В небе все так же крутился древний артефакт-иероглиф, а убийца, который недавно стоял вплотную к Хаджару, оказался в десяти метрах.
И то, что рассек Хаджар, было лишь его остаточное изображение.
Убийца двигался настолько быстро, что даже глаза Хаджара не могли за ним уследить!
А затем Повелитель сделал неуловимое, легкое движение рукой. Взрыв воздушной волны, который последовал за этим, поднялся белым маревом. Он разметал осколки многотонных глыб. Он поднял в воздух тела погибших дворян и разорвал их в кровавом месиве.
А затем из центра этого жуткого катаклизма вылетела ледяная игла. Пролетая с невероятной скоростью, она оставляли позади себя целую россыпь холодных кристаллов.
Падая на пол, они поднимались и расцветали острыми, но прекрасными цветами.
– Тропа Ледяного Цветка! – произнес Повелитель.
Хаджар, как и прежде, занес Черный Клинок так, будто убрал его в ножны. Вновь, на пределе возможностей, он попытался отразить нож обратно в Повелителя, но не успел. Тот двигался намного быстрее, чем Хаджар мог себе представить.
Простой обломок ножа для колки льда, слабый артефакт, не предназначенный для сражения, в руках Повелителя оказался смертоносным оружием.
Вонзившись в грудь Хаджару, пробив собой доспехи Зова и на добрых три сантиметра погружаясь в плоть, он оторвал Хаджара от земли.
Роняя за собой ледяные капли, поднимающиеся прекрасными цветками, удар Повелителя пронес противника с десяток метров по воздуху, а затем пригвоздил к стене.
Хаджар попытался было вырвать снаряд из груди, но понял, что не может даже пошевелиться. Стоило ему врезаться в стену, как “кинжал” мгновенно взорвался россыпью тех самых ледяных капель.
Падая на броню Зова, они пускали внутрь столь же пронзающие, как сам кинжал, ледяные корни. Пробивая плоть, заставляя ту покрываться ледяными “ожогами”, корни проходили сквозь стену.
Спустя мгновение, Хаджар уже покрылся десятками острейших ледяных цветков, которые держали его настолько крепко, что тот и рта открыть не мог.
Том же, судя по изображению нейросети, лежал на полу без сил. Вряд ли он пребывал в сознании.
– Брат! – донесся крик из глубины зала.
– Ты бился достойно, Дарнасский пес, – Повелитель уже крутил в пальцах второй снаряд. – Ты сможешь достойно встретить праотцов. Тропа Ледяного Цветка!
И уже вторая белая вспышка рассекла пространство. У Хаджара не было никакой возможности защититься от удара.
Эйнен, наверняка уже призвавший Теневую Обезьяну и Зов, не успевал защитить своего друга.
Наверное, убийца был прав.
Рыцарь Духа Начальной стадии в одиночку отправивший к праотцам двух Повелителей Пиковой стадии? Человек, который защитил Императора?
О нем веками будут слагать песни и…
Хаджар заревел. Его нечеловеческий, звериный рык сотрясал стены. Напрягая все мышцы, пуская по телу разряды кристально чистой эссенции силы, Хаджар заставлял ледяные цветки постепенно трескаться.
– Невозможно, – прошептал убийца.
Ни один Повелитель не мог сбить собственными силами оковы Тропы Ледяного Цветка. А этот простой Рыцарь заставил их потрескаться?
Какой же невероятной силой он обладал?
Благо, мир, в частности – Ласканская Империя, этого никогда не узнает.
Второй кинжал уже вонзился в грудь Рыцаря и…
Ревущее фиолетовое пламя, заполонившее на мгновение половину зала, заставило исчезнуть и испариться все ледяные цветки, что расцветали вокруг.
Второй удар Повелителя так и не достиг цели.
– А как насчет подраться с кем-то из своей собственной лиги, Ласканский выродок?!
Хаджар, потративший почти все силы на последнюю попытку уцепиться за угасающую жизнь, с недоумением узнал голос.
Голос, принадлежащей фигуре в балахоне, которая встала перед ним –скользнувшем со стены и упавшем на пол.
– Наставник Макин? – прохрипел Хаджар.
С него слетел Зов, а Черный Клинок вернулся обратно внутрь души.
– Ты хорошо сражался, младший ученик, – произнес, не оборачиваясь, сильнейший маг школы “Святого Неба”. – Прости, что я немного задержался.
С этими словами он сделал несколько пассов руками. Вокруг него вспыхнул десяток волшебных рун и иероглифов. Слившись вместе, они образовали магический круг из которого, пронзая уши тонким “Кья” вылетела громовая птица.
Хаджар никогда прежде не видел, чтобы кто-то сложил с такой скоростью заклинание уровня Императорской техники. И уж точно он не видел прежде боевого заклинания такой мощи!
Птица, мгновенно уничтожив уже изрядно надоевшую волшебную тьму, врезалась в огромный ледяной цветок, внутри бутона которого спрятался убийца.
Разбив вражескую защитную технику, она ударила в грудь убийце. Тот сделал несколько шагов назад и сплюнул кровью.
Позади его спины взорвалось торнадо из желтых молний. Они окончательно разрушили те остатки стены, которым повезло уцелеть за прошедшие несколько минут.
Макин взмахнул рукой и разом вспыхнули магические огни внутри зала. Тьма окончательно исчезла, открывая вид на последствия хаоса, который здесь царил.
Макин взмахнул рукой второй раз и теперь не просто десятки, а сотни волшебных символов закружили вокруг него.
– Ни одна Ласканская шваль, – гремел его голос. Вокруг бушевали стихии. Многоцветные лед, пламя, ветер, вода, молнии и сталь, принимая самые разные формы и очертания, подчинялись воле мага ступени Повелителя. – Не смеет ступать по моей родине! Ярость Природы!
И если раньше людей ослепляла тьма, то теперь сложно было что-то различить из-за яркого, белого света. Именно так выглядело эхо от невероятного по сложности и силе заклинания, которое Макин смог создать всего за несколько мгновений.
Хаджар и подумать не мог, что тихий Наставник обладает такой мощью!
Когда пропал белый свет, то на том месте, где только что стоял защищенный Зовом Повелитель, осталась лишь глубокая впадина.
Впадина, которая протянулась под землю на глубину, если верить нейросети, почти в километр.
– Спас…
Хаджар не успел договорить.
Его сердце пропустило удар.
Он, вновь обретя способность видеть, повернулся в сторону сада. Там, смеющийся, потрепанный, но живой Безымянный, стоял напротив лежащей на земле, тяжело дышащей Азреи.
Окровавленная, с обнаженными местами когтями, сломанными лапами, они все еще пыталась дотянуться клыками до противника.
Убийца, продолжая смеяться, замахнулся кулаком.
Глава 789
– Слабак, – прозвучало где-то в вышине.
