Хаджар же, лежа на камнях, пытался отдышаться.
Шел уже второй месяц его тренировок. Хотя, тренировками эти назвать было сложно. Все, что он делал с момента, как поднялся на горное плато и нашел пещеру Оруна, это… пытался встать на ноги.
Как только ему удавалось хоть немного приподняться над взмокшей от его пота и крови земли, как ему по спине тут же прилетал удар палкой.
И если кому-то кажется, что для адепта, чье тело было укреплено особым, Волчьим Отваром племени Орков и сердцем дракона, то… этот человек глубоко ошибался.
Каждый удар палкой, нанесенный Оруном по спине Хаджара, срывал с последнего целые пласты мышц и ломал кости. В итоге, весь следующий день, а то и два, Хаджар с жадность утопающего глотал крупицы энергии из Реки Мира и тут же отправлял их на регенерацию плоти.
При этом он никак не мог повлиять на то, что организм пытался восстановиться не только за счет энергии, но и банальным, “смертным” способом – истощал собственные запасы питательных веществ.
В итоге за месяц зверских избиений Хаджар из крепкого, статного молодого воина, стал походить на высушенный, покрытый шрамами и увечьями скелет.
Он уже забыл, когда в последний раз не чувствовал, чтобы у него ломались и снова сращивались кости. Чтобы не стекала ручьями кровь. Её было так много, что все плато окрасилось в багровый, а временами с края обрыва падал самый настоящий водо… кровопад.
На запах кровь и мяса, слетались хищные птицы.
Орун и не думал их отгонять.
Хаджару, в почти бессознательном состоянии, приходилось делать это самому.
Молча.
Без крика или всхлипа.
Просто потому, что на крик и всхлип ему потребовалось бы израсходовать силы. Силы, которых у него и так почти никогда не было.
– Слабак, – повторил Орун. Запах жаренного мяса топил сознание Хаджара внутри простого, плотоядного голода. Желудок уже давно, казалось, начал переваривать сам себя. И боль от этого лишь вливалась в общий поток агонии. – Жизнь – право сильного! Если ты слаб – ты просто умри. Право на жизнь надо заслужить! За него надо сражаться! Тебя выкинули в этот мир лишь ради одного – чтобы ты трахался, жрал и проливал кровь! Но все это лишь для сильных! Слабым – смерть!
В сознании Хаджара, который вновь накопил немного сил для того, чтобы попытаться встать, билась лишь одна мысль:
– “Еда!”.
Озеро Грез на деле оказалось точно таким же, как его запомнили из путешествия в Море Песка Хаджар с Эйненом. Холодные, прозрачные, лишенные всякой жизни, воды.
Создавалось такое впечатление, что Озеро не просто было “искусственным”. Нет. Это словно огромная чаша, которую заполнили водой и собирались, возможно, вымыть в ней посуду.
Но посуды не нашлось, так что мыли шестерых адептов.
Анис спускалась ко дну первой. Она, не позволяя себе лишних движений, выставили вперед клинок и двигала собственное тело энергией. Мистерии же, срываясь с острия её длинного, тонкого клинка, рассекали водную гладь.
В итоге погружение на глубину в километр, которое было бы невозможным для смертных, у Рыцарей Духа не заняло и пары минут.
Уже вскоре аристократы остановились и зависли в темной водной глади. Они не могли поверить своим глазам. Прямо под ними, в том месте, где должно было быть дно… последнего не оказалось. Вместо него они смотрели на нечто, напоминающее поверхность озера.
Так, если смотреть на него из-под воды.
Хаджар с Эйненом, уже сталкивавшиеся с подобным, первыми “вынырнули на поверхность”.
Перекувырнувшись в воздухе, они упали на мягкий травяной ковер.
Густой, лиственный, заполненный дурманящими, сладкими запахами лес, распахнул перед ними свои дружелюбные объятья.
Было светло и тепло. Так, если бы в небе не раскинулась рябая, водная гладь, а зависло приветственное утреннее солнышко.
Березы и ясени, дубы и лиственницы, вишни и яблони – множество прекрасных деревьев качались в такт непонятно откуда возникшему ветру.
– Это сад, – прозвучал восторженный голос.
Дора и Анис последовали за двумя друзьями. С неба… или чем там на самом деле являлось дно озера, последними спустились Гэлхад с Томом.
Четыре аристократа глазели вокруг ничуть не скромнее, чем простолюдин, впервые попавший в дом аристократа. Хаджар с Эйненом только усмехнулись подобному поведению.
Все люди, в определенных ситуациях, вели себя одинаково. И не важно какого, предположительно, цвета, у них струилась по жилам кровь.
– Действительно, – согласился Хаджар. – Похоже на сад. Будьте на чеку.
– На чеку в саду? – Том нагнулся и сорвался цветок. Такой пышный, сочный и пахнущий жизнью… Хаджар еще никогда прежде, даже в королевском саду Лидуса, не видел подобных цветов. – С какой стати?
– С такой, – Анис не дала возможности съязвить Хаджару. – Что любой сад кто-то должен охранять.
Том посмотрел на сестру и промолчал. Хаджар не видел пару Диносов чуть больше, чем два года. Но пары часов, проведенных в их компании, было достаточно, чтобы заметить, как сильно поменялись их отношения.
Раньше лидерскую позицию занимал именно Том, в то время как Анис старательно исполняла роль слуги. Теперь же все развернулось.
Анис будто снова вернула себе титула старшей наследницы, а Том был не более, чем её избалованным младшим братом.
– Что скажешь, следопыт? – приглушенный бас Гэлхада слегка разрядил атмосферу.
Хаджар сел на корточки и провел ладонью над землей.
Цветы высокие, тянущиеся к “небу”. Ни единой примятой травинки. Ни единой рыхлинки или непонятно откуда взявшейся кочки.
Девственный, нетронутый травяной и цветочный ковер. Место, в котором счел бы за счастье оказаться любой пейзажист или, возможно, поэт.
Хаджар опустил пальцы в землю. Зарылся в неё по самое запястье и прислушался к своим чувствам.
Холодная…
Настолько, что могла бы обмануть неопытного следопыта.
Хаджар не был неопытным. В былые времена от его умения читать следы зависела жизнь не только его брата, а тысяч подчиненных.
Земля была недостаточно холодная. Ветра, которые здесь дуют, должны были её остудить куда сильнее, чем та температура, которой она обладала сейчас.
По ней кто-то недавно шел. Более того – шел, проливая кровь. Только кровь могла неравномерно прогреть землю настолько, чтобы та не успела остыть.
– Здесь недавно сражались, – протянул Хаджар. Перед его внутренним взором возникали и тут же рушились картинки недавних битв. Он никак не мог составить полной картины произошедшего. Детали постоянно ускользали от него. И такого он не мог вспомнить с того самого момента, как впервые, с помощь нейросети, обучался искусству чтения леса. – Немогу сказать как давно…
