Иероглиф “Небо” который рассекали меч и копье.
Анетт некоторое время его разглядывала, а потом ответила:
– Да, таких было три, но до земли не долетел ни один – все развалились на палки и тряпки.
– А люди?
– Людей я уже не видела, – ответила девушка.
– Их не было?
– Может и были, – пожала она плечами. – только я была занята тем, что тащила тебя к шатру Говорящего с Природой.
Хаджар вновь улыбнулся. За три десятка лет своей жизни он выяснил, что “загадочная” улыбка при разговоре с молодыми девушками – лучший способ реакции на любую “скользкую” ситуацию.
– А такой видела? – на этот раз Хаджар начертил герб Дарнаса и затаил дыхание.
Анетт внимательного его разглядывала и хранила молчание, а с каждым ударом сердца, проведенным в тишине, это самое сердце начинало постепенно замирать.
– Мне кажется, что да – видела. Но он появился раньше, чем остальные. Тьма, которая укусила небо, почти его не задела.
Хаджар облегченно выдохнул. Значит “Перьям Грифона” все же удалось уцелеть.
Ну а сейчас, когда рыбка настолько плотно запуталась в сетях, пришло время задать главный вопрос.
– А ты сможешь показать направление куда он уп…
Остаток фразы Хаджара заглушил грохот и крики. Анетт вскочила на ноги и повернулась на восток. Там, над зеленым покровом джунглей, в небо взмыла полоса алой молнии.
– Сигнал от дозорных, – он приложила ладони ко рту. – Туганс идет в нашу сторону!
Глава 857
Анетт так и не успела ответить Хаджару. Двое Охотников, которые следили за Хаджаром, вышли из своих укрытий. Высокий, слегка худоватый парнишка в набедренной повязке из листьев и разукрашенный татуировками. Их, правда, было, куда меньше, чем у Говорящего с Природой.
– Анетт, идем со мной.
– Но…
– Анетт! – слегка, что удивило Хаджара, прикрикнул юноша.
Анетт, несмотря на свой не самый простой характер, опустила взгляд и пошла следом за юношей. Второй Охотник, точнее – Охотница, смерив Хаджара почти брезгливым взглядом, качнув ничуть не менее аппетитными, чем у Анетт, бедрами, замкнула их шествие и вскоре они скрылись в кустах.
Сам же Хаджар оказался наедине с двумя, не самого дружелюбного вида, здоровыми амбалами. В руках они сжимали некое подобие палиц. Вытянутые, плоские дубины, по карям которых были вставлены клыки животного.
– Что такое Туганс? – спросил у них Хаджар.
Он не испытывал перед парочкой особого страха. Кастыль, который лежал на земле, он носил с собой только ради показухи.
Что-то бы не сделал с ним Говорящий с Природой, это сработало даже лучше лекарства тети Доры Марнил – лучшей целительницы всей Империи.
– Не что, а кто, – пробасил один из воинов. – Пойдем с нами, белокожий чужак. Здесь оставаться опасно.
Не став спорить, Хаджар, изображая калеку, “с трудом” поднял костыль и тяжело на него опираясь, отправился следом. Когда они вышли с берега реки внутрь лагеря, то, к удивлению Хаджара, в нем было пустынно.
Сорок тысяч человек, живущих на сравнительно небольшой территории, обычно создают бесконечный шумовой фон, а мельтешение тел перед глазами так же становиться почти незаметным для глаза.
От того пустые “улочки” между шатрами и сами, в спешке оставленные жилище племени Шук’Арка выглядели подозрительно.
– Что происходит?
– Не твоего ума дела, – один из Охотников ткнул Хаджара палицей в спину. –Иди вперед и не задавай глупых вопросов.
В такой ситуации ложно было чувствовать себя гостем племени, а не его пленником, но Хаджар был умнее. Не было никакого смысла срываться на двух, пропитанных расизмом, членов Шук’Арка. Даже если Хаджар лишь немного их помнет (а в данном случае в своих способностях он не сомневался), то все равно правыми, в конечном счете, окажутся именно.
Может Говорящий с Природой их специально сюда подослал, чтобы они вывели Хаджара из равновесия. Ведь они – свои, а он – чужой. Если они его побьют – заслужил. Если он их – то это нападение без всякой веской причины и страх для местных жителей.
Такое допустить не смог бы ни один правитель. В том числе и Иблим, Прокладывающий Путь.
– Куда мы идем хоть? – спросил Хаджар, когда его провели через восточную часть лагеря и направили в сторону джунглей.
– Прямо, – коротко ответил Охотник.
Хаджар любил лес с самого детства и не важно где оно проходило – на Земле или в безымянном, бескрайнем мире. Но джунгли… это не было тем знакомым, привычным лесом, который для Хаджара, порой, был приятнее дома.
Даже несколько метров, пройденные по джунглям, стоили усилий, которые требуется человеку чтобы за волосы вытянуть себя из болота.
Настолько плотные заросли, что становилось понятно, почему Земные путешественники называли их зеленой стеной. Без острого режущего предмета пройти сквозь них было невозможно.
Отодвигая один, даже не ветку, а лист какого-то растения, человек понимал, что… банально не может этого сделать, потому что этот самый лист упирался и причудливом образом переплетался с еще десятком подобных.
И, несмотря на то, что Хаджар обладал силой, которая по самым скромным подсчетам находилась на уровне Рыцаря Духа Пиковой стадии, он все равно не мог собственными силами пробиться через джунгли Карнака.
Охотники, прикладывая не мало усилий, прорубали дорогу своими палицами.
При этом света едва хватало, чтобы разглядеть хоть что-нибудь на расстоянии в десяток метров. И это в разгар почти летнего дня.
Из-за тесно соединенных крон, света в джунглях было не очень много, а высокая, плотная растительность, опять же, превращалась в монолитную природную стену.
Хаджар, кроме широкой, покрытой татуировками и такими, же как у Иблима, только в меньшем количестве, шрамами, ничего не видел. При этом сзади его постоянно подгоняли тычками зубчатой палицы.
Так что не было ничего удивительного в том, что он не заметил, как они подошли к почти сорока метровому скалистому холму.
Сперва Хаджару рельеф показался монолитным, но вот Охотник подошел к скале, приложил к ней ладонь и что-то прошептал.
В этом не было ни толики манипуляции с внешней энергией, так что назвать произошедшее магией или заклинанием язык не поворачивался.
Но тем не менее, часть скалы отодвинулась и открылся проход внутрь огромнейшей, освещенной пещеры. Причем освещенный при помощи застывших под потолком светящихся сфер.
Внутри, сидя на полу, прижимались друг к другу дети, на каждый десяток которых приходилось по седой женщине.
Сомнения в том, что скала была делом рук человеческих, а не природных, тут же развеялись. Это было место, в котором прятали тех, кто не мог сражаться.
