— Развод и алименты, — небрежно пожимает плечами Дафни. — Все решаемо.
— Мне это не подходит. Найди кого-то другого, — отрезаю я, четко озвучив свое отношение к гениальному «плану» Дафни.
— Послушай, что ты теряешь? — она мягко выплывает из кресла и грациозной походкой приближается ко мне. — Я устрою твой перевод в Святую Агату. Просто посмотришь на Элинор, подключишь свои особые способности. Возможно, все получится куда проще, чем мы думаем, и после пары твоих фирменных «индивидуальных занятий» ты станешь для нее самым важным в жизни человеком, ради которого она сделает и скажет что угодно, — воркует Даф, пройдясь изящными пальчиками по моему плечу. — С нами же сработало. Посмотри на меня. На всех нас. Мы остались с тобой, даже когда ты сам от себя отказался. Элинор Хант — не особенная. Она всего лишь объект, и ты сможешь сделать то, что проделывал десятки раз с другими. Заставь Элинор Хант вспомнить, какое ничтожество ее любимый муж, и она сама захочет, чтобы он исчез. Это не только твой шанс. Она тоже заслужила свое право на месть. По большому счету, мы не сделаем ничего плохого. Кристофер Хант — подонок и заплатит за это, — ладонь Дафни поднимается к моему лицу, но я ловлю ее в полете, удерживая за запястье.
— Я не святая инквизиция, чтобы карать или миловать, — решительно отстраняю блондинку подальше от себя.
— Но ты хочешь выйти отсюда. Признай, что скучаешь по нашим собраниям, по настоящей жизни? Тебе смертельно скучно, Рэнделл Перриш. Розариум ждёт твоего возращения.
Она слегка поворачивает голову вправо, и ее взгляд устремляется к рисунку, прикреплённому к магнитной доске. Я автоматически смотрю туда же. Именно этот обыкновенный лист, на котором шестилетняя Эсмеральда Белл нарисовала мой дом, вытащил меня из иллюзорного мира, где я пребывал долгие месяцы.
«Живым не место среди мертвых, Рэнделл. Если хочешь остаться там, не тяни ее за собой. Отпусти или возвращайся», — сказал на очередном сеансе Арнольд Гор, показав мне рисунок и заставив прочитать надпись, гласившую «ForDick». Эм допустила ошибку в одной букве моего второго имени. Dеck — сокращено от Декстера. Кроме моей матери и Эсми никто не звал меня так до этого момента.
Теперь это имя стало основным.
Декстер вернулся, оставив часть себя там, на берегу океана, с девушкой в голубом сарафане. Ее звали Кальмия, и она была моей особенной розой до тех пор, пока ее не срезали чужие руки.
— Ты же хочешь увидеть Эсми? По-настоящему, а не на фотографиях в отчетах, что присылает тебе Би? — Дафни совершает контрольный выстрел. — Ты все еще его хранишь, — она кивает на рисунок Эм. Там же рядом висит фотография моего брата-близнеца, с которым мы ни капли не похожи. Под снимком короткими черными чёрточками обозначен каждый день, проведенный им в тюрьме. Для чего я это делаю? Уж точно не потому, что считаю дни до его освобождения. Ему не повезло больше, чем мне, и из места, куда он загремел, выйти вряд ли получится. Поэтому я терпеливо жду дня, когда он сдастся, и мне больше не придётся отмечать его существование новыми полосками. Мне передали, что ему осталось недолго. Этой осенью у заключенного Нейтона Белла обнаружили неоперабельный рак легких.
Это была лучшая новость двух последних лет.
И тоже, разумеется, не бесплатная.
— Я не всесилен, Дафни, — глубоко вздохнув, отвечаю я. — Она может отказаться сотрудничать, ее психика может отторгнуть вмешательство. Я могу ей банально не понравиться.
— Тогда Хант найдёт другого, кто сделает за него грязную работу.
— Это не мое дело, — качнув головой, снова отворачиваюсь к окну.
— Тогда относись к этому, как к развлечению, Дек. Тебе давно пора сменить обстановку. Ни о чем не переживай, все остальное мы возьмем на себя, — заверяет Дафни, подстегивая внезапно пробудившийся азарт.
Глава 3
«2. Мак.
Мак — многолетнее травянистое растение, достигает высоты 70 см.
Все части растения ядовиты и содержат 10 различных алкалоидов, среди них хелеритрин, хелидонин, спартеин, хелидоксантин и сангвинарин…»
Энциклопедия ядовитых растений
Пациент F602299
— Заходи, — произношу еще до того, как костяшки пальцев Мак соприкасаются с металлической дверью. Я слышу взволнованный вдох и шорох одежды. Наверняка она вытирает вспотевшие ладони о больничную рубашку. Ее нерешительность объяснима долгим разрывом в нашем сотрудничестве и весьма неожиданными обстоятельствами и декорациями рабочей встречи.
Она осторожно переступает порог и округляет глаза, когда я, досмотрев серию «вечер» сезона «лето», оборачиваюсь к ней лицом. Я в свою очередь тоже слегка обескуражен внешними изменениями, произошедшими с моей огненно-рыжей «розой». Теперь ее волосы носят оттенок холодной насыщенной синевы. В купе с бледной кожей Мак выглядит устрашающе, но я не могу не отметить, что она отлично поработала над новым образом.
— Оригинально, Венди, — вскидываю бровь, выражая свое одобрение. Именно так ее зовут в стенах клиники.
— Я выбрала в кумиры Венди Марвелл из аниме. Теперь мы почти как сестры, — уже смелее улыбается пациентка, недавно пополнившая ряды подопечных Святой Агаты.
— Не знаю, кто это, но не сомневаюсь, что так и есть, — уверенно соглашаюсь я, и лицо Венди-Мак принимает сосредоточенное выражение.
— Зачем я здесь, Дек?
— Я сообщу, когда наступит нужный момент, а пока ты усиленно изображаешь поехавшую фанатку и держишься поближе к Элинор Хант.
— Мы находимся в разных отделениях.
— Через неделю ее переведут. А пока у тебя есть время освоиться, выбрать самую чокнутую и агрессивную пациентку, вступить с ней в контакт.
— У меня есть одна на примете. Бешеная Дрю, но она неуправляема, и я не понимаю, почему она еще не в отсеке для буйных, — разводит руками Мак.
— Она непременно окажется здесь, но пока поработай с ней, как ты умеешь. Создай почву для неприязни по отношению к Элинор, — поясняю я, и моя синеволосая роза озадаченно хмурится.
— Спровоцировать нападение? — уточняет она.
— Хант должен получить подтверждение, что мы начали работать, — уклончиво отвечаюя. — В психиатрической клинике конфликты между пациентами не редкость, — добавляю, пожав плечами. — Никто серьезно не пострадает, Мак. Я не организую заказные убийства, но Хант должен поверить, что именно этим и занимаюсь прямо сейчас.
— Я поняла. Начинаю работать, — кивает Мак, одарив меня изучающим взглядом. — Ты изменился, — озвучивает свой вердикт.
— Ты ошибаешься, Мак, — бесстрастно улыбаюсь в ответ, и она становится еще бледнее. Улыбка безумца — жуткое зрелище. Мак одновременно боится и боготворит меня. Но именно этого я и добиваюсь. Страх — фундамент моей империи и залог успеха.
— Доброй ночи, Перриш.
