Горечь в теле Хаджара уже стала невыносимой. Он с трудом смог обернуться, но только за тем, чтобы увидеть, как Элейн вдыхает воздух из второго пакета.
- “Проклятье!”, – мысленно выругался Хаджар.
Его легкие горели. Подсознание то и дело пыталось взять контроль над телом, чтобы заставить сделать живительный глоток кислорода. Оно совсем не понимало, что в место воздуха и жизни, легкие получат воду и мучительную смерть от удушья.
Где-то там, впереди, Хаджар заметил столпы золотого света. Он мысленно потянулся к ним, пытаясь заставить тело продержаться еще немного. Еще чуть-чуть…
Впереди его ждало золото солнечных лучей. Его ждали свобода и поверхность. Но они были так далеко…
Вязкая, холодная тьма подступала к нему. Она облепляла его мысли и тело со всех сторон. И он тонул в ней. Пытался схватиться, удержаться, но не мог. Хаджар падал в неё. Падал так глубоко, как еще никогда прежде.
А затем его обожгло. Обожгла сперва легкие, затем разум, а потом и все тело.
Хаджар согнулся, его била мелкая дрожь, а глотку обжигал неприятной водяной привкус. Он непроизвольно кашлял, пытаясь освободить легкие от воды. Это получилось не сразу и боль, испытанная им в процессе, почему-то вновь напомнила о Нээн.
- “Глупый генерал”, - опять прозвучало где-то на границе сознания.
Сквозь боль, Хаджар втянул живительный кислород полной грудью. Снова закашлявшись, он повторил процедуру несколько раз, пока, наконец, инстинкт самосохранения не отступил перед натиском разума.
Резко приняв сидячее положение, Хаджар по-собачьи помотал головой и, наконец, смог нормально видеть. Перед ним на коленях сидела раскрасневшаяся Элейн. Её мокрые волосы лежали на слегка дрожащих плечах, а руками она касалась своих чувственных, коралловых губ.
– Спасибо, – кивнул Хаджар.
Оставалось только благодарить судьбу, что кто-то научил принцессу делать искусственное дыхание.
– Спасибо?! – воскликнула принцесса. Она вскочила на ноги и машинально потянулась к поясу, но клинка там так и не обнаружила. Он пропал еще в тот момент, когда её схватила чертова летучая мышь. – Это был мой первый поцелую! Кто мне его теперь вернет обратно?! Мой чертов первый поцелуй!
Хаджар слегка улыбнулся. Эта манера выражаться уж очень сильно напомнила ему то, как ссорилась мать с отцом. В отличии от большинства детей, он никогда не пугался их ссорам, потому что они всегда умели их вовремя закончить в тепле своей огромной постели.
– Технически, моя принцесса, это не был поцелуй. Вы просто спасли мне жизнь.
Хаджар поднялся на ноги и отряхнул влажные одежды от приставшей к ним грязи и земли.
– И я до сих пор не понимаю, зачем я это сделала, – фыркнула Элейн и отвернулась.
Её уши были настолько красными, что Хаджар не сомневался – приложи он к ним Лунный Стебель и меч расплавиться. Каким-то удивительным образом в его сестре сочетались воинственная решительность и стеснительность доморощенной принцессы.
Однажды, кому-нибудь из мужчин сильно с ней повезет… ну или не повезет.
– Рискну предположить, моя принцесса, потому что без меня вы отсюда не выберетесь.
Элейн проигнорировала столь явный намек. Она, усевшись на ближайший валун, пыталась высушить волосы. Получалось у неё это не очень хорошо. Те только сильнее путались и комкались, чем вызывали раздражение принцессы и еле слышные ругательства.
И если в прошлый раз они находились в подземной пещере, то на этот раз…
Хаджар не мог не признать, что, то место, в котором они оказались, поражало воображение. Хотя бы тем, что даже по его скромным (как же не хватало нейросети) прикидкам, местным развалинам было не меньше ста тысяч лет. А значит они здесь лежали еще задолго до того, как на холме построили первый королевский замок Лидуса.
Проклятье, где они?
Глава 211
Хаджар поднялся на ноги и посмотрел в отражение. Под его ногами находился покров ровной, будто бы каждое утро кошенной травы.
Она укрывала тонким, мягким слоем древние плиты, выместившие дорогу, виляющую среди скалистых холмов и утесов. Видимо, когда-то в древнюю эпоху, эта дорога вела к пруду или к колодцу, который в последствии разросся до миниатюрного озера.
Именно из него и вынырнули Элейн с Хаджаром. Вернее – вынырнула Элейн. Затем она, лишенная сил практикующей, не сильнее простой смертной, каким-то чудом смогла вытянуть взрослого мужчину на берег. Кроме того – сделать искусственное дыхание и буквально вырвать из лап смерти.
Отчего-то Хаджара распирало чувство гордости за свою сестру. Иррациональное и нисколько не полезное делу.
– Это похоже на храм, – прозвучал приглушенный, задумчивый голос.
Хаджар обернулся и осмотрел расщелину, в которой они находились. По обе стороны от довольной широкой дороги высились уходящие к небу каменные стены. Гладкие, будто бы обработанные опытным скульптуром, они окружали плато непроницаемым куполом. По их поверхности змеились старые, местами разрушенные ветром и временем, барельефы и узоры.
Они изображали сцены, которых Хаджар не помнил из курса истории. А даже несмотря на отсутствие нейросети, Хаджар мог воскресить в памяти большую часть уроков Южного Ветра, да будут праотцы благосклонны к нему.
Значит, чем бы это место не являлось, оно пускало корни глубоко в тело истории этого мира. Так глубоко, что Хаджар пока не знал, куда именно.
Он присел на корточки и дотронулся до поросшего травой камня. Тот был гладким. Настолько гладким, что вода по нему стекала бы, не собираясь в капли. Никто в Лидусе да и, пожалуй, в Империи, не умел настолько качественно обрабатывать камен. Да и, чего скрывать, вряд ли в родном мире Хаджара – на Земле, технологии дошли до такого уровня.
Обнажив клинок, Хаджар попробовал отсечь кусочек плиты. От удара, у него задрожали руки, а на поверхности Лунного Стебля появилась миниатюрная, едва заметная глазу царапина.
– Проклятье, – выдохнул Хаджар, проводя пальцами по лезвию.
Он вложил в этот удар даже больше сил, чем потребовалось для того, чтобы рассечь водную гладь. Но даже так – он не смог оставить ни единого пореза на разрушенной временем плите и лишь повредил собственный меч.
– Насколько же эти развалины древние? – спросила принцесса, наблюдавшая за экспериментом.
Хаджар выпрямился и убрал клинок обратно в ножны. Дорога, поднимаясь в холм, петляла среди покрытых травой разрушенных стен и домов. Когда-то те поднимались высоко над уровнем земли, складываясь в трех и четырехэтажные здания.
Но это было когда-то.
Теперь же Хаджар видел перед собой лишь остатки некогда величественных зданий. Маленькие холмики, каменные бугорки и редкие плиты, формирующие некие образы лестниц и дорог. Время не щадило даже столь умело созданные, крепчайшие постройки.
