У северной стены, с витражами, изображающими сказочные сцены, приютилась деревянная поперечная стойка, на которой в данный момент висели черные доспехи и белый плащ.
Так что если изначально можно было позволить себе немного сомнений в том, что такие “скромные” покои принадлежали правителю всея Белого Дракона, то после доспехов уже никакого резона в этом не было.
Вдоль прилегающей к витражам, выходящим в сад, расположились стеллажи с книгами, полки с артефактами и какими-то сущими безделушками.
Дальше, метров через двадцать, женский будуар и пара стоек с мужскими просторными одеждами из качественного, но недорого шелка.
Единственное, что сразу привлекало взгляд в этих покоях — кровать. Вот она была воистину гигантских размеров и стояла чуть ли не в центре зала. Шесть метров в длину, четыре в поперечнике, с тяжелым парчовым балдахином, закрепленным на дубовых реях. С матрасами из перины и пуха, которые в ту давнюю пору стоили куда больше, чем мог себе позволить даже крупный барон.
– Ты так опоздаешь на встречу, – как из тумана, в пустом помещении, соткались две фигуры.
Первую, стоявшую поодаль витража и начищавшую собственные доспехи, Хаджар узнал сразу — Последний Король Эрхард. Только более… спокойный. Да, он все так же был наполовину обнажен – в одних только штанах, на босу ногу, в одной руке держал склянку с маслом, а в другой – тряпку. И её он, как раз, и драил черную сталь.
Вторая же, туманом свилась напротив выхода на маленький балкончик. Невысокого роста, простой фигуры — без вдохов восхищения, но достаточно, чтобы зацепить взгляд.
Её лицо отражалось в витраже. Такое, что под стать фигуре. Милое, круглое личико, но на фоне даже мало-мальски сильной практикующей, даже не адепта — не запоминалось и вовсе.
– Игнес, — прошептал стоявший позади Хаджара Белый Клык. — моя жена.
И то, сколько боли прозвучало в этих простых словах, ясно давало понять, что воспоминание не закончиться ничем хорошим.
Как и муж, она была одета в простое платье из недорогих тканей, но видно, что сшитое руками мастера высочайшей пробы. По меркам тех времен, разумеется.
– Если ты отказываешься туда идти, — говорил Эрахард не отрываясь от своего доспеха. – то зачем мне тратить на столь незначительное событие те драгоценные минуты, которые я могу провести с тобой.
Когда Игнес улыбнулась и качнула копной рыжих, будто горящих волос, Хаджар понял, чем столь простая девушка смогла завоевать сердце правителя целого мира.
Её улыбка была не жаркой, как у лучших соблазнительниц Моря Песка, но теплой. Теплой, уютной, обволакивающей, как одеяло, которым мать укутывает новорожденное дитя.
Она была мила, мягка и спокойна.
Полная противоположность Эрхарду. И вместе, эти две стороны одной медали, составляли единое целое.
— Как ты можешь так говорить про собрание своих советников? — и даже голос у неё звучал подобно шелесту листвы. Мягкий и успокаивающий. Почти убаюкивающий. – Разве без них ты сможешь решить вопросы законов, банков и все те сложные проблемы, в которые меня не посвящаешь.
— Потому что они скучны и неинтересны, -- пожал плечами Эрхард.
Хаджар помнил историю Последнего Короля. Тот был рожден от мертвой матери – его вырезали из живота повешенной женщины и потому существовала легенда, что Эрхарда, рожденного от мертвеца, не сможет убить ни один смертный.
Но за легендой крылась куда более простая истина.
У Последнего Короля никогда её не было – не истины, разумеется, а матери. И, учитывая то впечатление, которое вызывала Игнес, она, отчасти, её заменяла. Закрывала те дыры внутри души Эрхарда, которые росли с самого детства.
Она была той гаванью, в которой он мог укрыться от штормов, терзавших его на протяжении долгого пути к всеобщему миру и процветанию.
Миру и процветанию, построенному на крови и смертях миллионов людей. И на разрушенных жизнях еще большего количества.
– И вместо этого ты чистишь свои доспехи? Каждый день, Эрхард, ты делаешь это каждый день на протяжении уже шести лет.
Правитель выпрямился и посмотрел на свое отражение на черной глади стали. Начищенной до такого состояния, что реальность в нем отражалась лучше и отчетливее, чем в зеркале, висящем на будуаре.
– Воин должен держать свой меч острым, а доспехи чистыми.
– Но ты уже не воин, Эрхард. Ты Король. Король целого мира.
Правитель ответил не сразу. И, пусть его корона лежала где-то на ковру около двери, будто ненужная, забытая вещица, Хаджар видел как власть терновым венком оплетает голову Эрхарда и ранит его едва ли не сильнее вражеского меча.
– Надеюсь, любовь моя, что однажды ты подаришь мне того, кому я смогу передать эту корону. И тогда мы, как и мечтали когда-то, отправимся к Семи Морям. Я построю нам хижину на берегу. И мы будем встречать каждый рассвет и закат до тех пор, пока седина в волосах не заберет наши души к праотцам.
Голос Эрхарда были полны мечтаний, а глаза – надежды.
– Но пока этого не произошло, мой король, – Игнес присела в неглубоком, шутливом книксене. – собрание советников ждет тебя.
– И что мне там делать без тебя, моя королева? Слушать очередные доклады, в которых правды меньше, чем в словах колдуна? Вокруг меня лжецы и расхитители. Казна недополучает пятой части от того, что платят люди. Зато дворцы у вельмож все выше и выше. Боги, скоро они обгонят даже наш!
Игнес засмеялась.
– Воровать будут всегда и везде, мой король. Такова природа человека. Он, как хомяк, пытается обустроить свою норку как можно теплее и мягче.
– Ты мудра, – Эрхард подошел сзади, обнял жену и положил голову на миниатюрное плечо. – мудрее всех тех, кто именует себя учеными мужами и мудрецами.
– Потому что они мужчины, мой король. А я женщина. Мужчина не может быть мудрым – мать природа создала вас сильными, но простыми. Нас же – слабыми, но…
– Сложными? – перебил, засмеявшись, Эрхард.
Игнес улыбнулась. Той улыбкой, что лишь подтвердила её недавние слова.
– Именно поэтому я и прошу тебя пойти со мной, моя королева. Как никогда мне нужен твой совет.
– Совет дочери простого крестьянина? Твои советники и приближенные меня не примут.
Эрхард нахмурился.
– Ты – моя королева, – произнес он жестко и с силой. Так, что зазвенели витражи и послышался лязг стали. – любой, кто хотя бы помыслит отнестись к тебе без должного уважения и почтения, лишится своей головы!
– Тише, мой король, – маленькая ладонь легла на суровое лицо. – просто я…
– Просто ты знаешь о земле, – снова перебил король. – о том, как её возделывать. Как о ней заботиться. Что ей нужно, что ей вредит. Больше, чем любой из моих советников, не покидающих своих дворцов и балов. И уж куда больше ученых мужей, жующих книги на обед, а на ужин – то, что между ног у жриц ночной любви. Мне нужен твой совет. Наша страна огромна – земли в ней от горизонта до горизонта. Но ртов так же не мало. Нам нужно сделать так, чтобы никто из них, никогда более, пока светит Ирмарил и прекрасна Миристаль, не знал больше голода. И это – моя главная задача. И если я с ней не справлюсь, то как мне посмотреть в глаза праотцам, когда они призовут меня к себе за стол?
