— Пожалуйста, — сказал Эсканор, — оставь его в ножнах, когда будешь передавать.
Глаза Теламонта засверкали от восторга.
— Думаю, Малик прав. — Он перевел взгляд на маленького человечка. — Ты показываешь себя удивительно способным советником.
Малик просиял.
— Я рад, что вы довольны моими скромными услугами.
— Да, я никогда бы не подумал, что одно из проклятий Мистры принесет такую пользу Анклаву Шейдов.
Теламонт сошел с помоста и направился через тронный зал.
— Пойдем со мной к окну мира, друг мой. Мы должны показать пример Кормиру и показать Фаэруну, что значит предать великодушие Анклава Теней, и ты расскажешь мне, как мы собираемся это сделать.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
25 Миртула, год Дикой Магии (1372 по Л.Д)
Благодаря волшебству магического шара Галаэрон чувствовал себя орлом в вышине, кружащим над обнесенным стеной городом Тилвертоном в поисках какого-нибудь любящего мусор енота, чтобы накормить птенцов в его гнезде. Ему был виден весь город и четыре дороги, ведущие в него, но он все еще мог различить детали, такие же четкие, как знаки отличия щитов, которые несло растущее число воинов, разбивших лагерь среди особняков и храмов Района Холмов. Конечно, там было много Пурпурных Драконов Кормира, но также и Витая Башня Долины Теней, Белый Конь Долины Тумана, даже Ворон и Серебро Сембии и десятки других символов, которых Галаэрон не знал. По словам Вангердагаста, соседи Кормира послали более сотни отрядов, чтобы помочь убедить Анклав Шейдов пересмотреть свое решение о растапливании Высокого Льда, некоторые из них были немногочисленны, как двадцать хорошо вооруженных всадников, но некоторые насчитывали тысячи – и с щедрой смесью жрецов и боевых магов.
К ужасу Алусейр, самый восторженный отклик пришел от торговых принцев Сембии, некоторые из которых могли потерять все свое состояние, если непогода продолжится. Всегда с подозрением относившаяся к замыслам сембийцев на кормирских землях, Стальной Регент даже не сообщила торговым принцам о союзе, который она собиралась заключить. Они все равно послали большие силы, угрожая создать свой собственный союз, если она не примет их войска.
Чего Галаэрон не видел, так это каких-либо отрядов на дорогах за пределами города. Хотя воины сотнями вливались в Район Холмов, вытаптывая земли больших поместий в поисках биваков, они не входили в ворота Тилвертона. Отряды, казалось, вырастали из самого города, вырастали из темных тупиков, выходили из какой-нибудь древней башни или строились на улице.
Галаэрон поднял взгляд и посмотрел поверх магического шара в глаза с кустистыми бровями Вангердагаста.
— Это не сработает — сказал эльф. — Если ты можешь видеть это, то и Шадовары тоже.
Вангердагаст поднял голову, демонстрируя уверенную ухмылку, не совсем скрытую под бородой.
— Вот что они увидят. — Он взмахнул рукой над магическим шаром. Когда Галаэрон оглянулся, солдат уже не было, а жители, казалось, устраивали какой-то праздник в Районе Холма.
— Ты можешь отменить теневую магию? — ахнул Галаэрон.
Последствия для Эверески были удручающими. Если Вангердагаст смог найти способ нейтрализовать заклинания шадовар, то и фаэриммы тоже. — Как?
— Я – волшебник, обладающий некоторой силой, эльф.
— Дело не в силе. Галаэрон указал на шар. — Можно?
— Если ты не думаешь, что это вытянет наружу твою тень, — голос Вангердагаста звучал насмешливо.
Он пытался убедить Галаэрона продемонстрировать свои теневые заклинания после ухода Ривалена и, казалось, не мог понять, почему Галаэрон отказался. — Я не хотел бы нести ответственность за то, что выпустил такого демона.
— Со мной все будет в порядке.
Галаэрон представил себе окно мира во Дворце Высочайшего и взмахнул рукой над магическим шаром. Кристалл наполнился темными облаками, затем в центре открылся круг света, и по краям стали видны несколько темных фигур шадовар. Изображение в центре показывало огромное озеро, окруженное пустынными горами.
— Это магическое окно Теламонта Тантула, — сказал Галаэрон, разочарованный тем, что не заметил, как шадовары заглянули в Тилвертон. — Если бы теневая магия и обычная магия были способны аннулировать друг друга, ты не думаешь, что эта комната была бы защищена?
Вангердагаст некоторое время изучал изображение, затем сказал:
— Плетение сильнее Теневого Плетения.
— Возможно да, более могущественное — сказал Галаэрон, — но по-другому. Они могут шпионить за вами так же легко, как и вы за ними.
В хрустальном шаре появилось лицо Вангердагаста.
— Ты же знаешь, у меня большой опыт в таких делах.
Понимая, что ему никогда не победить в этом споре, Галаэрон решил попробовать другой подход.
— Даже если ты прав, шадовары используют шпионов – тысячи, я уверен.
— Ни в Тилвертоне, ни в любом другом кормирском городе.
Вангердагаст показал плитку с выгравированным на ней магическим оберегом. — Мои боевые волшебники были заняты.
Галаэрон взял плитку и провел пальцами по символу. Это была вариация древнего корманторского знака, который он изучал в академии магии Эверески, чтобы держать духов тьмы и холода на расстоянии.
Мастерство было изысканным, а магия настолько мощной, что присутствие его теневого «я» заставляло жечь руку. Вернув плитку Вангердагасту, он с удивлением обнаружил выжженный на ладони символ.
Обнаружив, что даже эта копия оберега заставляет его глаза гореть, Галаэрон сжал ладонь.
— Впечатляет, но бесполезно — сказал он. — Все, что нужно шадовару, — это войти на окраину, и твои знаки почти не будут иметь над ним власти.
В глазах Вангердагаста мелькнула тревога.
— В самом деле? — Он повернул оберег к Галаэрону. — Покажи мне.
Галаэрону пришлось отвести взгляд.
— Я не могу. И ты это знаешь.
— Конечно, знаю, — фыркнул Вангердагаст.
— Я объяснил, как его можно победить, — сказал Галаэрон, поднимая руку, чтобы заслониться от символа. — Мне нет нужды это доказывать. Цена удовлетворения твоего любопытства слишком высока.
Вангердагаст опустил плитку и отложил ее в сторону, к счастью, знаком вниз.
— Кстати, когда я в последний раз разговаривал со Шторм Серебрянной Рукой, она попросила меня передать сообщение от Хелбена.
— От Хелбена? — сердце Галаэрона тут же забилось быстрее. — Насчет Кейи?
— Да, кажется, это имя упоминалось.
