И бандит сделал шаг вперед.
Хаджар, поймав его за руку, развернулся и попросту швырнул бандита через голову. Так сильно, что тот кубарем прокатился по снегу несколько метров, после чего врезался в старую рабочую чурку. С неё, от удара, даже снег осыпался.
Братья громилы тут же обнажили свое “оружие” и шагнули вперед, но поверженный гигант поднялся и, сплюнув кровью, бычьим взглядом, исподлобья, посмотрел на Хаджара.
– Драться хочешь? Тля, – он сплюнул еще раз. – не на того напал. Так бы с жинкой твоей развлеклись, да и все дела. Обошлось без крови… но теперь… молитвы праотцам вспоминай.
Громила достал свой меч и ринулся вперед. Бесхитростно. Безыдейно. Он просто побежал по прямой, выставив перед собой меч будто то был простой дрын.
Хаджар плавно отошел в сторону, пропустил клинок за спину и нанес два удара. Один, быстрый, резки и несильный, по запястью.
Громила сжимал его слишком крепко. Куда крепче, чем требовалось. Так что вскрикнул от боли и выронил свое оружие.
А когда замахнулся, чтобы заключить Хаджара в мощные объятья, то было поздно.
Пудовый, тяжелый кулак приземлился прямо ему под челюсть.
Ноги бандита оторвало от земли и он, пролетев ласточкой, рухнул на снег. Корчась от боли, он закрывал ладонями кровоточащий рот, а вокруг лежало несколько осколков зубов.
Хаджар повернулся к братьям. Те направлялись в его сторону. Медленно брали в кольцо.
А затем остановились.
Замерли, как ягнята перед волком.
– Забирайте его, деньги и уходите, – Хаджар развернулся и направился к дому.
Обняв жену, не оглядываясь, он вошел внутрь.
– Почему ты отдал им деньги? – спросила Аркемейя.
– У нас их достаточно, а их младшим братьям нужна помощь – они могут не пережить зимы, – Хаджар снял тулуп и повесил на вбитый гвоздь. – из-за их болезни они и вышли на большую дорогу.
– А женщин насилуют тоже из-за болезни.
– Пьяный молодой парень, который почувствовал силу и кровь… у него ведь, после твоего зелья,женщин больше не будет?
– Не будет, – хищно улыбнулась Аркемейя.
– Тогда ты наказала его в достаточной степени. А что дальше – пусть законники с ним разбираются. Завтра схожу до верстовых – передам, что видел их. Это их право и их дело. Не наше и не мое.
Аркемейя прищурилась.
– Поэтому ко мне не подпустил? – спросила она. – Чтобы не убила?
Хаджар кивнул.
Если бы он не успел перехватить громилу, то следующим шагом селянин отправил бы себя к праотцам. Слишком дорогая цена за то, что они отняли половину добычи у нескольких охотничьих групп. Да и смертью никто бы из шестерки не искупил свои грехи.
– Ты зачем на крыльцо-то вышла? Так бы, может, и мирно все решили.
– Не хотела, чтобы они тебя задерживали.
– Так соскучилась? – Хаджар, с улыбкой, подался вперед, но Аркемейя отстранилась.
Они смотрели друг другу в глаза.
Молча.
– Я знаю, что ты уже восстановился, – прошептала охотница.
– Аркемейя я…
– Посмотри на меня, Хаджар, – попросила она. – посмотри сквозь Реку Мира.
И Хаджар посмотрел.
Сперва на лицо, затем на плечи, на грудь, а под конец на живот.
Дыхание Хаджара перехватило.
Сердце остановилось и не хотело возобновлять свой бег.
По щекам Аркемейи скатилось несколько слез.
Она бережно обвила руками живот.
– Я бы их точно убила, – прошептала она. – просто потому, что не хочу, чтобы мой сын рос там, где есть такие жалкие люди и…
Договорить она не смогла.
Хаджар подлетел к ней. Поднял на руки и закружил.
Они смеялись и что-то говорили друг другу, но не могли разобрать что именно.
***
– Возвращайся скорее, – попросила Аркемейя.
Хаджар, накинув тулуп, поцеловал в лоб жену.
– Я до верстовых и обратно, – пообещал он. – жаль, что вчера им отдал деньги, конечно… нам теперь надо древесины закупить. Дом сразу по весне буду ставить и…
– Дети адептов дольше живут у матери под сердцем, – засмеялась Аркемейя. – у нас есть три года впереди.
– Три года… да за три года я тут целый дворец выстрою!
– Выстроишь конечно… только до верстовых сперва дойди.
– Верстовые… ах да… точно! Я быстро… я мигом…
И Хаджар, быстро клюнув Аркемейю в щеку, вышел за дверь и исчез во вспышке белой молнии. Это был первый раз, за почти целый год, когда он воспользовался энергией.
Аркемейя с улыбкой покачала головой и, закрыв дверь, прошла обратно на кухню.
В тот момент, когда она наклонилась к котелку, позади прозвучало:
– Я тебя предупреждала… нечистая.
В отражении металла Аркемейя увидела горящие звериным огнем зеленые глаза и белоснежные волосы.
Глава 1197
Возвращаясь от верстовых, Хаджар решил пройтись пешком. Во-первых, просто потому, что мчащаяся белая молния в разгар зимы могла привлечь ненужное внимание селян, а во-вторых…
Хотелось все обдумать.
Мысли так и роились в голове.
Сложно было так исхитриться, чтобы “ухватив за хвост” одну из них, не потерять нить остальных.
У Хаджара будет сын. Свой. Родной. Его кровь от крови. Плоть от плоти.
Но…
Сможет ли он вырастить его? Стать ему хорошим отцом?
У самого Хаджара никогда не было отца в том плане, в котором его воспринимают обычные люди. Король Хавер, за тот маленький срок, который они с Хаджаром прожили на одной земле — виделся с сыном, в сумме, не больше трех дней.
Это были короткие прогулки, редкие визиты, маленькие встречи. Все остальное время король Лидуса проводил в делах, разъездах, советах или на войне.
Так что Хаджар не знал, что должен делать отец.
Как рассказать его сыну, что хорошо, а что плохо, если Хаджар и сам этого до сих пор не очень понимает? Как научить быть достойным и честным человеком, когда не можешь, глядя себе в глаза в речном отражении, сказать, что честен и достоин?
Как…
Как назвать сына? Какое имя ему дать, чтобы он нес его гордым знаменем через все невзгоды и страдания, которые принесет ему этот мир.
Что ему сказать?
– Делай первый вздох, – Хаджар вспомнил слова Травеса над животом его жены. — это жестокий мир. Многие невзгоды будут ждать тебя. Не бойся.
