– Но и вас можно убить, – заметил Хаджар.
– Это верно, – несколько грустно улыбнулась тень. – именно поэтому и в стране Бессмертных есть преступники, которых презирают и герои, которых восхваляют. Есть существа исполненные чести, есть те, кто о ней позабыл.
Хаджар не стал акцентировать внимания на слове “существа”. Вместо этого он весь обратился в слух.
– И все же, ценят Бессмертные знания, ибо знания – сила. А что, по-твоему, является вершиной знаний? Мудрость. Ибо знания без мудрости, это как меч без ножен – он ранит и врагов, и тебя самого.
И после этого потянулся длинный рассказ тени о его стране. Он рассказывал, что те, кто родился в стране Бессмертных по сравнению с практикующими остальных стран – небо и земля. Он говорил, что те рождаются и будучи младенцами, уже находятся на стадии Небесных Солдат.
Хаджар слушал это с легкой, мысленной улыбкой. Младенец истинный адепт? Да их днем с огнем не сыщешь, а здесь – младенец.
Рассказал о городах невиданных размером и заставляющей замирать сердце красоты. О том, как там живут существа (опять это слово), учатся, воюют, мирятся, любят, дружат, ссорятся, плетут интриги и заговоры, празднуют, умирают в битвах.
По его словам получалось, что эта страна почти ничем не отличалась от других. Разве что её воины могли взмахом руки срезать горы. В это, Хаджар, тоже не верил.
– Я жил в Доме Ярости Клинка, – продолжила Тень. – начал с простого слуги, затем стал учеником внешнего круга, затем простым учеником. Увы, до звания ученика ближнего круга и до знаний, которые открылись бы мне за этой гранью, мне было никогда не дойти.
– Дом? – переспросил Хаджар.
– Да, – кивнула тень. – это что-то вроде секты, если говорить понятным тебе языком.
– А в чем отличие?
Тень Бессмертного мечника задумалась, а потом засмеялась. Легко и заливисто.
– Наверное – ни в чем. Но так уж повелось, что наши секты называются Домами.
Внезапно Тень встала на ноги и сделал непонятный Хаджару жест.
– Если ты когда-нибудь окажешься на моей родине – в моем Доме, подойди к Стелле Яростного Клинка и поприветствуй её следующими словами: “Видевший славу Дома Ярости Клинка приветствует тебя!”. Тогда, наверное, праотцы станут благосклонны ко мне и отпустят на круг перерождения. А если встретишь в своих путешествиях Бессмертного, вместо тебя скажи “Вас, о, мудрейший”. И тогда шансов, что эта встреча закончится для тебя благоприятно будет немного больше…
Старик внимательно посмотрел на Хаджара.
– Ты даже не истинный адепт, – произнес, наконец, он. – как мог ты, ничтожный, видеть кого-то, кто мог бы позволить тебе использовать приветствие Дома Ярости Клинка.
На Хаджара обрушилась такая сила, что едва сердце не остановилось. Видят боги, будь оно “просто человеческим”, Хаджар бы непременно умер прямо на месте. И, что самое жуткое, старик не использовал энергии. Он просто “слегка” возмутился. И от этой поверхностной эмоции Хаджар едва не погиб.
– Не спеши гневаться, мудрейший, – говорил Хаджар не разгибая спины. – сперва выслушай мою историю.
Видимо, становясь Бессмертным, приобретаешь по дороге истинно божественное терпение. Старик выслушал историю Хаджара от начал и до конца. Ни разу не перебив, а иногда даже уточняя какие-то детали.
Начиная с отравления Неро в битве у павильона Черных Врат и заканчивая тем, когда Хаджар покинул усыпальницу Бессмертного.
– Мой Дом Золотого Неба никогда не был в хороших отношениях с Домом Ярости Клинка, – вздохнул старик. – но оставить после себя наследие… видимо этот молодой человек обладал достойным талантом. Я скорблю вместе с тобой о его гибели.
Старик повернулся к восходящему солнцу, отложил в сторону шест и… опустился на колени. Он, под неверящий взор Хаджара, трижды поклонился светилу, касаясь песка собственным лбом.
Бессмертный, способный без особого труда низвергнуть дракона, кланялся… Хаджару казалось, что все чудеса, виденные им прежде, меркли по сравнению с этим.
Поднявшись, Старик взмахом руки вернул шест обратно в руки. От этого, кажущегося простым, оружия тоже тянуло могучей энергией.
Внезапно Хаджара осенило.
– Вы сказали – гибели. Но он и так был мертв. Меня обучала лишь тень.
– Все верно, – кивнул старик. – но если он тебя обучал, значит остановил на тебе свой выбор наследника. И после того, как ты отказался взять наследие, он не смог бы передать его никому иному. Так что с твоим уходом усыпальница оказалась разрушена, наследие уничтожена, а тень вернулась к своему хозяину на суд праотцов.
Во взгляде старика отразился легкий укор.
– Но тогда, получается…
– Все верно, – кивнул Бессмертный. – ты оставил дело всей жизни твоего Наставника без внимания. Видят Вечерние Звезды, суд его праотцов будет суров.
Хаджар вспомнил о просьбе тени поклонится Стелле в его Доме.
– А если я поклонюсь Стелле от его имени…
– Тогда, твои достижения будут связаны с его именем и праотцы будут довольны, – кивнул старик.
Сердце Хаджара пропустило удар. Оказывается, все это годы он носил на себе клеймо бесчестия. Тень, которая могла легко развеять его, предпочла сама исчезнуть, но отдать цветок и поделиться кусочком знаний. Тем самым она спасла его брата – Неро и помогла Хаджару выстоять в боях, что последовали после.
И, оказывается, что тому, кто столь тепло и, едва ли, не родственно отнесся к нему, Хаджар ответил повернутой спиной.
Видят боги – этот поступок, пусть и совершенный по незнанию, был апогеем бесчестия!
Хаджар, не раздумывая более ни мгновения, вонзил перед собой клинок в песок. Опустившись на колени, он трижды ему поклонился. Затем, проведя ладонью по лезвию, он призвал собственные силы и произнес:
– Клянусь, что однажды поклонюсь Стелле в Доме Ярости клинка и мой Наставник сможет спать спокойно.
Кровь на ладонь Хаджара вспыхнула синим светом, а потом втянулась обратно в закрывшуюся рану. На ладони остался едва заметный шрам, который не исчезнет, пока Хаджар не выполнит своей клятвы. А если он этого не сделает, то его душа будет развеяна и он исчезнет в недрах Реки Мира.
– Достойный поступок, – кивнул старик Бессмертный. – значит, мой соотечественник не ошибся в своем выборе. И пусть сейчас ты ничтожнее песка под нашими ногами, но я верю, что однажды мы встретимся еще раз. Так что позволь сказать тебе мое имя – Харлим.
Вот так вот просто. Бессмертный по имени “Харлим” и ничего более.
– А теперь, с твоего позволения, я вернусь к своим делам. Твои друзья очнутся примерно через два часа. Постарайся не показывать, что ты знаешь чего-то, о чем не помнят они.
С этими словами старик уже собрался было уходить (ну или улетать), как Хаджар опять низко поклонился.
