Высшая степень благородства и чести – готовность идти до конца. Ибо конец, который ждет человека в конце пути, может быть куда более страшен, чем просто смерть.
Умирать не страшно.
Хаджар это знал.
Порой куда страшнее – жить.
– Эй, Хаджар, ты чего…
Слова Лэтэи вывели Хаджара из странного состояния. Внезапно он понял, что вновь стоит по центру небольшого острова, а не среди глубокой реки, где из центра его души выходит теперь уже четыре цепи.
Цепи, к которым были привязаны огромные острова, парящие в небесах…
– Мне кажется, я здесь уже был… – протянул Хаджар. Он держался за сердце. То стало вдруг таким тяжелым. Непосильной ношей. Чужой ношей. – Очень давно…
– C тобой точно все в порядке? – прищурилась Лэтэя. Она попыталась дотронуться до повязок, оставшихся после сражения с Кань Дуном. Видимо подозревала, что дело может быть в ранах.
Хаджар же…
Он, привыкнув за годы странствий доверять своему чутью, подошел к краю обрыва.
– Остановись!
Но было поздно.
Он сделал шаг вперед.
– Я точно здесь был, – произнес он то ли не веря сам себе, то ли не понимая, как это вообще возможно.
Он вновь стоял посреди острова. Того самого, до которого так и не долетел комок с землей. Завеса границы все еще мерцала из-за попыток принцессы её проломить. По воздуху плясали змейки синего и белого цветов, создавая иллюзию, будто все пространство поделено на небольшие секции.
– Как ты это сделал?! – воскликнула Лэтэя.
Она переводила взгляд с провала, куда только что шагнул Хаджар, на его фигуру, стоящую на следующей “ступени лестницы”.
– Просто шагни вперед! – прокричал он в ответ. И, видя сомнений принцессы, добавил. – Доверься мне!
Лэтэя выругалась. Словами, которые не должна знать наследница крупной и благородной семьи Чужих Земель. Но, видимо, Кассий научил её не только путям чести и воинскому ремеслу, но и чему-то, что сам бы хотел оставить лишь при себе.
– Великие Предки! – закричала принцесса, когда её плащ взмыл вертикально вверх, а сама она полетела куда-то вниз, чтобы уже в следующее мгновение оказаться на руках подхватившего подругу Хаджара.
– Будьте добры, мастер Ветер Северных Долин, – Лэтэя поправила волосы. – поставьте меня обратно на землю.
– Как скажет моя госпожа, – вернул шутливый тон Хаджар.
Они молча, стоя плечом к плечу, смотрели на маленький остров, оставшийся снизу.
– Это не магия, – прошептала воительница. – и не артефакт… даже не пространственный сдвиг… но как мы тогда переместились от туда – сюда. Это ведь…
– Невозможно, – кивнул Хаджар.
Так оно и было. По всем законам Безымянного Мира произошедшее не должно было быть возможным. Но, как сказал Кань Дун, в аномалиях законы работали иначе. И то, что кажется привычным, тут может стать невыполнимым и, разумеется, наоборот.
Но тогда…
Хаджар посмотрел дальше – на сотни островов, что вились спиралью в вышину.
Тогда откуда он точно знал, как ему пройти каждую из головоломок. Почему он точно знал, что бывал уже здесь однажды.
– А они быстро.
Он вновь словно очнулся и посмотрел на кружащую вокруг островной лестницы бурю. Во вспышках молний начали проглядываться очертания адептов. В воздухе загудела энергия и мистерии адептов. А еще он увидел силуэт, закутанный в плащ.
Бессмертный, все же, смог их отследить.
Подхватив Лэтэю, Хаджар резал ладонь и смочил кровью лежащую у их ног гальку. Самую маленькую из десятка таких же камней.
В следующий миг они оказались островом выше.
Да, он точно здесь уже бывал прежде.
– Безумный Генерал! – донесся сквозь молнии и гром выкрик Кань Дуна.
Но об этом Хаджар подумает позже.
Глава 1528
— Что это за демоновщина! — адепт Лешкер вернул кинжал обратно в ножны.
Ни одна из его техник, включая ту, что несла в себе терну, так и не смогла пробиться через завесу, разделявшую парящие в неба острова. В то время как явно раненный и пребывавший не в лучшей своей форме мастер Ветер Северных Долин перемещался с одного острова на другой с невероятной скоростью.
На каждом он делал что-то незначительное. То камень поднимает какой-то. То знак какой-то в воздухе начертит. То прошепчет что-то дереву, а иногда и каплю крови обронит.
– Да как такое возможно? — процедил Лешкер.
Его поддержал одобрительный гул голосов из еще одного могущественного адепта, а также Эйте с её подручным, Падина и нескольких участников “массовки”.
В общей сложности почти десять адептов, стоя на небольшом острове и чувствуя себя запертыми словно селедки в банке, не сводили взглядов с прыгающей по островам парочке.
Те перемещались между ступенями лестницы так легко, будто это не отнимало у них вовсе никаких сил и не составляло ровно ни малейшего труда.
– Мудрец, вы…
Эйте уже было обратилась к бессмертному, но осеклась. Кань Дун стоял на самом краю острова. Его мохнатые, нечеловеческие ладони были подняты и развернуты к небу. Будто он молился или что-то просил у высокой синевы.
Он медленно шептал слова таинственные и могущественные.
Адепты постепенно смолкали. Они начинали ощущать нечто такое, чего еще не касались их души и не изведали разумы. Потустороннее, загадочное, но от того не менее великое. А возможно даже – и более.
Слова все срывались и срывались с уст мудреца, превращаясь сперва в ручей невиданной в мире смертных магии, затем превращаясь в реку и, наконец, единым потоком они обрушились на пелену.
До верхушки лестницы, представшей в виде огромного острова, пронзенного многокилометровой каменной иглой-столпом, словно пришпилившим всю конструкцию к воздуху, оставалось всего несколько островов. И, чему Хаджар уже не удивлялся, он знал, как пройти каждый из них.
Знал так хорошо, как если бы уже неоднократно проделывал этот путь. Тысячи и тысячи раз. В прошлой жизни… в других мирах.
Всегда один и тот же путь.
– Хаджар!
Он обернулся.
Лэтэя указывала в самый низ лестницы. И если бы не их способности истинных адептов, то они вряд ли бы смогли рассмотреть то, что творилось на расстоянии более, чем в двадцать километров ниже от них.
Кань Дун, вместе с другими адептами, стояли в самом начале каменной лестницы. Но вместо того, чтобы размышлять над довольно нехитрой загадкой, данной им создателем оригинального лабиринта, они пытались взять пелену силой.
