– Это еще почему? – удивился Семен.
– Потому, что все билеты давно раскуплены.
– Тоже мне проблема, – презрительно фыркнул он, – ты мне лучше скажи, что ты предпочитаешь, партер или бельэтаж?
– Да хоть галерку! – вырвалось у Марины.
– Понятно, – буркнул он и добавил: – На галерку я не согласен. Перезвоню. – И отключился.
Марина с полминуты растерянно слушала короткие гудки и тоже отключила связь.
Каково же было ее удивление, когда Семен спустя какое-то время перезвонил ей и велел: – Готовь наряд!
– Какой еще наряд? – не поняла Марина.
– Короткая же у тебя память! – хохотнул он и уже серьезно добавил: – Для похода в театр. Партер. Второй ряд.
– Сема, ты разыгрываешь меня? – жалобно пискнула она.
– Очень нужно, – отозвался он снисходительно. – Ты там готовься, а я заеду за тобой за два часа до начала спектакля.
– За два часа? – переспросила она.
– Да. Проверю, готова ты будешь или нет. Потом пока доедем, пока обойдем театр вокруг.
– А зачем его вокруг обходить? – удивилась Марина.
– Ты Пушкина в детстве не читала? – спросил он насмешливо.
– Читала, – отозвалась Марина, – но этот спектакль не имеет отношения к Пушкину.
– Зато Пушкин имеет отношение ко всему! – отрезал он и процитировал:
У Лукоморья дуб зеленый,
Златая цепь на дубе том:
И днем и ночью кот ученый
Все ходит по цепи кругом.
– Сем, – не выдержав, прыснула Марина, – но мы же с тобой не коты! А театр не дуб.
– Все равно надо осмотреться на местности, – не поддержал он ее веселья.
– Надо, так надо, – решила не спорить Марина. Тем более что на спектакль ей попасть очень хотелось. – Так что пусть Семка прикалывается, сколько хочет, – решила она.
Он заехал за ней заранее, как и обещал, вручил ей большой букет из роз, придирчиво осмотрел ее наряд и остался доволен.
Марина недоумевала, зачем Семен, отделив от букета две розы, оставил их в прихожей. Но спрашивать ничего не стала. Предложила ему чай, он выпил на кухне чашку китайского зеленого с сахарным печеньем, и они поехали в театр. Оставив машину на стоянке, на самом деле обошли здание вокруг и даже ни один, а два раза. Потом постояли в скверике перед памятником Пушкину. Семен положил к его подножию те самые две розы, что не отдал ей.
Марину это почему-то растрогало до глубины души. Она подумала, что Семен не такой уж непробиваемый, каким хочет казаться. Есть в его железных доспехах уязвимые места. Взять хотя бы его уважение к поэту.
Потом они вошли в театр и некоторое время прогуливались по театральному музею, рассматривая портреты артистов. Марина смогла блеснуть своими знаниями и дополнила представленную информацию о многих из них. Семен внимал ей важно и благосклонно. Потом прозвенел первый звонок, и они вошли в зрительный зал. Их места действительно оказались в партере. И в то мгновение, когда в зале погас свет, Марина нежно шепнула на ухо своему спутнику:
– Сеня, ты настоящий волшебник!
– Я еще только учусь, – отшутился он в ответ, но, судя по его тону, ему было далеко не безразлично ее восхищение.
Впоследствии они побывали еще на нескольких премьерах, послушали оперу и отправились на балет. С ним, впрочем, вышел небольшой конфуз. Марина, увлеченная тем, что происходит на сцене, на какое-то время забыла о своем спутнике и вдруг услышала какие-то странные звуки. Насторожилась – и, к неописуемому ужасу, поняла, что Семен спит. Она сразу же принялась будить его, тихонько толкая локтем и пошлепывая рукой по щеке. Семену это явно не понравилось и спросонья, не разобравшись в чем дело, он громко крикнул:
– Кто это тут распускает руки?!
Марина сконфузилась и замерла на своем месте, хотя ей хотелось вскочить и убежать.
Сидящий рядом с ними мужчина пошутил:
– Здесь, господин хороший, не только руками машут, но и ногами.
К этому времени полностью проснувшийся Семен извинился за причиненное беспокойство, и дело до скандала не дошло. Но настроение у Марины все равно упало ниже плинтуса, и она уже не смогла настроиться на нужную волну и наслаждаться продолжением балета. Семен, чувствуя вину за испорченный вечер, проводив ее до квартиры, извинился и объяснил:
– Марин, я много работаю, недосыпаю. Ну, хочешь, мы в этом месяце сразу на три балета сходим?!
Его раскаяние выглядело таким искренним, что Марина оттаяла, но на балет с Семеном больше не ходила. Впрочем, вскоре их совместные походы в театры и на выставки сошли на нет. Случилось это после того, как Семен предложил ей переехать к нему, и она согласилась. Марина думала, что через некоторое время Семен, убедившись в том, что она женщина его мечты, сделает ей официальное предложение. Но шли недели, месяцы, годы. Семена все устраивало, и он не заводил речи о свадьбе.
Через пару лет Марина сказала, что хочет ребенка. Семен сначала удивился: «Чего тебе еще нужно?» – А когда она сказала, что ей не хватает ребенка, он принялся горячо отговаривать ее от этой затеи.
– Нам еще рано обзаводиться детьми, – говорил он, – надо сначала встать на ноги.
Прошло еще два года, в течение которых Семен твердил, что время стать родителями для них еще не наступило. Он еще больше времени стал отдавать своему бизнесу и, как показалось Марине, отдалился от нее. Больше не было никаких совместных походов куда-либо. Только изредка они выезжали на природу вместе с Вадимом и Варварой Тутамоновыми.
Марина жаловалась Варе, что почти не видит Семена и устала от одиночества вдвоем. Но та успокаивала ее: потерпи еще немного и все наладится. Посмотри на нас с Вадиком, у нас та же самая история. Только тут вина лежит на мне. Но ведь Вадим не ропщет! Он понимает, что я стараюсь для нас обоих. А с детьми пока можно и повременить.
Марина в ответ тихо роняла:
– Варь, но ведь всех денег никогда не заработаешь.
– Всех – нет, – отвечала та ей, – но желательно накопить прочный запас. Или как говорит наш президент, подушку безопасности.
– Так он о стране говорит! О государстве! – возражала Марина.
– Да какая разница! Каждая семья это государство в миниатюре.
– Может, ты и права, но если горбатиться без выходных с утра до вечера, то когда жить? Когда растить детей и радоваться жизни?!
– Ты прямо, как Ксения Георгадзе, та пела во времена молодости моей матери о том, чтобы радоваться жизни вместе с любимым.
– И она права! – горячо ответила Марина. – Между прочим, наши родители успели пожить нормальной человеческой жизнью!
