– Не люблю змей, – Хаджар выхватил клинок и оттолкнулся от седла. – птица моя.
Эйнен и Хаджар бросились к монстрам. Глен, переводя взгляд с монстров на колдунов, выругался и помчался следом.
Глава 357
Размазавшись тенью шести воронов, Хаджар буквально за доли мгновения преодолел расстояние, разделявшее караван и сражавшихся гигантов. То и дело ему приходилось отскакивать в сторону от падающих с неба огненных столпов-перьев.
И чем ближе Хаджар подбирался к монстрам, тем явственней он ощущал давление их силы на себе. Огромные твари закрывали собой небо и горизонт. На их фоне простой человек выглядел как ведомая ветром песчинка, не более. Но после сражения с тенью Дракона, размеры больше не пугали Хаджара.
Напротив. В его сердце лишь ярче разгоралось пламя азарта.
Шесть воронов внезапно замерли, формируя фигуру человека. Его кафтан развевался на ветру и ярко сверкал клинок классического меча. Сверху на человека стремительно опускалось окутанное пламенем перо. Его жар был так силен, что воздух вокруг походил на потревоженное шелковое полотно. Он расходился волнами и слегка вибрировал.
Черный песок расступался в стороны, стремясь поскорее поглотить огненный столп. Человек же стоял с прямой спиной. Он неотрывно смотрел на перо и в момент, когда то уже почти коснулось макушки тюрбана, человек сделал взмах мечом.
Хаджар, выкрикнув:
– Весенний Ветер!
Вложил в этот удар больше половины запаса энергии. Присоединив к Горному Ветру внутренний “черный клинок”, он направил удар прямо в центр пера. Сорвавшийся с клинка длинный, синий полумесяц, заключил в себе силуэт дракона и несколько черных молний.
Ударив о перо, он легко рассек его на множество частей. Те огненным дождем опали на песок, с жадностью их поглотивший.
Лишь немного ослабленный, серп вонзился в левое крыло ничего не подозревающей, огненной птицы. Та, издав очередное пронзительное “Кья!”, взмахнула крыльями, поднимая не просто воздушные вихри, а пламенные вихри.
Опаляя с шипением скользнувшую в сторону змею, они рассеялись по черному песку. Тот едва не вытягивался песчаными щупальцами, чтобы ухватить кусочек тепла и жара.
– Разделяй и властвуй, – улыбнулся Хаджар пронесшемуся мимо Эйнену.
Островитянин, на ходу “провалившийся” в тень, выскочил позади капюшона гигантского аспида. Из его шеста вылетело стальное жало копья. Пара взмахов и вот уже знакомая техника “Скалистого берега” всей своей мощью обрушивается на голову монстра.
Две твари, недавно еще сражавшиеся друг с другом, теперь были озадачены собственными противниками.
Увы, у Хаджара больше не оставалось времени понаблюдать за поединком товарища. К тому же тому на подмогу спешил Глен. Видимо он, в свою очередь, не особенно любил огненных птиц.
Сам же крылатый монстр завис в десятке метров над Хаджаром. Каждый взмах его крыльев поднимал огненных вихри. Едва приближаясь к Хаджару, они распадались огненными лоскутами, которые тут же пожирал черный песок.
Позади кипела битва двух практикующих со змеем, но здесь царило относительное спокойствие.
Хаджар всматривался в оранжевые глаза птицы, пытаясь понять, что такого знакомого он увидел в этой твари. И только когда монстр, распахнув крылья, поднялся в небо, Хаджар понял, что его отвлекло.
Паря над Хаджаром, птицы яростно размахивала крыльями. С каждым таким взмахом с них опадали перья. Но в отличии от предыдущих, они не просто падали огненными столпами, а оборачивались миниатюрными копиями хозяина.
– Поджаренный воробей, – улыбнулся Хаджар, узнавая в них копии ударов техники “Опаленного Сокола”.
Кто бы мог подумать, что спустя столько лет, он встретит животное, благодаря которому у Балиума и Лидуса имелась техника меча.
Опаленный сокол, словно поняв, что его узнали, замахал крыльями еще яростнее. В итоге сотни его копий устремились к Хаджару. Любой бы на его месте использовал защитную технику, попытался бы уклониться от потока или ушел в глухую оборону.
Но не Хаджар.
Он собирался в очередной раз узнать границы своей силы. К тому же его не покидало чувство, что за гранью Владующего Мечом лежит следующий, еще более высокий уровень. И именно за ним, за его образом, теперь так страстно охотился Хаджар.
Его меч летел по воздуху со скоростью, недоступной большинству фехтовальщиков находящихся на стадии Небесных Солдат.
Там, где человеческий взгляд мог увидеть два взмаха, Хаджар делал четыре. И благодаря его пониманию Духа Меча, с каждого такого взмаха срывался призрачный силуэт клинка Горного Ветра.
Словно два свирепствующих горных потока, шлейф огненных соколов ударил о ленту из призрачных клинков. Они секли и рвали друг друга. На черный песок опадали осколки призрачной стали и лоскуты огненных перьев.
Отправив в полет еще с десяток клинков, Хаджар внезапно вернул меч в ножны. Присев, он занес ладонь над рукоятью и представил, как сорвавшийся с ветки лист падает на крыло Опаленному Соколу.
– Падающий Лист! – выкрикнул он, одновременно с этим выхватывая клинок из ножен.
Еще недавно этот удар сорвался бы с лезвия, представ в образе едва различимого дракона. Но эти два месяца постоянных сражений не прошли для Хаджара даром. Пусть он и не встречал опасных противников в Яме, но его понимание ступени Владения (большинству казавшейся последней в Пути Меча) углубилось и укрепилось.
Как некогда Травес, теперь и он сам мог использовать весь потенциал четвертой стойки “Меча Легкого Бриза”.
По небу, заставляя всех окружающих на долю мгновения застыть, прокатился мощный громовой раскат, внутри которого легко угадывался рев Хозяина Небес. Черный дракон с чешуй, окутанной миниатюрными молниями, сорвался в крутом пике. Его тело вытянулось, нет, не стрелой – опасным клинком.
Сокол, задрав голову, встретил клинок-дракон очередным “Кья!”. Но на этот раз пронзительный крик будто бы вытянулся по горизонтали, а затем и вовсе обернулся огромным, ревущим, пылающим огненным торнадо.
Удар Падающего Листа, попавший в воронку пламени и мощи, продержался недолго. Потоки огня сорвался с дракона чешуйки и молнии, обнажая его тело – острый меч. А тот, едва успев оставить неглубокий порез на крыле, оплавился и исчез в потоке пламени.
Хаджар, уже собиравшийся ринуться в лобовую атаку, никак не подозревал, что Сокол еще не закончил.
Птица, скосив глаза на ранившую её букашку, развернулся пасть, а вместе с ней огненное торнадо обернулось исполинской лентой. Та взвилась и хлестнула не ожидавшего подобного Хаджара.
Натренированное тело и разум, закаленные в тысячах боях, среагировали молниеносно. Уже давно Хаджара было довольно сложно застать в расплох и данный случай не стал исключением.
