Только после коллективной клятвы на крови, генерал форта им поверил. Хотя, какой там генерал – только звание, а силы под ним – ноль.
Повелитель Начальной стадии. На настоящей границе он бы стал в лучшем случае старшим офицером, но никак не командиром или, что еще выше – Генералом.
Здесь же, где битвы проходили разве что между учениками школы “Святого Неба”, которой и “принадлежали” Пустоши, было достаточно и такого.
Один из солдат, засмотревшись на глаза островитянина, уронил бочку с порохом. Та, расколовшись о неровные камни мостовой, вытрясла черные гранулы по всему переулку.
– Свиной потрох! – заорал офицер, контролировавший переноску груза на стену. – От сиськи матери вчера оторвали, что ли?! Руки еще не до конца выпрямились?!
– Сэр, простите сэр, – тут же вытянулся по струнке солдат.
– Праотцы тебя простят, когда к утру ты будешь изорванным у их порога стоять!
Отвесив солдаты звонкую оплеуху, офицер отправил его на склад за следующей бочкой. Сам же, проводив солдата осуждающим взглядом, он повернулся к двум друзьям.
Его взгляд изменился. От осуждения в нем не осталось и следа. Вместо этого лишь смесь страха и ненависти. Страха из-за того, что он – Небесный Солдат начальной стадии, осознавал, что перед ним сидят существа, которым убить его – все равно что чихнуть.
Ненависть же была порождена не сколько завистью, выраставшей из страха, сколько из чистой и неприкрытой злобы по отношению к черным вестникам. Тем, кто принес смертельные новости.
Выругавшись, он, подгоняя таскавших бочки солдат, отправился к стенам. Те уже буквально кипели.
Сотни солдат устанавливали пушки. Сооружая небольшие пирамиды, они подтягивали к ним ядра. Каждое – размером с голову Степного Клыка. А она у орка была той еще тыквой.
На зубцы водружали бочки со смолой ОгнеДрева. Подожги такую и от жара начнут плавиться простые камни в регионах смертных.
Счищали гниль и пыль с огромных, осданых арбалетов-скорпионов. Крепили крюки для привязки к ним “десантных” тросов.
Заготавливали взрывчатку, сделанную из запасных кристаллов накопителей, снятых с кораблей.
– Офицер, – окликнул служивого Хаджар. – Вам помощь не требуется?
Солдат повернулся, посмотрел на друзей, и едва слышно прошептал:
– Помогли уже, – едва слышно процедил он и отправился дальше.
Несправедливо? Разумеется.
Глупо? Конечно же.
Но человек, всю жизнь проживший в тепле и уюте и при этом вынужденный бороться с осознанием, что завтра он может умереть, не бывает ни умным, ни справедливым.
Он бывает лишь напуганным.
Настолько, то нет-нет, а поглядывает через плечо в сторону небесного порта.
Над Пустошами все еще висели монструозные, древние иероглифы, которые не позволяли кому-либо летать над мертвыми землями. И из-за них линкор и три военных фрегата, пришвартованные над фортом, не покидали небесной гавани.
Перестреливать через форт – было опасной и радикальной глупостью, на которую у местного генерала хватило ума не идти.
Вместо этого с кораблей, нитями сверкающих сталью муравьев, тянулись сотни солдат. Они несли пушки. Каждая из таких, снятых с корабля, оказывалась в двое, а то и втрое меньше, чем тысячелетние, древние монстры.
Самое удивительное, что когда правил Эрхард – люди еще не знали пороха. А значит, пушки появились уже после его правления.
Что же, можно было радоваться, что память у людей не такая уж и короткая…
– Как она?
Из-за угла вырулили Диносы. Компанию им составил Гэлхад. Четверо аристократов, как и все, кто принес вести в форт, оказались париями.
Их не очень-то приветствовали.
Все из-за тех же страха и глупой, но понятной ненависти.
– Пока стабильно, – ответил Эйнен. – Но если не вывезем в Даанатан – протянет не дольше трех суток.
Том выругался. На нем лица не было. Бледный, осунувшийся, за эту ночь мальчишка, казалось, либо резко постарел, либо повзрослел.
Хаджар надеялся, что последнее.
Ни островитянин, ни сам Хаджар, не винили Диноса в произошедшем. Том просто воспользовался ситуацией. Их клятва, там самая, которая запрещала причинять вред друг другу, распространялась только на Пустоши.
Искусственный мир внутри пространственного артефакта Пустошами не являлся. И это прекрасно понимал каждый из них.
То, чем обернулось это понимание… что же – это был свободный выбор Доры.
Хаджар с Эйненом достаточно повидали на своем веку. Они не были как эти тепличные солдатики и офицеры. Не искали виноватых.
– Так я и думал, – кивнул Динос, а затем повернулся к Гэлхаду. – Ты с нами?
Великан немного подумал и выдохнул.
– С вами?
Хаджар скептически посмотрел на троицу аристократов. Анис при этом отвела глаза в сторону. Она стояла чуть ближе к Гэлхаду, чем к брату.
Что же… каждый этой ночью искал утешения в том, в чем мог его найти.
Хаджар по этому поводу не испытывал ровно никаких эмоций. Анис уже стала для него если не чужой, то просто хорошей знакомой. С которой он как сражался плечом к плечу и был рад готов это повторить, но и не ощущал бы угрызений совести, случись ему сражаться не плечом, а лицом к лицу.
Проклятые мир боевых искусств…
– И к чему же вы, господа аристократы, готовитесь? – с прищуром спросил Хаджар.
Динос, слегка подобравшись, произнес совсем неожиданное.
– Мы угоним лодку Доры.
Хаджар закашлялся. По приказу Генерала все корабли, стоявшие в гавани, были магическим образом связаны. Это было сделано для того, чтобы из-за паники солдаты не подняли мятеж и не попытался скрыться.
Ну и, разумеется, для того, чтобы удержать невольное подкрепление форта в лице почти сорока тысяч учеников-адептов, которые к этому моменту успели выйти из Пустошей.
Причем, как подозревал Хаджар, успела хорошо если треть…
– Спешу напомнить, достопочтенный младший наследник Хищных Клинков, что это государственная измена.
Том Динос, совсем не по-аристократически, сплюнул и сказал:
– Я не подчиняюсь приказам этого жирного генерала.
Стоило отдать должное – генерал жирным не был и выглядел весьма мужественно.
– Зачем вам это надо? – чуть устало вздохнул Хаджар.
– Мы возьмем лодку Доры, – слегка дрожащим голосом ответила Анис. Ах да – Дора была её ближайшей и, наверное, единственной подругой. – Используем ускорители и отправимся в Даанатан. Мы спасем жизнь Доре и попросим у её отца подкрепление.
