И, она была права. Вот только Хаджар слишком часто находился на грани жизни и смерти, выцарапывая себе в битве очередной глоток воздуха, чтобы этого не понимать.
Он ждал.
Ждал, когда стенки воронки поднимутся достаточно высоко. И так и произошло. На двадцатый удар Красного Рыцаря, когда Хаджар раскусил последнюю пилюлю, они погрузились на восемьдесят метров ниже того уровня, где в защитной пелене все еще стояла принцесса Тенед.
И тогда Хаджар мысленно потянулся к своему Истинному Королевству. Оно распростерлось на многие километры вокруг места схватки. И, по идее, должно было стать тем, что сокрушит даже Небесного Императора, если тот не обладает пусть хотя бы минимальными, но мистериями.
А марионетка Сидхе, при всей мощи, ими, как раз-таки, не обладала. Вот только… вот только это не был обычный Небесный Император, насколько такая мощь вообще может быть обычной. И уж тем более, окружающая действительность не была миром смертных.
Это владения духов.
Страна фейри.
Здесь свои законы.
Но…
Хаджар надеялся. Может верил. Или скорее – чувствовал, что у него есть шанс. Есть шанс использовать те крупицы понимания того, что находиться за пределами королевства. Что может быть даже могущественнее, чем слияние своего меча с окружающей действительностью.
И пусть, если сравнить процесс осознания этого с дорогой, то Хаджар еще не сделал по ней и первого шага, лишь занеся стопу, но, все же, это было больше, чем смог достичь даже Великий Мечник Орун-Тирисфаль.
– Аааа! – взревел Хаджар и влил всю энергию в свое Истинное Королевство Меча Синего Ветра. И вновь вихри шторма закружились над местом битвы.
Огромным торнадо, поглощающим молнии, внутри которого слышался грохот боевых барабанов, марш сотен воинов, взрывы артиллерийских орудий и удары оружия о броню, оно втягивалось внутрь воронки, пока, на краткий миг, не сверкнуло сталью. Сталью меньше, чем головки от иголки.
Но этого хватило, чтобы впервые пробить насквозь броню, созданную магией Дэдхи’Ашане. Воронка, на дне которой лежал Хаджара, стала чем-то вроде сосуда, внутри которого Королевство сжалось и уплотнилась в сотни и сотни раз.
Кулак, занесенный над уже едва видимым коконом свившегося кольцами дракона, застыл.
– Оф… офиц… офицер, – прозвучал механический голос из-под шлема.
Красный туман в глазницах рассеялся.
Черные зрачки на фоне стальных, серых радужек, смотрели прямо в глаза Хаджару.
* * *
– Надо прорываться! – кричал Гэлион, прорубая сквозь толпу кочевников. Его конь пал уже несколько минут назад и теперь они сражались вместе. Лунная армия продолжала биться вокруг форта – им нужно было ввязать как можно большее количество кочевников в битву, чтобы затем заманить их в огненную ловушку.
– Я пойду первым! – ответил ревом Догар.
Битвой его отнесло в сторону от Медвежьего Отряда, но старший офицер Лунной Армии не сомневался в том, что его люди находятся в надежных руках.
Офицер Хаджар Травес, его помощник, был одним из самых верных и надежных людей, которых встречал Догар. Глупый, не нюхавший пороха, запутавшийся в демонах своих души, но подающий большие надежды.
С этими мыслями, вообще не имеющими ничего общего с битвой, Догар собственными кулаками прокладывал путь себе и Гэлиону к холму, где стояли орудия кочевников.
– Если они успеют дать залп! – Гэлион, позади, нанизал какого-то бедолагу на свой бастард и, не успев скинуть труп, рассекая тело на части, уже сносил голову следующему.
– Знаю, – спокойно ответил медведь.
Война уже давно стала для него будничным делом и…
Его народ – жители севера, верили, что перед смертью, посланницы Дергера, в честь которого назвали богатырского младенца, останавливали время для воина. Чтобы дать тому время принять последнее решение.
Все вокруг слегка замедлилось. Догар видел, как Гэлион медленно обтекал вражеский серповидный клинок, двигаясь красиво и с опережением опуская свой бастард на чужое плечо.
Видел, как словно брызги волн, застывшие воины Лунной Армии сбивали с лошадей кочевников и бились с ними на земле.
А еще он видел, как на холме, один из кочевников, поднял горящий факел над фитилем на пушке.
Откуда только у этих жителей степей такое количество огневой поддержки?
Догар проследил взглядом траекторию выстрела. Ядро должно было пройти через кольцо кочевников. Примерно сотня из них окружили что-то неподалеку от холма. Куда ближе, чем к оному находился сам Догар с Гэлионом.
Интересно, вокруг чего они собрались.
И, как по волшебству, Догар увидел, что внутри кольца плечом к плечу сражался его помощник со своим другом. Они бились против целой сотни и при этом в их взглядах не было ни страха, ни сомнений. И, при этом, Хаджар явно указывал на холм.
Умный малый.
Жаль только… жаль только, что Догар не увидит, как этот парнишка засияет по-настоящему.
Как маленький принц станет Королем или даже чем-то большим.
Догар ведь не был идиотом.
Так же, как не была таковой и Лунная Лин.
– Не забывай, – прошептал Догар, собирая ту энергию, что у него осталась. – что воин без чести недостоин имени своих праотцов.
Окутанный бурым сиянием, словно внутри шкуры медведя, Догар прыгнул наперерез пышечному ядру.
– Догар! – закричал позади Гэлион.
– «Дальше, мой друг, ты отправишься без меня», – прошептал Догар и ударил кулаком по летящему над головами сражающихся ядру.
Прозвучал взрыв и осколок его латной перчатки рассек лицо пытавшемуся спасти товарища Гэлиону, лишив того глаза. И в этот момент командир конных войск Лунной Армии дал себе слово, что Хаджар с Неро не узнают, как пал их командир.
Это будет слишком тяжелая для них ноша.
* * *
Хаджар смотрел внутрь серых глаз, вновь затягивающихся красной пеленой и видел в них чужое воспоминание. А когда он моргнул, то кулак Красного Рыцаря врезался в цель… цель, расположившуюся отнюдь не под ним, а на нем самом.
Кулак-лапа пробил насквозь грудь марионетки.
Закричала Дэдхи’Ашане, а огромный медведь рухнул на колени. И ветер донес до Хаджара.
– Живи свободно… мой принц.
– Умри достойно, – прошептал, в ответ, Хаджар.
И все замерло.
Глава 1232
Будто и не было жуткой битвы. Хаджар все так же стоял посреди развалин древнего, когда-то прекрасного, города – сердца ушедшей к корням эпох страны.
Рядом с ним, внутри защитного сияния артефакта (единственного, что свидетельствовало об отгремевшем сражении) стояла принцесса Тенед.
