– Хорошо, чужак, – коротко кивнул Абрахам. – три дня, потом мы уходим.
Хаджар вновь посмотрел во тьму. И, на этот раз, та не заставила себя ждать.
Глава 1294
Хаджар падал все быстрее и быстрее. Перед ним пролетали обрывки реальностей и воспоминаний. Или воспоминаний о реальностях. И так, пока он, вдруг, не оказался там, где не был уже очень давно.
Он сразу узнал стены, покрытые узором янтаря и золотом. Мраморный пол. Холодный и вечно скользкий. В детстве он любил по нему кататься. Бывает разбежишься и, резко затормозив, полетишь вперед, как на коньках по льду.
Няня все время ругала его за такое поведение. Говорила, что такие игры не должны занимать время у будущего короля. А маленький Хаджар лишь показывал язык и убегал, крича, что никогда не станет королем.
Именно это сцена сейчас и разворачивалась перед глазами Хаджара.
Вот стояла Няня. Высокая, крепко сбитая, плотная женщина. Она упирала руки в бока и что-то кричала. А вот смеющийся мальчишка, убегающий куда-то в хитросплетения коридоров Королевского Дворца Лидуса.
Хаджар улыбнулся этой картине и, не испытывая тяжести в груди, развернулся и шагнул дальше.
Удивительно, но на этот раз он никуда не падал и не взлетал. Он просто за мгновение переместился из коридоров в покои своей матери. Именно здесь учителя обучали его основам знания о Безымянном Мире. Здесь он учился играть на Ронг’Жа. И именно сюда, в тот далекий день, когда вернулся обратно во дворец, занятый узурпатором, он так и не осмелился войти.
А она выглядела так же, как и прежде. Черные волосы, стянутые в тугую косу. Заботливые и добрые глаза, которые обещали укрыть от любых бед и тягот.
Одетая в легкое, изумрудное платье, она сидела около окна и перебирала струны Ронг’Жа. Песни Семи Мгновений до Жизни струились под сводом королевских палат.
Отец стоял поодаль от неё. Такой же могучий и несгибаемый, каким его запомнил Хаджар. С каштановыми волосами, волевым подбородком и чуть озорными, жгучими глазами.
– Как ты мог, сын мой? – произнес Хавер. Тяжелым, отцовским тоном, каким никогда прежде не говорил с Хаджаром.
– Как ты мой, милый мой Хаджар? – чуть печально, полным слез голосом, проговорила Элизабет.
Мелодия оборвалась и в зале повисла тишина.
– Как ты мог…
– … простить того…
– … кто убил твоего отца…
– … убил твою мать…
Алый Клинок появился в руках Хаджара. Перед ним, из воздуха, соткалась фигура Примуса. Со все той же сединой в волосах, с орлиным носом и хищным взглядом вечно уставших глаз.
Глаз человека, который заплатил за свои дела сполна. Который принял те решения, которые должен был принять и нес свой крест до самого конца.
Каким бы этот конец ни был.
– Эта глава уже давно закрыта, – Хаджар опустил свой меч. – эти раны затянулись. Покажи мне что-то другое, Мертвый бог или кто ты там на самом деле. Иначе…
Хаджар не договорил. Картина вновь изменилась. Теперь он стоял на нижней ступени лестницы, ведущей во дворец. Там, сверху, он увидел своего брата.
С белыми волосами, в латном доспехе, он держал за руку смуглокожую, знойную ведьму из сердца Моря Песков. Сера и Неро. Они смотрели на Хаджара лицами, полными осуждения.
– Ты убил моего отца…
– Ты не спас моего мужа…
– Моя жена погибла из-за тебя…
– Мой сын не родился из-за тебя…
Теперь перед Хаджаром стоял уже он сам. Слабый и жалкий. Неспособный защитить тех, кто был ему дорог.
Но это была лишь иллюзия. Это не был настоящий Хаджар. Слабость не в том, что ты не смог кого-то спасти, слабость в том, что ты не смог жить с этим и не помог другим. Вот, чего стоит стыдится.
– И это все, на что ты способен?! – закричал Хаджар-настоящий в пустоту. – Не трать мое время понапрасну, Мертвый Бог. Его осталось не так уж и мно…
Лес.
Вокруг поднимался густой, лиственный лес. Пели птицы в вышине, кружа среди крон и мерно плывущих облаков. Ноги утопали в траве и мху. Свежий воздух пьянил ничуть не хуже самого крепкого хмеля.
Теплые, даже горячие руки крепко обняли Хаджара со спины. Они легли ему на грудь, а между лопаток прижалось чье-то лицо.
Хаджар мгновенно узнал этот запах. Запах огня, дорожной пыли и цветов.
Так пахла…
– Почему… почему ты оставил меня?
Он поднял руку и положил на её. Прикрыв глаза, заставил сердце биться хоть чуть-чуть помедленее.
– Разве я не была всегда с тобой? Всегда рядом. В горе. В радости. Любые тяготы, я сносила молча и без пререканий. Разве я не спасала тебя? Не была тебе верна? Не достаточно любила тебя?
Он ответил.
Не сразу, но ответил.
– Нет. Достаточно.
– Тогда почему, скажи мне, мой верный воин. Почему ты оставил меня?
Он повернулся. Белые волосы. Синие глаза. Красный узор на лбу и белоснежное пламя, струящееся по доспехам цвета облаков над их головами.
Азрея.
Маленький котенок, ставший свирепым тигром.
Слезы текли по её щекам и, срываясь пылающими алмазами, падали на траву. Пламя ласкало ноги Хаджара. Но он не чувствовал его жара. Дым от горящего леса заволакивал лицо, проникал в легкие, но Хаджар игнорировал подступавшее удушье.
– Ты знал… всегда знал…
Хаджар промолчал.
Он знал.
Всегда знал.
– Что я любила тебя.
Что она любила его.
– Так почему… за что?! – она закричала и пламя вскинулось до самого неба, заставив облака вспыхнуть оранжевым заревом.
Хаджар потянулся к ней. К её лицу. Чтобы коснуться хотя бы так. Хотя бы простой иллюзии. Потому что…
– Потому что…
… когда они встретятся в следующий раз…
– … я не хотел…
… ему придется…
– … чтобы ты…
… убить свою дочь.
– умерла.
Глава 1295
– Все в этом мире имеет свою цену, не так ли, Мастер?
Хаджар жадно глотал ртом воздух. Он никак не мог отдышаться и прийти в себя. На этот раз реальность сменилась так стремительно, что разум Хаджара едва не потерял нить бытия. Пожалуй, так близко к безумию, он еще никогда не был.
Ощущение гари, сдавливающей легкие и наковальней, лежащей на груди, исчезло. Но это не значит, что Хаджару все еще не казалось, будто он задыхается.
