— Кто здесь командует?
— Я — ответил дрожащий голос Рафы.
Он стоял и тихо ахал, потом описал то, что произошло на подземном озере, объяснив, что он видел собственными глазами и что ему сообщили другие. Когда Рафа перешел к нападению на принца Эсканора, он позаботился сообщить только факты, хотя его кислый тон ясно дал понять, по крайней мере Галаэрону, на кого он пытается возложить вину. Повелитель теней закончил, сообщив об успешном завершении сращивания и высказав мнение, что фаэриммы, пойманные в ловушку внутри Шараэдима, погибнут в течение нескольких месяцев.
— А что же Эсканор?
Голос, задавший этот вопрос, был свистящим и всепроникающим, как шепот, эхом отдающийся в комнате из какого-то далекого коридора.
— Где он сейчас?
— На летающем диске с местным великаном, — доложил Рафа.
Как и сам Арис, летающий диск был слишком велик для ворот,
которые открывались в коридор, ведущий вниз, во Двор Крыла. Каменному гиганту придется подождать за Воротами Пещеры, пока они не откроются, а затем приземлиться на Большой Плац.
— Высочайший, — сказал принц Бреннус, — я вызову целителя и позабочусь о нашем брате.
Если и был ответ, то Галаэрон его не услышал. Воздух стал холодным
и неподвижным, и он почувствовал, что кто-то стоит над ним.
— Это ты держал фаэримма рядом с Эсканором? — спросил тот же слабый голос, что и раньше.
Галаэрон начал было поднимать голову, но потом, после прошипевшего: «ты с ума сошел?» от Малика, передумал и снова прижался лбом к полу.
— Так и есть, Высочайший.
— И зачем ты это сделал? Голос звучал скорее заинтересованно, чем
сердито.
— Чтобы он не сбежал вместе с секретом барьера.
Галаэрону не нравилось разговаривать с полом, и он не мог сдержать раздражения, которое сквозило в его голосе.
— Вот почему фаэриммы были там, чтобы узнать, как обойти барьер, чтобы потом захватить Анклав Шейдов врасплох.
— Правда? И откуда ты это знаешь?
— Точно так же, как я знал, что они там, — ответил Галаэрон. — По
правде говоря, я и сам себя не понимаю. Все, что я могу сказать, это то, что я знал.
Голос по-прежнему молчал.
— Это просто имело смысл — сказал Галаэрон, уверенный, что голос требует дальнейших объяснений, так же как и он сам, если не сумеет их дать.
— Они должны были знать, что мы делаем, и не могли этого допустить. Должно быть, они что-то задумали.
— Это объясняет, почему ты держал фаэримма рядом с Эсканором? — спросил голос.
Галаэрон начал было соглашаться, но потом понял, что голос хочет
совсем другого. Оставалось еще ответить на один вопрос.
— Принц только что убил одного фаэримма, — объяснил Галаэрон. —
Я думал, ему будет легко убить еще одного, особенно когда он будет ошеломлен телепортом.
И снова наступила тишина.
— Единственное другое место, куда можно было послать его, была Вала, — сказал Галаэрон. — Я подумал, что если это и убьет кого-то, то
лучше Эсканора, чем ее.
— Глупый эльф! — закричал Малик, забывшись и подняв голову. — Подумай, что ты говоришь, прежде чем получишь…
Возражение закончилось глухим стуком рукояти алебарды, ударившей по закутанной в ткань голове Малика. Галаэрон оглянулся и увидел, что маленький человек лежит без сознания, но все еще дышит.
— Ты борешься со своей тенью, не так ли, эльф?
— Проигрываю, я думаю, — сказал Галаэрон. На этот раз ему понадобился лишь намек на молчание, прежде чем он понял, что должен продолжать. — Принц Эсканор смотрел на Валу. Мне это не понравилось.
— А.
Галаэрон почувствовал на себе тяжесть взгляда Валы и попытался не отрывать глаз от пола, но голос оставался безмолвным, и в конце концов он почувствовал себя вынужденным посмотреть в ее сторону. Он обнаружил, что она ответила на его взгляд, насколько это было возможно, с выражением удивления и триумфа в изумрудных глазах.
— Здесь не о чем беспокоиться. — Голос звучал весело. — Тени по своей природе непобедимы и непознаваемы. Вы можете победить их, только победив себя.
Снова тишина, но на этот раз Галаэрон не чувствовал необходимости говорить. Воздух стал душным и менее неподвижным, и Галаэрон почувствовал, что снова может дышать, когда голос заговорил на этот раз, он был уже далеко.
— Хадрун позаботится о том, чтобы тебя и твоих спутников поселили рядом с дворцом. Если я хочу не потерять больше ни одного из моих принцев, я должен научить тебя, как жить с твоей тенью.
Не зная, хорошо ли это, но надеясь на это, Галаэрон начал поднимать голову, и почувствовал на затылке острие алебарды. Он снова коснулся головой пола.
— Что будет соответствовать твоему утверждению, не так ли, эльф?
— Конечно, — сказал Галаэрон.
Сердце его колотилось, то ли от радости, то ли от страха, но определенно от волнения.
— Спасибо.
Молчание, тяжелое и выжидательное.
— И, конечно, я отплачу вам, чем смогу.
— Хорошо, Галаэрон, — сказал голос. — Теперь мы понимаем друг друга.
Месяц Тарсак почти миновал, и в Глубоководье быстро приближалось Зеленотравье, с востока ревела свирепая метель, била в оконные стекла своими яростными ветрами и роняла еще больше снега на город, уже погребенный под дверные молотки. И это была не та мокрая жижа, что дует с моря в начале каждого праздника. Это был игольчатый снег, крошечные копья ледяных кристаллов образовались над высоким льдом и пронеслись по континенту воющими стенами стужи. Не было никакой перспективы, что он растает в ближайшее время. Таяние требовало теплых бризов и яркого солнца, и самое близкое к тому, что Глубоководье видело за последние три месяца – это непрерывный поток жемчужных грозовых облаков, несущихся по небу. Дела пошли так плохо, что городская стража покрыла замерзшую гавань горами снега, лесорубы не могли удержать дым в городских трубах, а местные фермеры еще не успели обработать свои замерзшие поля. Вкратце, Глубоководье столкнулось со стихийным бедствием наихудших масштабов, что и сделало новости, принесенные принцем Агларелом, такими случайными и подозрительными, по крайней мере для тех, кто знал, как работают такие вещи. Шадовар стоял перед Пьергейроном Паладинсоном и семью Лордами в Масках, его глаза сверкали серебром, а клыки, присущие правителям шадовар, сверкали белизной, когда он обращался к внушительному собранию в величественном зале дворца с мраморными стенами. Помимо Пьергейрона и Лордов в Масках, на собрании присутствовали сестры Серебряная Рука, Шторм и Лаэраль, Лорд Тереал Диндарил с острова Эвермит, Лорд Джервас Имесфор из Эверески и неизбежное множество зевак, которых можно было ожидать, когда такая группа сановников собиралась вместе. Если Агларел и знал о силе и влиянии тех, к кому обращался, то его непринужденные манеры и уверенный голос не выдавали этого знания. Огромный и смуглый, с массивным лицом и длинными черными волосами, он носил развевающуюся черную мантию и пурпурный плащ, который почти придавал ему вид парящего, когда он шагал взад и вперед за подиумом, время от времени подчеркивая точку, пронзая воздух черным когтем, который больше походил на осколок обсидиана, чем на человеческий ноготь.
