— Как и у всех глав кланов и сект в Чужих Землях, — Лэтэя заправила выбившуюся прядь. Она старалась не смотреть на Абрахама, чтобы не вывести того из медитации, но то и дело косилась в сторону старого вора. — Они все Небесные Императоры пиковой стадии.
— А тех, кто…
— Тех кто ниже, я могу почувствовать. Даже если это Развитая стадия.
Перед внутренним взором Хаджара пронеслись все сомнительные сцены, которых, с момента его знакомства с Шенси и отрядом, набралось уже прилично. Как часто Абрахам демонстрировал силы и способности, которые просто не могли принадлежать Безымянному адепту?
Но в то же время, он довольно часто оказывался в ситуации, когда ничего не мог противопоставить сильным адептам ступени Небесных Император.
Или…
Не мог или же не хотел?
Проклятые интриги…
— Может быть он ранен, — совсем уж тихо прошептала Лэтэя. — я не знаю, почему вы вдруг решили разрушить орден фанатиков, но я слышала истории от Кассия о том, что там хранится.
— Хранится в ордене?
— Да, — кивнула Лэтэя. — когда-то давно лучшие воины сорока семей пытались отыскать их крепость. Но никто из того похода так и не вернулся. Лишь один безумный, поседевший воин. Он поведал о том, что в глубине замка он обнаружил существ не похожих ни на людей, ни на монстров, ни на духов или демонов.
Что же… Хаджар тоже встречал этих существ. Одно из них даже едва не погубило его.
Кстати, а как Хаджар вообще выжил в храме темных жрецов?
Проклятье!
Как же заболела голова.
— С тобой все в порядке?
— Да, — ответил Хаджар. — просто… не важно, — он забыл, что хотел сказать. — продолжай.
Принцесса задержала на нем на короткое время обеспокоенный взгляд и продолжила.
— Он рассказал, что фанатики пытают этих существ и пьют их кровь, которая продлевает им жизнь и делает намного сильней. Он сказал, что даже те, кто находился при смерти с разрушенной душой и телом испив крови этих созданий, вновь возвращались в бой.
Лэтэя замолчала.
— И что же случилось с этим сумасшедшим?
— На следующее утро он скончался от полученных ран. Во всяком случае так рассказывается в истории.
После этого между орденом Ворона и сорока семьями установился хрупкий, негласный мир. Они не беспокоили нес. А мы не пытались больше не пытались отыскать и разрушить их крепость.
— Что ж, это…
Артефакт вспыхнул серебристым свечением и исчез в пространственном кольце открывшего глаза Абрахама.
— У нас гости, — произнес он, разом выводя весь отряд из медитации.
Двери амбара открылись и на пороге показался старейшина с уже знакомыми отряду братом и сестрой.
Глава 1448
— Достопочтенный Ямех, — сняв шляпу, Абрахам расплылся в красивом, картинном поклоне.
Хаджар не видел таких «изящных» движений даже среди представителей куртуазных салонов Даанатана. Казалось, будто Шенси пол жизни провел при дворах королей и императоров.
— Меня зовут Абрахам Шенси, — представился он. — Этот парень в маске — Гай. Девушка с кнутом — Иция. С копьем — Лэтэя, Падающая Звезда. Рыжий гном — Албаудун. Парень с луком, его зов…
Ямех, полностью игнорируя Абрхама, вошел внутрь амбара. Его сопровождающие остались стоять на улице. Весьма рациональное решение, потому напряжение буквально зависло в воздухе. В таких ситуациях, обычно, руководствовались законами гостеприимства. Но если беловолосые действительно звери, то они могут даже представления не иметь о таких понятиях, как неприкосновенность гостя.
Если к человеку в дом придет гость, даже если этот гость детоубийца и насильник, его никто не тронет. Во всяком случае, до тех пор, пока он все еще — «гость».
Пролить кровь человека, вошедшего под твою крышу без умысла, это все равно, что нарушить клятву. Только еще хуже — плюнуть в лицо своим праотцам и матерям матерей.
У зверей все обстояло немного… не так.
— «Приветствую», — вновь прозвучал незнакомый, но понятный Хаджару язык. — «Как я уже сказал — ты, и твои спутники, гости в нашем доме».
Словно отвечая на мысли Хаджара и всех остальных, повторил Ямех.
— А можно для тех, кто не владеет языками? — сверкнул свой привычной улыбкой Абрахам.
Хаджар уже видел, как именно с такой улыбкой, Шенси мог всадить куда-нибудь свой кинжал или саблю. Ну или в кого-нибудь.
— Будьте гостями на нашем пиру! — во всеуслышание повторил Ямех. — На празднике Северных Огней мы рады всем, кто должен был прийти.
— Должен был прийти… — повторил Гай.
Какой-то он стал в последнее время разговорчивый.
— Так мы пойдем уже жрать или нет? — пробасил гном. — У меня яблоки заканчиваются.
— Ну, раз желудок рыжего просит, — развел руками Шенси. — ничего не могу поделать. Ведите нас, Старейшина.
Ямех кивнул и, еще раз обменявшись взглядами с Хаджаром, направился к выходу. Абрахам первым пошел за ним следом. Заведя руки за спину, он отпальцевал отряду:
«Не теряем бдительности».
— Что это…
Хаджар, перебивая Лэтэю, показал себе на глаза, а потом на группу беловолосых.
В итоге вся группа вместе вышла на улицу под свет вечерних звезд. В этих местах, расположившихся куда севернее (Относительно. Хаджар, с каждым десятилетием жизни и с каждым новым регионом и страной, которые посещал, лишь убеждался, что Безымянный Мир не являлся планетой), нежели Балиум. Намного севернее, чем тот край, куда отправился Санкеш.
Если уж в Чужих Землях, по словам Лэтэи, находилась Земля Льдов, значит и сами Чужие Земли являлись самым северным регионом.
Во всяком случае в краю смертных.
Улица встретила отряд тишиной. Стихли крики, смолк детский смех. Абсолютная тишина, нарушаемая лишь звуками леса и игрой ветра, окутывала деревянные постройки. Погасли огни и тьма прохладной рукой накрыла деревню.
Никто в отряде не задавал лишних вопросов. Стараясь не показывать своей напряженности, все, как один, держали руки рядом с оружием, а энергию в источниках — наготове.
В любой момент они могли из семерых «безобидных» адептов превратиться в смертоносную группу и…
— Прошу, — протянул руку Ямех, указывая на деревенскую площадь.
Звуки вернулись в этот мир так же стремительно, как его и покинули. Свет резанул по глазам.
В центре площади горел костер и молодые парни и девушки танцевали вокруг него странный, ритмичный, рваный, но в то же время — очень красивый танец. Они поднимали ноги, прыгая и разворачиваясь лишь на одной, синхронно хлопали в ладоши и, словно волны, набегали вместе на пламя, чтобы затем закружиться хороводом вокруг него и, вновь разделившись, разойтись обратно.
