Но его, разумеется, никто не слышал. Хаджар стоял на крыше очень хорошо знакомого ему здания. Широкая площадка, укрытая черной плиткой. Совсем не такой, как города и тракты в Безымянном Мире. Нет, она была совершенного другого толка.
И огни, сияющие вокруг. Неживые, холодные. В них почти ничего не было от «огня» и Хаджар не ощущал в них ни капли мистерий.
Мертвые огни.
Такие же мертвые, как и город, раскинувшийся у подножья больницы, в которой он провел несколько лет своей жизни. И, если честно, пока не знал, худшие это были годы или нет.
Он снова стоял там, где и начался его путь. С неба лил косой, неприятный дождь. Где-то вдалеке шумели лопасти подлетающего вертолета.
Пустая инвалидная коляска стояла почти на краю крыши, откуда открывался вид на сколь же прекрасный, на столь же и мертвый город. Его черную реку, на холодный гранит и таких же холодных людей, идущий по своим самым важным и самым тяжелым делам в мире.
У каждого свои.
Собственные.
– Ты предал меня…
Он узнал этот голос. Не мог не узнать. И, повернувшись, он увидел её. Такой же, как и в их последнюю встречу. В коктейльном платье, со сложной прической и горящими глазами.
Живым огнем.
Настоящим.
Елена.
– Ты предал меня! – закричала она и бросилась вперед. В её руке сверкнул простой, канцелярский нож. Оружие, от которого он мог бы так легко защититься.
Алый Клинок в его руке.
Божественная броня на его теле.
Он бы мог…
– Хаджар… – услышал он далекий, и тоже такой знакомый голос.
– Принцесса?
* * *
Когда Хаджар открыл глаза, то лежал на холодном, чуть влажном, каменном полу. Над ним нависла черноглазая, черноволосая девушка, чье лицо было прекрасней утренней зари.
– Все в порядке, Хаджар? – заправляя за волосы выбившуюся прядь, Тенед протянула руку Хаджару.
Проклятые насекомые закопошились в волосах. Видимо, безраздельного властвования над полом лабиринта им не хватило, и они решили перебраться на новую территорию.
– С первым опытом тебя, чужак, – фыркнул Абрахам.
Хаджар, поднявшись, заметил, что его меч слегка приобнажен, а ладонь крепко сжимает рукоять. И что-то он не помнил, чтобы, заходя в лабиринт, прикасался к своему оружию.
Глава 1292
Подземный лабиринт выглядел так, как и должно было выглядеть древнее место упокоения бога. А именно – высокий потолок. От пола, до своды пролегало примерно с десяток метров пространства. Причем чем выше, тем более отчетливо было видно, что под сводом струится мрак.
И это не была какая-то высокопарная метафора. Нет, действительно, над головами редких визитеров этого таинственного места протекала река из жидкой тьмы.
Хаджар вглядывался в неё и видел свое отражение. Будто он сам стоял сверху и смотрел на…
– Не надо, – Абрахам качнул его за плечо и Хаджар, очнувшись, помотал головой. – не всматривайся во тьму, чужак. Иначе она заберет тебя в себя, и мы уже не сможем ничем помочь.
Что именно Шенси хотел этим сказал, Хаджар не знал, но и проверять не очень стремился.
Что до пола и стен, то они были выложены зеленым булыжником. Именно булыжником. Вытащенными из рек и болот камнями, которые обработали до состояния, когда их можно было уложить в едином сооружении, но не более того.
Кстати, возможно именно поэтому, из-за происхождения камней и создавалось впечатление, что стены и пол мокрые. А может так оно и было на самом деле.
Хаджар уже успел на собственной шкуре понять, что значила фраза «там все нереально». Лабиринт, как уже начал понимать Хаджар, представлял собой одну огромную ловушку, наполненную какой-то ментальной техникой.
И если ты ударишь по этой технике (а может и магии) своей энергией, то лишь дашь последней силы. А именно – превратишь свой иллюзорный кошмар в реальность.
На словах избежать участи будь уничтоженным собственным страхом довольно легко, но вот на деле… не каждому дано легко и без последствий для себя побороть те тени, что терзают душу.
Никаких узоров, фресок или изображений нигде видно не было. Просто огромный коридор, в глубине которого виднелось разветвление.
Внешне – самый тривиальный лабиринт, который только можно отыскать. Но на деле…
– Кто такая Елена? – спросила Тенед.
Она выглядела обеспокоенной. Не прозвучавшим именем, разумеется, а состоянием Хаджара. Но оно и понятно – от него напрямую зависела не только жизнь принцессы, но и благополучный исход всего посольства Рубина и Дракона. А регион Белого Дракона находился не в том состоянии, чтобы позволить себе политический конфликт с гномами, поставлявшим лучшие оружие и броню.
Только не когда Алый Феникс был настроен максимально решительно.
Бесконечная война в бесконечном мире.
Поэтично…
Старина Эйнен оценил бы…
– Это очень старая история, моя госпожа, – ответил Хаджар.
Тенед понимающе кивнула.
– Необычное имя, – протянула она. – никогда такого не слышала и не видела в хрониках и легендах.
– Это имя из очень далекой страны, – Хаджар, все же, посмотрел на потолок. Там он увидел огни каменного города. Города, в который он, когда-то, был влюблен безответной любви того, кто так и не смог прогуляться по вожделенным улицам и проспектам. – Очень далекой…
– Расскажешь про неё? – попросила Тенед. – я, признаться, не так много путешествовала в своей жизни. А путь нам, судя по всему, предстоит не близкий. За разговором время пройдет быстрее.
Хаджару стоило было бы отказать. Сказать, что для таких разговоров подземный лабиринт мертвого бога не лучшее место, а время… Для этих историй время вообще никогда не бывает подходящим. Но, почему-то, Хаджар, все же, согласился.
– Это северный город, моя госпожа, – начал свой рассказ Хаджар. – он построен на берегу черной реки, которую люди нарядили в гранит.
– Нарядили реку в гранит? – удивилась Тенед. – Простые смертные? Но зачем?
Хаджар уже хотел ответить, но так и не нашелся, что сказать. Он просто не знал ответа.
– Наверное, им нужно было это сделать, – пожал плечами.
– И как же они этого добились? – принцессе сложно было представить простых смертных, которые смогли бы справиться с такой задачей.
– Ценой многих жизней, моя госпожа. Очень многих…
Тенед на какое-то время замолчала. Они так и шли, по щиколотку утопая то ли в настоящей, то ли в иллюзорной воде, укрывшей пол лабиринта.
– Погибли, потому что надо… знаешь, Хаджар, мне кажется, та страна не очень отличается от нашей.
