– Воздух! – скомандовал генерал.
Тут же за его спиной солдаты сгрудились и выставили вокруг себя купол из щитов. Конники прикрыли тела круглыми щитами, на края которых положили широкие палаши.
Хаджар вглядывался в заснеженный лес, но так и не видел откуда прилетела стрела. Более того, он не чувствовал присуствие кого-либо, кроме членов своего отряда. Это не пугало бывалого воина, но изрядно напрягало.
Краем уха Хаджар услышал скрип натягиваемой тетивы и уже приготовился отправить на этот звук один из своих сильнейших ударов, как послышался крик:
– Прекратить! Отставить! Снять стрелы с тетивы! Отставить!
Голос, отдававший команды, был хорошо знаком Хаджару. И от этого на его сердце стало только тяжелее. И, одновременно с этим – яростнее. Пожалуй, после Примуса, этого человека он хотел убить больше всего.
Вскоре все стихло и смолкло. В ледяном безмятежье, среди кружившего на ветру снега, стоял купол из щитов, ощеренный копьями. Были готовы артиллеристы, занесшие огнива над фитилями пушек.
Вокруг Хаджара кружил вихрь энергии и его меч пугал даже стоявшего рядом О’Шекла. Пусть тот и знал, что клинок генерала не был направлен на него – все же он боялся.
– Переговоры? – прозвучало с другой стороны поляны.
Хаджар сделал вид, что размышляет. Впрочем, играл он не слишком долго.
– Переговоры, – согласился генерал.
– Сэр, позвольте… – начал было О’Шекл, но его прервал властный взмах руки. Очень похожий на тот, которым заставлял замолчать собеседника Король Примус.
Хаджар убрал Лунный Стебель обратно в ножны. Он спустился вниз – на поляну. Спокойно шел мимо растерзанных тел. В их лицах, уже мало похожих на эти самые лица, Хаджар узнал, как минимум одного.
Он был среди тех, кто вошел в коридор вместе с Примусом. И он же смотрел на то, как узурпатор выдирает сердце из груди королевы.
К этим смертям Хаджар не испытывал ни капли сочувствия.
И все же, его безмятежное лицо окрасилось эмоциями. Вот только вызвал их поднявшийся буран и человек из него вышедший. Генерал схватился за рукоять клинка, но человек поднял вверх раскрытые ладони.
– Спокойно, Безумный Генерал, – произнес он. – я не из Снежных Людей.
– Снежных Людей?
Человек кивнул.
– Тех, кто появляется из снега, – пояснил он. – если честно, то мы и сами не знаем кто они. Но нас они не трогают и даже научили этой технике.
В качестве демонстрации, человек вновь обернулся снежным вихрем. В этот момент Хаджар перестал полностью ощущать присутствие собеседника. Когда же тот возник за спиной, Хаджар резко отпрыгнул в сторону. От немедленной битвы его удержали все те же поднятые в воздух ладони.
– Это безумие, – прошептал пораженный Хаджар. – это не техника скорости…
– Все верно, – опять кивнул человек. – это техника перемещения. Думаю, только в столице Империи, в Трех Великих Организациях есть нечто подобное.
Техника перемещения – следующая ступень развития навыков передвижения. Она была намного, намного сильнее любой из техник скорости. По сравнению с ней, техника “Десяти Воронов” была детской игрушкой. Вот только освоить технику передвижения было невозможно даже адептам пика Рыцаря Духа.
Очередная легенда, ставшая правдой прямо на глазах.
– Наверное, вы хотите спросить, почему с такой техникой мы еще не взяли приступом столицу, – улыбка на лице человека, померкла. – дабы устранить возникшее между нами напряжение, открою небольшой секрет. Эту технику, которой с нами поделились Снежные Люди, можно использовать только в Белом Лесу. За его пределами она вызывает весьма… плачевные последствия.
Хаджар не поверил этим словам. Да, они могли оказаться правдой, но он все равно не поверил. Слишком сильно в его голове укрепилась развитая за годы рабства паранойя. Слишком малому количеству людей он верил на слово. И этот в их число точно не входил.
– Позвольте представиться, бывший генерал бывшей Северной Армии – Атикус.
Бывший Генерал поклонился и тут же выпрямился. Его пергаментная, иссеченная шрамами кожа сильно отличалась от прошлого. Сухие руки не походили на те могучие, обвитые мышцами, которые помнил Хаджар.
Давно немытые, густые черные волосы, свободно лежавшие на плечах, тоже отличались от образа, оставшегося в памяти “бывшего” принца.
Генерал Атикус – ближайший друг Короля Хавера. Тот, кто прошел с ним через десятки войн, побывал в тысячах битв и сражений. Сильнейший генерал своего времени. Тот, кого боялись все окрестные королевства.
Человек, на которого когда-то в детстве Хаджар хотел равняться. Кто вызывал безмерное уважение и всегда своим присутствием всех успокаивал и веселил.
Человек, который предал своего короля. Который впустил имперский легион в столицу. Который открыл дворцовые пути людям Примуса. Кто поддержал узурпатора в его борьбе за трон. Кто изначально был ответственен за клятую рудную жилу.
Бывший виконт Дарский…
Именно он стал тем небольшим камешком, который привел к лавине, которая погребла под собой жизнь Хаджара.
– Генерал Хаджар Травес. Вы не представляете, насколько я рад нашей, с вами, встрече.
А в голове сама собой пронеслась полузабытая молитва:
“Герцог Велен, Граф Васлиа, Примус, Наместник, виконт…”
Глава 236
– Наслышан о ваших подвигах, – Атикус опустил сухие ладони вниз.
Но Хаджар знал, что не стоит обманываться изменившейся внешность. От бывшего товарища Хавера все еще веяло былым могуществом. За прошедшие годы оно даже укрепилось и усилилось. Видят боги, нынешний Атикус был не слабее самого Хаджара.
– Признаться, меня несколько нервируют смотрящие мне в спину стрелы, – спокойно произнес Хаджар, показательно убирая руки за спину – подальше от рукоять Лунного Стебля.
Этим он демонстрировал насколько большого мнения о лучниках повстанцев. И скрип тетивы, в месте с обрывистыми ругательствами, стали для его ушей усладой. На губах сама собой появилась кровожадно-шаловливая улыбка.
– Ваши умения делают вам честь, Безумный Генерал, – Атикус кивнул в сторону леса и скрип прекратился.
На этот раз лучники действительно убрали стрелы в колчаны. Теперь уже оба отряда, напряженные и накрученные, ждали чем же разрешиться диалог их предводителей. Вот только в случае с Королевским Отрядом, возможность перехода к сражению не выглядела заманчивой.
Как им сражаться с теми, кто по своей воле может входить и выходить из снега так же легко, как они сами из собственного дома. А повстанцев, во всяком случае так хотелось верить лейтенанту, напрягало присутствие прославленного генерала Травеса.
