться из её вязкого плена, тем глубже в неё погружался.
Хаджар, все в том же молчании, смотрел на карту гор и на отпечаток его же ладони, который теперь заменял обозначение первого павильона.
– Это звери, а не люди, – нарушил молчание хриплый голос Саймона. – звери…
Хаджар вспомнил текст послания. В нем говорилось о том, что если Хаджар не придет в Черное Ущелье (и почему в Черных горах все называлось Черным? Что за безвкусица… разве что вход в первый павильон назвали Змеиными Вратами), то секта бросит все свои силы на то, чтобы устроить настоящий ад для жителей поселков. А всех, кто не имеет знака ученика секты, они превратят в своих скакунов и заставят их сбрасываться со скал на потеху секте и для устрашения своих врагов.
С одной стороны, какое дело Хаджару было до жителей Балиума. С другой же стороны – под его знаменами стояло уже почти два миллиона Балиумцев. И если они узнают, что их генерал-союзник допустил подобное, то Лидусцам уже не придется волноваться о секте. Лергон и его люди сами их прикончат.
– Это ловушка, – Лиан крепко сжала рукоять своего кинжала. – вы не должны идти туда, мой генерал.
– Во всяком случае – не один, – поддержал лучницу Неро. – мы пойдем вместе. Как всегда, Хадж – плечом к плечу. Нам не привыкать встречать боем целую армию.
– Вы будете не один, командир Неро, – едва ли не рычал Гэлион. – мои люди, вместе с людьми Лиан, Лергона и инженерами Тура займут позиции на тропах Черного Ущелья. По одному вашему приказу мы обрушим на них все свои силы.
Лергон лишь кивнул. От ярости он не был способен говорить, опасаясь, что вместо слов будет способен лишь на звериный рык.
Они еще много говорили, уверяя Хаджара в своей верности и в том, что они готовы сражаться вместе с ним.
Разговоры прекратились, когда генерал поднял ладонь.
– Ты права, Лиан, – спокойно произнес Хаджар. – Это ловушка. И, скорее всего, вместе с послами они пришлют целую армию.
– В таком случае…
– В таком случае я отправлюсь один.
– Но…! – едва ли не синхронно повскакивали командиры со своих мест. Их перебранку и спору пресек на этот раз не командный жест, а блики безумия в синих глазах их генерала.
Командиры уселись обратно. Они были готовы выслушать очередной сумасшедший план Хаджара.
Тот не стал заставлять их ждать.
Глава 165
Несмотря на приход весны и обычно ясное небо, в этот день на плечи Хаджару давила гранитная крышка облаков. Они затянули и солнце, и лазурную высь. Лишь иногда среди их холода и серости мелькали собирающиеся на скорый пир вороны.
Они рассаживались по черным скалам и, сверкая красными глазами, протяжно кричали.
– Кар…кар… – разносилось эхо по ущелью.
Хаджар въехал в него (больше похожее на огромный каньон, нежели настоящее ущелье) верхом на белом коне. Увы, та кобыла, на которой он путешествовал до поселков, не пережила нашествия зверей. Во всяком случае – не целиком.
Гэлион сперва распорядился выдать генералу лучшего скакуна, но Хаджар отказался. Он как-то больше доверял своим двоим, нежели копытам и чужому крупу. Убрав меч за спину, он спокойно ехал по песчаному подножию ущелья. Местами на черепа людей и животных опускались все те же вороны. Они провожали глупца своими протяжными криками.
– Кар…кар… – играло это среди ущелья.
Хаджар неотрывно смотрел вдаль. Там, в нескольких километров от него, почернел горизонт. Десятки тысяч воинов стояли, обнажив мечи и выставив копья перед собой. Лучники, с луками, сделанными из белого материала слишком уж напоминающего кости. Впереди них находились ряды пехотинцев. В простых одеждах, они держали разномастное оружие, преимущественно в виде кос и серпов.
Ученики секты. Вместе – разномастный сброд, но по отдельности – лучшие практикующие всего Балиума. Секта позаботилась о том, чтобы отобрать в свои ряды лишь лучших из лучших.
Они поднимали в небо белые, черные и красные штандарты с изображение врат, обвитых змеей. Символ их секты.
Рыли копытами землю и мычали их боевые-ездовые животные. Не быки, лошади и козлы, а некая помесь между ними. Несколько рядов острых рогов, закованных в броню, массивные и тяжелые мышцы.
По рассказам Лергона, один такой коне-бык мог спокойно пробиться тараном сквозь их стену щитов.
Но больше всего генерала напрягало вовсе не многотысячное войско, а то, что он сперва принял за утес. Вот только вряд ли утес мог… двигаться.
Конь под ногами генерала заржал и попятился назад, но Хаджар крепко держал узду. Он сжал его бока ногами и направил вперед. Животное нервничало и ощутимо боялось. Оно не видело опасности из-за шор, но чувствовало её даже лучше, чем сам Хаджар.
Позади войска секты стоял огромный бык. Нет, огромный – не правильное слово, чтобы описать махину, размером превышающей любой из горных пиков, виденных Хаджаром.
Одним копытом эта тварь могла раздавить весь форт у хребта Синего Ветра. Своими рогами она могла прорыть канал, который соединил бы восточное и западное моря. Мех на шкуре твари больше походил на настоящий лес, а те железные цепи, коими была обвита её морда – целые маяки. Вот только вместо спасительного для моряков света, они испускали черное, смертельное сияние.
Высотой тварь достигла сотни метров и вокруг него стаями кружили черные вороны. На шее монстра высилось деревянное укрепление, из которого в сторону Хаджара смотрели десятки глаз и вдвое больше стрел и копий.
