– Громко лаешь, шавка, – прорычал Хаджар. – укусить сможешь?
– Сэр Селиам! – граф, пылающий от смеси бессильной злобы и страха, повернулся к поднявшемуся таки юноше. – прикончите этого смерда.
– Прощайся с жизнью, вонючая солдатня, – мальчишка, который еще, наверное, ни разу не брился, не с первого раза смог достать клинок из ножен.
Клинок, такой же богатый, как и любое иное украшение. Золотая рукоять, украшенная десятками драгоценных камней. По самому же лезвию шла искусная изумрудная вязь, формирующая узор дракона и тигра.
Селиам замахнулся им, но в ту же секунду армия за спиной хаджара разом грохнула металлом о металл.
Хаджар, мгновение назад, стоявший в нескольких метрах от юноши, оказался к нему вплотную. Голой ладонью он сжимал лезвие.
Селиам, пыхтя, пытался выдернуть его из стальной хватки, но не мог даже оцарапать кожи, не то что забрать оружия.
– Убери свои грязные руки…
– Как прикажете, ваше превосходительство.
Хаджар сжал кулак и с громким звоном клинок треснул. По руке Хаджара побежали кровавые змейки. Каплями они срывались на воткнувшийся в землю обломок лезвия.
Селим все еще держал в руках сломанный меч, когда его грело вдруг взял в тиски свирепый зверь. Этот зверь легко оторвал его от земли и поднял на вытянутой руке-лапе.
Юноша смотрел в бездонные, синие глаза и не видел в них ни капли человеческого. Как не услышал он этого “человеческого” в рыке, вырвавшемся из пасти зверя.
Воинственный клич Хаджара поддержали и солдаты, а вскоре их клич сменился на раскатистые волны смеха.
По сапогам юноши стекала пахучая, желтая струйка.
Хаджар, скривившись, отшвырнул от себя Селима.
– Убирайтесь, – спокойно произнес он.
– Ты хоть понимаешь, на кого поднял руку, смерд! – кричал граф. – Это сын одного из первых чиновников генералитета.
– Я сказал – убирайтесь.
– Да я вас всех здесь…
– Воины! – Хаджар поднял в небо сжатый кулак.
Смех тут же оборвался, а солдаты, сохраняя стену щитов и выставив копья вперед, с громким “Хэ!” сделали шаг вперед. Сам же генерал вновь опустил ладонь на рукоять меча.
– Трижды я не повторяю никогда.
– Вы еще об этом пожалеете, – подбирая одежды, чиновники, толкая друг друга, пытались забраться в повозки.
– Я расскажу отцу, – взвыл Селим, бросившись в свой, отдельный ото всех транспорт.
Спустя пару секунд, от делегации осталась лишь дорожная пыль, вихрящаяся в воздухе. Им в след смотрели горящие стальной волей синие глаза, в глубине которых сворачивался кольцами свирепый дракон.
Глава 96
– Нет, это все, конечно, очень поэтично, – Неро чистил кинжалом ногти, закинув ботинки на стол карту. – но ты ведь понимаешь, что штаб нам теперь жизни не даст?
Хаджар в это время продолжал изучать свитки, параллельно почесывая Азрею, спящую у него на коленях. Содержания армии хватало еще на три недели. На пять – если прекратить выплаты старшим офицером. И на семь, если не платить и младшим.
Смысла обрезать жалование простых солдат не было никакого. Как бы они не уважали своего нового генерала, но без денег сражаться вряд ли будут. Если и вовсе – бунт не поднимут.
Раньше, пару тысяч лет назад, может и сражались бы. А сейчас, после того как вся система Лидуса сгнила, то возникали резонные сомнения в наличии подобной мотивации у воинов.
Проклятье, Примус ведь, наверное, даже не осознавал какую раковую опухоль вырастил на теле королевства. Как не понимал когда-то и Балиум, а теперь двести тысяч их воинов встали под штандарты армии противника.
И ведь не то чтобы Примус был глуп или наивен. Нет, он просто никогда не брал в расчет простых людей. Он умел плести интриги, умел воевать, но только делал все со своей, довольно высокой “колокольни”. Вниз же он не то что старался не смотреть, а порой вообще забывал, что там, ниже облаков, что-то существует и кто-то живет.
Сколько еще времени пройдет до первого крупного восстания?
Скорее всего, стоит только войне между двух империй перейти в более активную фазу, как вскоре легион ослабит контроль над рудником. И куда тогда хлынет вся боль и злоба рабов? Причем рабами-то их сделали не иноземные захватчики, а собственное государство. То, что, по идее, должно было их защищать и оберегать.
Крови будет столько, что все предыдущие конфликты с кочевниками и соседними королевствами покажутся детской забавой. Правильно ведь говорят, что нет войны страшнее, чем гражданская.
– Они и так нам не очень сильно помогали, – заметил Хаджар, делая очередную пометку в свитке.
– Согласен. Но они хотя бы не мешали, а теперь – демон их знает.
– Именно поэтому нам нужно поскорее сниматься с места.
– И куда мы пойдем? – Неро ткнул кинжалом в карту. – К степям? Там уже третий год сидит Восточная армия. Причем их генерал тот еще засранец. Он нам мешка гнилого риса пожалеет, не то что руку помощи протянет.
– Нет, в степи мы не пойдем, – согласился Хаджар.
– Тогда ты, может, предлагаешь вернуться к Весеннему? Спешу напомнить, ты в очередной раз обидел сыночка какой-то шишки. Нет, я в курсе что ты псих, но с меня Топоров уже достаточно.
– И к Весеннему мы тоже не пойдем, – кивнул генерал.
Неро посмотрел на друга, потом на карту, потом опять на друга. Он вздохнул, взъерошил все такие же – белые волосы и с силой воткнул лезвие в обозначение перевала. Именно там они сейчас и стояли лагерем.
– Я беру свои слова обратно. Ты не псих. Ты безумец.
– А между этими понятиями есть разница?
Неро задумался.
– Наверняка есть, – протянул он. – но такая деревенщина как ты, все равно не поймет.
– Тоже мне, нашелся светоч разума. То-то Сера, вон, постоянно к ученому потрепаться бегает.
– Пускай треплется с кем хочет, – пожал плечами Неро. – спит она со мной.
Хаджар не стал продолжать данной темы. Он смотрел на карту и дорогу, ведущую за перевал.
– Я все понимаю, Хадж. Ты теперь большой человек – генерал. Но эта затея – она просто ненормальная. Даже по твоим меркам.
– Ну, тогда, может ты подкинешь другую идею? Хочу напомнить, дружище, у нас проблемы как у девственницы в бездне.
– У неё-то как раз проблем нет, – фыркнул Неро. – расслабилась да получай удовольствие.
– Вот только когда нас будут иметь во все отверстия, вряд ли мы получим какое-либо наслаждение.
Неро, соглашаясь с аллегорией, развел руками и вернул кинжал в ножны.
– Так что, – продолжал Хаджар. – это наш единственный шанс пополнить запасы, добыть денег и хоть как-то “одеть” солдат.
