— План таков, — Тенед словно не заметила слов вождя и не придала произошедшему ни капли резона. — мы доведем принцессу Эдлет до Сердца Горы, но жертву и клятву принесет Дагл-Уден. В результате этого перед народом пропадет всякий смысл в существовании Королевской семьи и Вождь сможет обвинить их в измене и…
— Остальное на наше усмотрение, — на мгновение улыбка Гадат-Глада стала плотоядной. Такой, что не оставляла сомнений в дальнейшей участи принцессы Эдлет. Даже по людским меркам, та была красива, а среди гномов… — Ваша задача, бравый Генерал, весьма прозаично. Пройти все испытания, которые предложит Гора и не умереть по дороге.
— Что будет если я не справлюсь?
— Вы умрете, — повторил Вождь.
— Думаю, Хаджар спрашивает о другом, — принцесса поднялась со стула и направилась к выходу. Хаджар последовал за ней. — Если ты не справишься, то жертва все равно будет принесена. В виде меня и принцессы Эдлет — наши жизни в обмен на жизнь гномов. Они смогут и дальше жить под горой.
— А принцессой станет Эдлит — младшая сестра Эдлет, — донеслось в спину от Гадат-Глада. — так что постарайся не умереть, человеческий воин.
Хаджар, в отражении капель крови, застывших на стене, увидел цепкий взгляд Дагл-Удена.
Проклятье…
Глава 1335
У подножия площадки, расположившейся пусть и на втором уровне, но в специально огороженном месте, расцветали бутоны прекрасных огней. Цветки пламени всех цветов радуги кружились в невероятном танце праздника Рубины и Дракона. Гости и жители горы праздновали своеобразный Новый Год.
Звучали песни, рекой лился медовый алкоголь. Гиганты отплясывали так, что дрожали каменные дома и бесконечные железные котлы с кипящим металлом. Искры, вылетавшие из них, и поджигали шутихи, которые уносились взрывами радости и пламени высоко вверх.
Люди-птицы порхали между ними в своем, непередаваемом экстазе. Сперва Хаджару показалось, что их платья выглядели как жидкий огонь, но потом он понял, что они и вовсе были голые. И то, что он принял за одежду, не более, чем отсветы фейерверков, падающие на их атласную, блестящую кожу.
Вот одна из них, расправив белые крылья, зависла на расстоянии вытянутой руки от него. Её груди манили сосками, которые могли бы легко сойти за наконечники пик. Пьяные, миндалевидные глаза смотрели с жадностью зверя, дорвавшегося до плотской услады. Когтистые, но изящные и тонкие пальцы тянулись к нему.
Хаджар сделал шаг назад и отрицательно покачал головой.
Белые крылья хлопнули и девушка унеслась куда-то выше, чтобы найти себе более сговорчивого любовника.
— Я слышала, что людские мужчины редко хранят верность своим женам.
Неслышно и незаметно, что в очередной раз говорило о силе принцессе, к нему подошла Тенед. Она была одета в какое-то безумно вычурное и дорогое платье. Шлейф его тащился за несколько метров позади, а пышный, белый свет оттеняли широкие, алые ленты.
Хаджара тоже пытались облачить в нечто подобное, только обратной расцветки. Алый камзол, с белыми тиснениями.
Он отказался.
Морщинистая, покрытая шрамами и мозолями ладонь машинально коснулась простых одежд, сшитых им Аркемейей и ставших частью его Зова. Они слились воедино с броней, сшитой Королевой Мэб и теперь уже нельзя было сказать, где заканчивалось одно и начиналось другое.
Будь Хаджар романтиком, он бы сказал, что ни одна другая женщина в мире не будет так же прекрасна и желанна как демон-полукровка, нашедшая в нем не монстра, ни героя, ни генерала или воина, а… просто — Хаджара. Того, кто будет ругаться, ворчать, разобьет все пальцы в кровь и излупит руки молотком, но научится и починит кровлю. Кто сделает верстак и выточит на нем утварь. Сложит печь, чтобы выжечь в ней горшок под кашу.
Кашу, которая сварит ему жена.
По меркам Безымянного Мира Хаджар был еще очень молод. Чуть старше, чем один век. Этот срок лишь пыль в глазах адептов и, тем более, адептов-драконов.
Но не стоит забывать, что Хаджар был рожден на Земле и, пускай этот отрезок его жизни уже казался пьяным сном, в который постепенно погружались празднующие на главной площади, но, все же, он отложил свой отпечаток.
— Мне не интересно, — только и ответил Хаджар.
Тенед подошла ближе. Она шумно втянула ноздрями воздух и слегка улыбнулась.
— На тебе лишь несколько нитей женского запаха… любая женщина определит, что ты не самый опытный из любовников. Удивительно, что ты растерял весь интерес, не испробовав этот кувшин до дна.
Хаджар посмотрел на браслет на своем запястье.
К чему ему реки дурмана, если он испробовал каплю нектара?
— А может ты просто…
Тенед подошла к нему ближе. Настолько, что он чувствовал её жаркое дыхание на своей коже. Чувствовал запах пряных, ароматных духов. Они слегка дурманили его сознание.
Острый, но изящный, ноготь-коготь прошелся по его щетинистой щеке.
— … не встречал еще тех.
Хаджар сделал шаг назад. Небольшой, чтобы не упасть спиной в пропасть и не стать очередным развлечением для собравшихся на площади празднующих, но достаточно четкий, чтобы не казаться двусмысленным.
— Вы боитесь, принцесса, — слегка поклонился Хаджар, чтобы показать, что он со всем уважением, а не в попытке оскорбить. Тем более он действительно уважал Тенед. Как женщину и как воина. И, может, немного сочувствовал её судьбе. — Это нормально. Все боятся.
Отступили и Тенед. Напускная игривость пропала из её звездных глаз, оставив после себя лишь томную грусть. Что-то такое можно увидеть во взгляде человека, потерявшего больше, чем он может рассказать или объяснить.
— Ты тоже, могучий генерал? — спросила она, прижав руку, которой только касалась Хаджара, к сердце. Как если бы пыталась спрятаться за ней. — Тоже боишься?
Хаджар повернулся к принцессе спиной. Он смотрел на празднующих. Те веселились, радовались жизни и редкому моменту, когда им не приходилось сражаться кровью или потом, чтобы урвать очередной день у вечно голодной Костлявой.
— Постоянно, принцесса, — не стал врать или увиливать Хаджара. — я не так много живу на этом свете — куда меньше, чем вы или другие адепты, но я успел понять одно — чем дальше ты продвигаешься по своему пути, тем страшнее становится оступиться.
Потому что, чем выше ты поднимаешься, тем больший груз ложится тебе на плечи. И твой шаг мимо верной тропы будет означать, что весь этот груз рухнет на тех, кто снизу.
Но этого Хаджар говорить не стал.
Только не тому, кто собирается взвалить на себя жизни… смерти целого народа.
Хаджар слишком хорошо знал, что это такое, чтобы позволять себе ужалить Тенед. Даже учитывая, что не так давно — меньше двух недель назад, она участвовала в попытке его убить.
