Телохранитель кивнул и вывел юношу на улицу.
Хаджар, дождавшись пока они с Неро останутся одни, схватил конверт и резко его распечатал. Пробежавшись по письму взглядом, он отшвырнул его обратно на стол и тяжело опустился на стул. Все было хуже, чем он думал.
– Демоновы выкормыши, – рычал Неро, читая письмо. – Они хотят дать тебе титул? Титул жалкого барона за все это?
– Просто предлог.
– Я, представь себе, понимаю! – Неро скомкал письмо и кинул его на кровать, чем вызывал недовольное шипение Азреи. – Они хотят отправить тебя в отставку!
– Не хотят, – поправил Хаджар. – а уже отправили. В письме просят прибыть в столицу в течении месяца для участия в торжествах в честь дня рождения принцессы Элейн. Для этого мне нужно будет назначить исполняющего обязанности. Торжества, на которых меня потреплют по загривку, продлятся месяц, не меньше. А по закону, если генерал не в должности в течении трех недель, генералитет имеет право назначить на пост своего человека.
Неро хотел было сказать что-то очень грязное и явно ругательное, но так и не издал ни звука. Он ожидал от друга любой реакции, но только не того, что Безумный генерал облегченно выдохнет и даже улыбнется.
– Хочешь, оставлю медальон тебе? – внезапно спросил Хаджар.
Неро фыркнул и провел ладонью по волосам.
– И пропустить возможность побывать в королевском дворце и посмотреть на принцессу? Говорят, она прекраснейшая из женщин среди всех королевств! Так что ищи другого дурака.
“Дуру”, хотел было сказать Хаджар, так как уже знал, кому оставит медальон. Но не стал.
Он посмотрел в сторону грызущей письмо Азреи и улыбнулся.
Пришло время уходить.
Глава 184
Посыльный, которого звали Ралпи, отказался покидать лагерь армии. В принципе, никто против не был. Парнишка оказался вполне себе “своим человеком”, еще и саблей неплохо умел орудовать, так что быстро влился в офицерский коллектив. Ситуации способствовало еще и то, что последние годы он буквально жил песнями о Лунной армии и не собирался расставаться с возможностью побыть у одного костра со своими героями.
Армия поднялась на второй день после его приезда. Горячо и слезно простились с селянами. Не все, конечно. Некоторые Балиумцы и даже Лидусцы, нашедшие здесь свой новый дом, остались. Таким Хаджар распорядился выдать годовой оклад и оставить с ними боевой штандарт армии, оружие и броню.
Несколько сотен оставшихся у подножья гор солдат, провожали своего генерала скупыми мужскими слезами. Еще долго они смотрели в след уходящей армии, отдавая честь образу Безумного Генерала, который на всегда останется с ними.
По мере того, как армия подходила к границам с Лидусом, от неё отсеивались люди, спешившие вернуться домой. Недавние крестьяне, фермеры, ученые, ремесленники, рядовые солдаты. Они спешили обнять матерей и отцов, приласкать жен и поднять на руки подросших детей. А еще отнести весточку семьям погибших товарищей.
Все они так же получали штандарт, забирали с собой броню и оружие и годовой оклад.
Денег в “разграбленной” казне секты было, мягко сказано, немало. Хаджар же, будучи человеком скромным, много себе не взял и все остальное собирался оставить для армии.
За неделю миллион человек превратился в шесть сотен.
Сто тридцать тысяч выживших Лидусцев и четыреста тридцать – Балиумцев.
Они стояли в ущелье, где когда-то, казалось бы, в другой жизни, сражались Зуб Дракона и Лунная Лин. Это было место их встречи. Когда-то – грозных врагов, теперь же – товарищей, прошедших страшные битвы и невзгоды. Вместе они сражались и помогли друг другу выжить.
От каждой армии вышло по офицеру.
Лергон, приобретший за это время несколько новых жутких шрамов. Но, как ему казалось, куда важнее – он обрел друга и…
– Мой генерал, – отдал честь старый офицер, в горле которого в этот момент застрял ком.
Хаджар покачал головой и вместо того чтобы принять салют, протянул руку.
– Мой друг, – произнес он.
Лергон шмыгнул носом, слишком уж резо кивнул и сдавил протянутую ладонь.
– Живи свободно, генерал Хаджар, – произнес он.
На небе светило солнце. Яркое, полуденное. Почти такое же, как и в тот день, когда высокие скалы сотрясал грохот битвы, ставшей сперва песней, а потом уже и легендой.
Тень, отброшенная облаком, почему-то напомнила скрещенный меч и копье. Собственно, их Хаджар, как и собирался, действительно оставил в этом ущелье. Он воткнул их в скалу, а Сера позаботилась о том, чтобы скрепить их заклинаниями. Теперь никто и никогда, если он, конечно, не был истинным адептом, не сможет вытащить их из скалы.
Ущелье Лунного Дракона – так теперь будут называть это место.
– Умри достойно, генерал Лергон, – кивнул Хаджар.
Они постояли молча несколько мгновений и разошлись.
Когда Хаджар, все еще опирающийся о деревянный посох, почти добрался до своих людей, то за его спиной будто бы прогремел взрыв. Он обернулся и понял, что зря.
Сердце предательски дрогнуло, когда полмиллиона человек дружно вскинули в небо кулаки и хором закричали. Без слов и смысла, но таков был боевой клич их армии.
Хаджар ответил тем же и теперь уже не одна, а две армии разошлись по разные стороны от границы.
Хаджар стоял около повозки, в которой когда-то добирался до хребта Синего Ветра. Собственно, кроме этой самой повозки, они с Неро и Серой ничего больше не взяли. Оставили шатер и палатку, служившие им домом. Оставили созданную ими библиотеку. Оставили броню, карты, какие-то небольшие безделушки-артефакты.
С собой решили брать только то, что принадлежало им по праву. Никто не хотел отставать обязанным генералитету.
Хаджар стоял в потрепанных, тысячу раз заплатанных, старых одеждах. На его ногах вновь, вместо стальных ботинок, были надеты плетеные лапти, обмотанные серыми тряпками. Вместо шелкового пояса – красная веревка, с прикрепленной к ней горлянкой. Разве что волосы теперь скреплял не дешевый шнурок, а шелковая ленточка.
За пазухой мирно посапывала Азрея, а на груди покачивалось кольцо Патриарха. Он пока так и не выяснил, как его открыть. Да-да, именно открыть. По словам Серы, Хаджару достался в качестве артефакта не много ни мало, а пространственный артефакт. Вот только как им пользоваться – ни она, ни он не знали.
Неро и Ралпи, вызвавшийся поехать в столице вместе с генералом, загрузили в телегу последний тюк. В это врем Сера горячо обнималась с Туром, Лиан и главным лекарем Медвежьего отряда. Почему-то только сейчас Хаджар понял, что так и не спросил имени столько раз лечившего его ученого.
– Мой генерал, – отсалютовала Лиан.
И, как и в случае с Лергоном, ХАджар не принял салюта и просто покачал головой. Он, игнорируя опешившую Лиан, снял с шеи медальон.
