– По моей клятве я должен убить Париса Диноса и его мать, – Хаджар понимал, что идет по тонкому лезвию. И с одной стороны его была смерть, а с другой – участь куда более страшная. Бесчестие. – и никаким образом не содействовать его спасению. Благо, клятва, не запрещает мне её озвучивать.
Удар сердца, затем еще один. Хаджар молился всем, кому только можно, чтобы парнишка оказался достаточно сообразителен.
Парис, внезапно, широко улыбнулся и оторвал правый рукав.
– С этого дня я! – ребенок, будто открыв в себе второй дыхание, едва ли не смеялся. – Парис из Диносов, больше не являюсь частью клана Хищных Клинков! И пусть от меня отрекутся великие праотцы и да сгниет моя кровь!
Жуткий шрам появился на его правом плече. А, спустя несколько секунд, таким же обзавелась и его мать.
– Ты настоящий гер… – Парис Безродный не смог договорить.
Силы оставили маленькое тело мальчика и тот упал в лужу дождя и крови. Вернее – упал бы, если бы его не подхватил Хаджар.
Он, зажав нос ребенку, вложил ему в рот несколько алхимических пилюль. Тот сделал глотательное движение и, меньше чем через удар сердца, рана на его груди затянулась, оставив после себя длинный шрам.
– Почему ты делаешь это, воин? – впервые, за все время, подала голос мать Париса.
Хаджар поднял на неё взгляд.
– Возьмите, – он протянул пространственное кольцо, снятое с пальца офицера. – В нем достаточно денег, чтобы уехать и осесть в любой стране. Еще там есть несколько пилюль, артефактный меч и свиток с техникой. Если Парис захочет – он может её выучить.
Женщина, бывшая аристократка, а ныне гонимая и безродная мать с ребенком, приняла кольцо.
– Почему? – спросила она еще раз.
– Надеюсь, у него сложится хорошая судьба, – чуть печально улыбнулся Хаджар.
Ударившая с неба белая молния унесла из замка и лежащего без сознания Париса и его мать.
Хаджар, устало утирая лоб, прислонился спиной к стене и так по ней и сполз. Он смотрел на небо и сиявшие там звезды.
Знал ли Учитель Травеса, способный сознанием пронзать время, что однажды техника меча, которую однажды создаст Травес, пройдет через руки Хаджара и, улучшенной, попадет в руки Парису Безродному, истинному гению духа меча.
– “Меч Легкого Северного Бриза”, – прошептал Хаджар. – мое первое, пусть и не самостоятельное, творение. Интересно… делает ли это Париса моим учеником?
Хаджар сидел и смотрел на звезды. Холодные и безжизненные. Далекие вспышки прошлого, принесенные в настоящие со скоростью, немыслимой ни для смертного, ни для адепта.
Боги, говорили древние в мире Земли, наблюдают за нами глазами нашего прошлого и глаза эти – звезды.
Хаджар, однажды, совершил ошибку. Но именно эта ошибка указала ему, в этот вечер, истинный путь. Он не был легким. Он не был простым.
Он был тяжелым.
Был сложным.
Опасным.
Смертельным.
Именно таким путем и учила идти честь.
Древние говорили – “пойти по кривой дорожке”. Но бесчестие не идет по кривой тропе. Она идет по прямой, чистой, гладкой, ровной и простой дороге. Легкой тропе.
Кривая дорожка, извилистый путь, покрытый бурьяном, с жуткими монстрами по пути, со смертью под каждым углом — это правильный путь.
Им идут единицы.
Остальные лишь слепо бредут за своим поводырем по простому пути. Пути, который ведет в никуда.
– Переобщался с Эйненом, – резюмировал Хаджар. – а может, просто, вечер такой – философствовать тянет.
– Да, вечер действительно странный.
В разрушенное помещение, переступая тела мертвых, брезгливо отбрасывая ошметки плоти окровавленные камни, вошел Декой Шувер, глава Тайной Канцелярии.
– Грязно работаешь, Хаджар, – он взял стул, который непонятно каким образом уцелел после удара Хаджара,поставил его напротив сидевшего около стены адепта.
Вальяжно развернул спинкой вперед и, откинув плащ камзола, раздвинув ноги, уселся. В начищенных до блеска, черных ботфортах Хаджар увидел отражения своего лица.
На этот раз на него смотрел на Примус, а сам Хаджар.
Это радовало.
Радовало тем, что из двух дорог, у Хаджара хватило сил выбрать сложну.
– Стольких перебил, – покачал головой главный ищейка страны. – скольких ты тут положил? Четыре сотни бравых воительниц Диносов? Можно сказать –оставил клан без продолжения их рода. И вот, скажи мне, Хаджар Дархан, что Дарнасу делать в разгар войны, когда у них естественным образом, лет через сорок пять, вымрет весь клан Хищных Клинков – один из сильнейших столпов Империи.
– Надеяться, что клан Кесалия, займет их место.
Правда заключалась в том, что в тот вечер, не один только Эйнен получил уникальную копию свитка.
Правда, заключалась в том, что тогда каждый получил сценарий, который отличался от тех, что лежал у соседей.
Так том узнал о том, какую клятву Анис попросила с Хаджара. И он попросил у Хаджара шанса, чтобы Анис доказала, что она не стала, за годы гонений, копией Брустра.
И собственными глазами Том увидел, что стала.
И он, собственноручно, именно Том, а не Анис, подписал смертный приговор Хищных Клинкам, который растянется на десятки лет. Достаточно, чтобы окреп род Кесалия и закончился сценарий, который Хаджар расписал своему названному брату.
– Ты ведь понимаешь, Дархан, что буквально уничтожил клан Диносов? – Шувер что-то раскачивал в руке. – И это, не спросив разрешения, в объявленном военном положении? Понимаешь, на что я намекаю?
Чтобы свергнуть колосса, не нужно было ломать всю статую целиком –достаточно было разбить его лодыжки. Именно это и сделал Хаджар – разбил лодыжки. Подкосил всю огромную махину тем, что лишил её большей части потомства.
Теперь клан ослабнет. Достаточно, чтобы, спустя время, его свергли.
Анис сделала свой выбор.
Она выбрала другую дорогу.
– Государственная измена, – кивнул Хаджар.
– Безумный Генерал себе не изменяет, правда? – Декой поднялся и отодвинул стул. – Изменник в Лидусе, теперь изменник и в Даанатане. Перед учителем не стыдно?
У всего есть своя цена. И особенно большой ценой назначались правильные, даже не хорошие, а именно правильные поступки.
И Хаджар собирался заплатить эту цену в полной мере.
– Надеюсь, ты не забыл что это? – Шувер протянул перед собой то, что недавно раскачивал в руке.
Потому что только он мог её выдержать.
Глава 962
– Очнись, варвар… – что-то ударило Хаджара по лицу. – Придя в себя… Великая Черепаха… что они с тобой сделали.
