И пропасть, лежащая между звериными стадиями, не шла ни в какой сравнение с той, что разделяла людские.
Адепты могли нивелировать преимущество противника при помощи амулетов, талисманов, тайных техник, артефактов и алхимии. У зверей такие преимущества отсутствовали.
– Короля второй или третьей стадии, – ответил Проксимо.
Первым засмеялся Аргахад, вскоре к нему присоединились лучники, затем и все остальные члены отряда. Даже Хаджар с Эйненом, пусть и несколько наигранно, поддержали всеобщее веселье.
– Все, хватит, – сквозь слезы произнес Гэлхад. – Из-за нашего веселья ущелье обвалится.
Смех разом стих. Пусть адепты и храбрились, но двигаться в полной темноте, в тесной каменной кишке, где с трудом получалось дышать – приключение не из приятных.
Осознание того, что впереди и вовсе может быть тупик, лишь сгущало краски происходящего.
– Гэлхад, разве ты не видишь – вонючие босяки ведут нас в ловушку!
Проксимо, сам того не зная, буквально повторял тот же разговор, что совсем недавно состоялся у Гэлхада и его кузены из клана Вечной Горы.
– Ты сам-то слышишь себя, Проксимо? – Тейя шипела не хуже ядовитой змеи. – Откуда у Хаджара с Эйненом такое ядро?
– Не забывай, Тейя, что мы имеем дело с учениками “Святого Неба”. Причем далеко не внешнего круга.
Кажется, только после слов Проксимо, члены отряда вспомнили, с кем их свела судьба. Причем если Рыцарь Духа, ученик внутреннего круга, не особо их удивлял, то вот Небесный Солдат, носящий медальон полноправного ученика…
Такое редко встретишь.
– Им хватило бы сил, чтобы завалить такую тварь, – закончил Проксимо.
– На одно ядро монстра уровня Короля можно выручить до нескольких сотен имперских монет! Посмотри как они одеты. Да будь у них такое Ядро, разве бы стали они носить обноски?
– И это все, на чем основываются твои выводы?! Ты хоть сама себя слышишь, Геран? Любой может нацепить эти обноски, чтобы сойти за нищего.
В очередной раз Проксимо продемонстрировал, что идиот не становится Рыцарем Духа и уж тем более учеников внутреннего круга одной из трех лучших школ боевых искусств.
– Ну и зачем это им, Проксимо?
– Боги и демоны, неужели одной ночи достаточно, чтобы ослепить тебя, Геран? Это же очевидно, что они играют в свою игру! Разве никто не хочет поинтересоваться где пропадали эти двое, пока мы своими животами рисковали?!
Хаджар в очередной раз мысленно выругался. Нет, положительно, он прикончит этого болтливого копейщика. Гэлхад и без советов Проксимо подозревал Хаджара с Эйненом, а теперь…
– Резонный вопрос, Проксимо, – донесся голос великана из темноты ущелья. – Эй, вы, простолюдины, постарайтесь ответить на него. И ответить так, чтобы я поверил. Иначе, когда мы выберемся из этой клятой каменной кишки, вы увидите не свет солнца, а порог дома праотцов.
Эйнен с Хаджаром как раз уперлись в один каменных обломков. Каким-то образом тот оказался одновременно узким и достаточно массивным, чтобы заблокировать часть расщелины.
Благо камень застрял и оставил полуметровое пространство.
Чтобы дать Эйнену пространство принять лежачее положение, Хаджару пришлось резко затормозить. Тейя, держащая в левой руке тесно прижатый к скале тяжелый клинок, едва было не налетела на Хаджара.
В итоге затормозил и столкнулся весь отряд.
– Что там такое?! – взревел начавший терять терпение Гэлхад.
– Камень перегородил дорогу, – ответил Хаджар. – Дальше придется ползком.
В отряде послышались ругательства. Для многих и нынешнее испытание было самым настоящим вызовом, а уж про то, чтобы ползти в каменной тесноте.
– Не меняй тему, простолюдин, – не унимался Проксимо. – Где вы были, когда мы бились с монстром?!
Хаджар, последовавший за Эйненом, пополз под камнем. Здесь было так тесно, что приходилось извиваться ужом, чтобы хоть как-то продвинуться вперед.
Воздуха хватало едва-едва на один вдох в десять секунд. В кромешной тьме, не зная, когда закончится этот древний воздуховод, меньшего, чего хотел Хаджар – отвечать на дурацкие вопросы.
Глава 709
– Я же говорил! Я же говорил! Ах!… Проклятые горы! Мы все здесь помрем из-за них!
– Хватит истерить, Проксимо! – голос Гэлхада звучал так, будто он говорил со дна колодца.
Наверное, трем великанам Вечной Горы сейчас приходилось тяжелее, чем всем остальным, вместе взятым.
– А ты, простолюдин, – продолжил гигант. – потрудись объяснить, что ты имел ввиду и… Демоны и Боги! Когда уже закончится эта демонская кишка!
Видимо Гэлхад рассек голову об один из торчащих уступов.
– Объяснять особо нечего, – прокряхтел Хаджар. – Увидев монстра, мы с другом спрятались и ждали, что он вас убьет. А мы, потом, заберем с ваших трупов Ключ и отправимся дальше на поиски гробницы.
Подобная откровенность застала отряд врасплох. На некоторое время они даже остановились. Но, больше остальных, была поражена Тейя.
– Хаджар, ты…
– Ничего личного, Геран, – перебил Хаджар. Он пытался сохранить свой голос ледяным, но внутри на душе кошки скреблись. – Ночью нам было хорошо, но не думай, что это что-то меняет в наших отношениях.
Тейя выругалась.
– Зря я тебя выгораживала, босоногий, – с явной ненавистью произнесла девушка.
– Ой, неужели у Геран мозг поднялся чуть выше пояса.
– Следи за языком, Проксимо, – прогремел третий из членов Вечной Горы. – Ты все еще говоришь с аристократом!
Копейщик замолчал.
Хаджар же был рад тому, что Тейя теперь, в лучшем случае, плюнет ему в лицо, но не заговорит.
Так у неё будет больше шансов выжить…
Их встреча действительно была чистой случайностью. Хаджар не мог позволить подобному стечению обстоятельств повлиять на их план.
– Итак, простолюдин, – вновь прозвучал голос из колодца. – Я, может, ошибаюсь, но союзники ведут себя несколько иначе.
– Да что с ним говорить, Гэлхад! – вновь закричал Проксимо. – Кончать надо их обоих!
– Если ты не заметил, Проксимо, то здесь даже дышать тяжело. Но если тебе так не терпится пустить кому-то кровь, можешь, к богам и демонам, начать с себя. Твои истерики уже действуют мне на нервы!
Копейщик, поняв, что вступил на весьма тонкий лед, прошептал нечто, напоминающее собой извинения и замолк.
– Ну так что, простолюдин. Я все еще жду.
Хаджар, к этому времени, как раз преодолел очередной выступавший из пола острый осколок. Если бы он был чуть менее осторожен, то тот с легкостью вспорол бы ему живот.
