Орк, все так же сидящий скрестив руки, лениво приоткрыл глаза. Более того, Хаджар заметил в них нечто, похожее на удивление.
– Неужели не ждал меня увидеть? – улыбнулся Хаджар, выжимая штаны от воды.
– Три дня почти истекли, – прохрипел краснокожий.
– Три дня?
Хаджар посмотрел на водопад. Ему показалось, что он потратил максимум пол дня, а оказалось, что в шесть раз больше. Хотя, учитывая все, что он пережил за время подъема, вполне возможно, что Степной Клык на несколько часов преуменьшил.
– Тогда возвращаемся, – заторопился Хаджар. – Нас уже заждались.
– Да, конечно.
Хаджар, не дожидаясь Степного Клыка, пошел в обратный путь. В его сознании, несмотря на попытки не думать о Фрее и её словах, постоянно прокручивалась недавняя сцена.
Если богам так угодно, чтобы Да’Кхасси закончили свое существование, то почему они не вмешались ранее? Вроде как их феи, посланники Седьмого Неба, не только глашатаи воли мифических небожителей, но еще и эмиссары.
При необходимости, как можно было убедиться на примере истории семьи Хаджара, они действительно могли вмешиваться в жизнь смертного мира.
Но тогда почему одну могущественную фею, пусть ту же самую Фрею, не отправили решить проблему? Этому маленькому золотому огоньку хватило бы нескольких ударов, чтобы изничтожить всех присутствующих на многие километры вокруг Да’Кхасси.
Но при этом боги, почему-то, не вмешивались, занимая неожиданно нейтральную позицию.
Или, может, они вмешались, и свое видение шаман получил не благодаря случайному озарению, а…
Внезапно Хаджар ощутил позади себя смертельную опасность.
Не успевая использовать Зов или призвать в реальность Черный Клинок, он, действуя инстинктивно, развернулся на пятках и выставил перед головой, куда приходилась угроза, предплечье.
Удар, врезавшийся по его руке, создал волну силы, которая раздробила лежавшие неподалеку камешки и оставила на массивных валунах глубокие трещины.
Сам же Хаджар, вместе с пяти метровым пластом земли, ухнул на несколько пальцев вниз.
– Около двух третей, – произнес Степной Клык, убирая топор обратно за пояс. – Примерно столько Волчьего Отвара смогло усвоить твое тело.
– Проклятье, – выругался Хаджар.
Он опустил онемевшую руку и, второй, невредимой, смахнул струйки крови, лезущие из длинного, но неглубокого пореза. Тот уже, подтверждая успешность тренировки и то, что зелье орков соединилось с драконьим сердцем, постепенно затягивался.
– Я же говорил, – краснокожий вновь продемонстрировал два длинных, желтых клыка. – тренировка закончится лишь тогда, когда ты сможешь выдержать один удар моего топора.
– А если бы не смог?
– Если бы не смог – не смог бы и на водопад взобраться, – парировал Степной Клык в своей привычной, абсолютно спокойной манере. – Но я рад, что испытания пошли тебе на пользу. Ты стал сильнее, чем в нашу первую встречу. И, если будет на то воля Предков, я бы хотел еще раз сойтись с тобой в поединке.
Хаджар смерил взглядом своего краснокожего напарника. Ему тоже было интересно, насколько сильнее он стал благодаря учениям Степного Клыка. Но сейчас было неподходящее, для таких сражений, время. О чем Хаджар и сообщил Степному Клыку.
– Тогда, как вернемся, – сказал он и едва ли не вальяжно зашагал в сторону и “лагеря”. – И, надеюсь, в этот раз ты не будешь использовать свои подлые, человеческие приемы. Они не достойны свободного охотника.
Хаджар, чуть слышно выругавшись, поспешил следом.
Путь обратно, пусть и кажущийся намного проще, быстрее и короче, все же оказался задачей сложной. И, чтобы хоть как-то разбавить гнетущую атмосферу приграничных к Да’Кхасси земель, Хаджар решил узнать деталь, которая волновала его в последнее время.
– Степной Клык, – окликнул он орка.
Они как раз перебирались через высокий скалистый хребет, который служил условной границей между землями демонов и человеческим приграничьем.
Здесь, на этой границе, даже воздух казался чище и не таким вязким.
– Меньше говори, охотник. Слова – помеха делу.
В данном случае Хаджар и без наставлений краснокожего гиганта прекрасно знал, что во время охоты слова – непозволительная роскошь. Более того, на языке жестов он разговаривал ничуть не хуже, чем на родном Лидусском.
– Что означает ваш жест?
Степной Клык обернулся.
– Какой именно?
Хаджар, неумело и не так… грациозно, наверное, как другие орки, двумя пальцами коснулся груди, затем лба, а потом будто что-то отправил к небу.
Видя костные движения человека, Степной Клык слегка скривился. Но по нему было видно, что ему лестно от такой заинтересованности в культуре свободных орков.
– Когда мы касаемся сердца, – он поднес пальцы к груди. – то приветствуем свой дух. Когда касаемся головы, – пальцы переместились ко лбу. – то соединяем дух с памятью, в которой живут предки и семья. А затем всем этим, самым сокровенным сокровищем, мы делимся, – орк отправил пальцы к небу. – с бесконечным круговоротом жизни, который вы, люди, называете рекой.
– Дух. Память. Река Мира, – запомнил Хаджар. Признаться, ему понравилось это приветствие даже больше сложенного кулака и раскрытой ладони страны Бессмертных. У них это означало единение силы и мудрости. – Ты не против, если я позаимствую этот жест у вашего народа?
Улыбка Степного Клыка стала еще шире.
– Может ты и не был рожден орком, – произнес он. – но я ты прошел все испытания, что проходит любой свободный орк. Ты обрел свой дух, и ты смог получить силу Волчьего Отвара. Может ты и не орк, но я чувствую в тебе охотника. Такого же, как я сам.
Краснокожий протянул Хаджару руку. Удивительно, но этот жест, когда два человека сжимали друг другу предплечья, оказался не только интернациональным, но еще и межрасовым.
– Вместе мы вернемся в степи, – Степной Клык, после того как Хаджар ответил на жест, повернулся на восток. – Я познакомлю тебя с Журчащей Песней. Она готовит лучшего кролика, что я когда-либо ел.
– Звучит хорошо, – согласился Хаджар.
– Да, – протянул, кивая, Степный Клык. – хорошо.
Спустя несколько часов они вернулись в лагерь. К этому моменту Дерек не только успел нарубить досок, но и заделать ими оставшиеся пробоины во внешней ошибке и в перекрытиях на палубе и трюме.
Сестры закончили латать парусное вооружение. Пусть оно и не блестело той, видимой невооруженному глазу энергией, что и раньше, но выглядело куда как лучше, нежели просто груда порванного тряпья.
– А вы не торопились! – вместо приветствия прокричал им юноша-Ласканец.
Алея и Ирма лишь улыбнулись и помахали замазоленными ладошками.
