– Осторожней! – выкрикнул Том, но было поздно.
В открывшееся “окно” бросилось несколько адептов. Они, видимо, не очень горели желанием пасть жертвой кулаков големов, но вот только их ждала куда более страшная смерть.
Неосторожных, в чем-то глупых учеников, засосало в вихрь молота Доры. Видимо, девушка не очень-то могла контролировать столь чудовищную технику. Иначе как еще объяснить, что ученики и вскрикнуть не успели, как вместе с големами оказались обращены в прах. Брызги крови упали на головы и плечи тем, кто, будучи более сообразительным, позволил Доре отделиться от общей группы.
Пока Марнил буквально пробивала им путь к шее твари, тропа за ней постепенно смыкалась, так что без дела адепты не сидели. Они, на бегу, бились с големами.
Хаджар, отразив кулак твари, толкнул её плечом и сделал взмах. Он вложил в него все мистерии Духа Меча и остаток шлейфа “Крепчающего Ветра”. На ближайшего голема ему хватило одного, подкрепленного техникой, удара, но вот два, стоявших позади, лишь покачнулись. На их телах появились неглубокие трещины и на этом – все.
– Проклятье! – выругался Хаджар, сетуя на собственную слабость.
Видя могущество учеников внутреннего круга, в особенности Марнил и Диносов, он прекрасно понимал, как далеко от них находиться. И это несмотря на то, что все они (за исключением Анис) являлись Небесными Солдатами.
Воистину, путь развития не измеряется одними лишь ступенями. Существует множество факторов, определяющих сильнейшего и, куда больше, выжившего и победителя.
Внезапно Хаджар почувствовал, как меч в его руке слегка вибрирует. Он будто бы резонировал с осколками големов. Порой от Черного Клинка отделялись миниатюрные жгутики, которые ловили на ветру песчинки. Втягивая их в тело Черного Клинка, они перерабатывали их и постепенно поглощали.
– Но…
И тут Хаджара осенило. Камень Энергии, он ведь являлся сосредоточием Духа. Естественно, подобное сосредоточие будет самым плотным и насыщенным непосредственно у Духов, рожденных Рекой Мира.
Но ведь и идущие по пути развития, как люди, так и звери, тоже обладали своим собственным Духом. И чем выше ступень развития, тем он концентрированней. На людей, которые “находили” свой дух лишь на ступени Рыцаря, меч не особо обращал внимания, но вот големы… Пусть и силы Короля (Небесного Солдата), они, все же, являлись частью плоти Первобытного Гиганта, а в нем Духа, наверняка, было куда больше, нежели в тех тварях, что уничтожила в Лесу Теней Дора.
Хаджар посмотрел на бегущих следом за Марнил Диносов. Шрам на шее Гиганта находился всего в нескольких сотнях метров.
Губы Хаджара сложились в кровожадную усмешку. Он качнул клинком и побежал следом.
Видит Высокое Небо, если все получится, то Том Динос получит не совсем то Первобытное Ядро, которое хотел.
И в этот самый момент, когда Хаджар увидел перед собой цель, с неба на них обрушился огненный ад.
Глава 470
Стоявший на холме слуга Диносов ждал условленного сигнала. Позади него столпились сотни адептов внешней энергии или, как говорили на границах империи – истинного пути развития.
Все они сидели в позе лотоса, а от их Ядер отходили нити энергии. Сплетаясь огромными веретеном, они вливались в свиток, лежавшей в центре круга адептов. Этот свиток содержал в себе специальный узор. Чудовищной сложности и запутанности, он мог уничтожить разум смертного, свести с ума практикующего и заставить адепта на пару минут ощутить головокружение.
Из свитка к слуге Диносов отходил стабильный поток энергии. Постепенно в его сознании формировалось нужное заклинание. Энергия двухсотен адептов распирала его душу и, если бы не формация, то она бы давно её банально сожгла или разбила. Такое количество силы, это все равно как попытка в литровый кувшин влить целое море.
Слуга смотрел на бой и ждал сигнала.
Гигант, с десяток секунд назад, перестал крушить все вокруг. Вместо этого он застыл, а потом, внезапно, сложил ладони лодочкой. Будто молился каким-то своим, звериным богам или Духам.
Аура монстра стала постепенно расширяться и уплотняться. Она давила на болота, заставляя воду испаряться, а землю продавливаться на метры вниз.
На левом плече, зрительно уменьшающейся твари, кипела битва. Адепты бились с десятками миниатюрных копей гиганта. Количество последних с каждой секундой лишь росло, а вот численность учеников школы Святого Неба лишь сокращалась.
В целом – все шло по плану.
Слуга продолжал спокойно ждать сигнала. И, наконец, увидел условленный знак.
Над плечом вспыхнул зеленый вихрь безудержных ударов молота. Когда-то слуга видел исполнение “Каменоломни” (именно так называлась техника) более опытными воинами рода Марнил. И каждый раз эта техника не оставляли ни единого шанса противника. Её подавляющая, безудержная сила была такова, что она могла перемолоть все, что угодно.
Отмахнувшись от секундных воспоминаний, слуга взял в руки посох. Он вонзил его в землю и начал медленно формировать заклинание. Море энергии, плескавшееся в его сознании, радостным псом откликнулось на его призыв.
Оно, бурным потоком, вливалось в магические руны, формирующие Склеп Феникса.
Одним резким движением слуга развел руки в стороны. Из его груди вылетел всего один древний иероглиф. Он, постепенно увеличиваясь, излучал вокруг себя такой жар, что вода исчезала, не успевая обратиться в пар, а земля плавилась и утекала под холм потоками лавы.
Многие из адептов, что-то выкрикнув, падали без сознания. Свиток формации разом выкачал у них столько силы, что кто-то, судя по судорогам и агонии, явно находился на пути к дому праотцов.
Иероглиф же внезапно начал дрожать. Опять же – если бы не свиток, то даже опытный Повелитель вряд ли бы удержал под контролем такую силу. Но слуга не боялся дрожания. Он знал, что все идет так, как должно.
Постепенно края иероглифа начали вытягиваться, пока не сформировали два крыла. Центральная же часть вытягивалась, давай рождение туловищу мифической птицы. Нижняя – стала хвостом.
Феникс, сжигая воздух и опаляя пространство, раскинул свои огромные крылья. Их размах достигал сотню метров, а перья были настолько раскалены, что пламя стало белым.
– Склеп! – выкрикнул слуга и рухнул без сил.
Как и почти сотня адептов за его спиной. Еще примерно пятьдесят отдали душу праотцам и лишь только несколько десятков смогли понаблюдать за формацией.
Огласив окрестности громким “Кья!” феникс бросился в небо. Одним взмахом огромных крыльев, он бросил себя на километры в небо. Там, развернувшись, он собирался броситься камнем вниз, но в этот самый момент в его груди что-то разорвалось.
Феникс закричал от боли, но его крылья опутывали огненные цепи. Его лапы ломали кандалы. Его голову прижимал к груди обруч белого огня. Что-то необычайно сильной комкало и ломало феникса. Оно уплотняло его, делало меньше, ярче и жарче. И так, пока двадцатиметровая птица не сжалась до габаритов простого саркофага.
