За окном быстро замелькал тонущий в ярких огнях ночной город, а мой телефон завибрировал в кармане. Я достала его, задумчиво посмотрела на экран, где высветилось имя Марка, и тихо спросила:
– А что, если решения нет?
Никитин бросил на меня быстрый взгляд и пожал плечами:
– Может, плохо искала?
Я понятливо кивнула. Примерно такого ответа я от него и ожидала, но только вот облегчения он мне не принес. Наверное, подобные вещи перестают казаться банальным, только когда сами приходят в голову. А до того момента суждено смотреть на них свысока, только отдаленно понимая, что когда-нибудь они могут стать дельным советом.
Я сбросила брата и написала смс, что еду домой. Иван больше не смотрел на меня, сосредоточившись на дороге, но по тому, как сжимались его пальцы на руле, я понимала, что его тоже что-то беспокоит.
– Ты согласилась прийти на второй сеанс?
Через какое-то время парень все-таки не сдержался от вопроса. Я задумчиво посмотрела на него и пожала плечами:
– А есть ли смысл?
– Ты же так хотела все вспомнить.
– Хотела, – согласно кивнула: – Но Валентин Петрович сказал, что повторный сеанс возможен не раньше, чем через полгода.
– Не удивительно, – покачал головой блондин. – Если ты так отреагировала, хотя даже ничего не вспомнила, что с тобой будет, когда ты все узнаешь? Тебе восстановиться нужно и морально подготовиться...
– Да-да, – со вздохом перебила я: – Он сказал тоже самое. А еще, что до этого момента стоит походить к психологу.
Я даже не заметила, как прошло время, и мы подъехали к дому. Очнулась, когда Иван остановил машину у моего подъезда и погасил фары. Он расслабленно откинулся на кресло и повернул ко мне голову. В неярком синеватом свете его лицо выглядело слишком бледным, а волосы казались седыми.
– И что ты планируешь? Хочешь, я могу записать к кому-нибудь в нашей клинике?
Я фыркнула.
– Честно говоря, думала, ты предложишь свои услуги.
– Свои? – Никитин покачал головой и едва заметно улыбнулся. – Нет, свои точно не предложу.
– Почему это? – изумилась я. Поймала его странный взгляд и тут же быстро добавила, чувствуя, как алеют щеки: – Не то, чтобы мне хотелось... Просто интересно, откуда такая категоричность?
– Не категоричность, а профессиональная этика. – поправил меня парень.
Я терпеливо ждала пояснения, но его не последовало. Вместо этого Иван как-то подозрительно быстро сменил тему:
– Карасёв сказал мне, что тебя взяли на стажировку в нашу клинику.
Я кивнула, чувствуя, как в груди щекочется неопознанное чувство, от которого неловкость нарастает.
– Когда начинаешь?
– С понедельника.
– А что насчет диплома? Все еще отказываешься принимать мою помощь?
Я фыркнула и сложила на груди руки:
– Если ты думаешь, что я хоть каплю изменила к тебе отношение – то сильно ошибаешься. Просто... – неловко кашлянула и разорвала наконец слишком продолжительный зрительный контакт между нами: – Просто за то, что ты мне сегодня так помог... Ну... Короче, считай, что временно помилован.
Никитин тихо рассмеялся и устало потер большим и указательным пальцами внутренние уголки глаз.
– Уникум ты, конечно, Варя. – протянул он сквозь улыбку.
Я обиженно фыркнула и расстегнула ремень безопасности. Уже собралась выходить, но замерла, схватившись за дверную ручку. Чтобы собраться с мыслями и решиться, пришлось прикрыть на время глаза.
– Спасибо тебе, – наконец проговорила без тени ехидства или смеха. – Правда, спасибо. Ты даже не представляешь, как важно для меня... всё это...
– Не представляю, – так же серьезно отозвался Никитин. – Но, если ты захочешь рассказать и объяснить, то я весь к твоим услугам.
– Ты же говорил, что помогать мне неэтично.
– Только, если в качестве психолога, – напомнил Иван Сергеевич. – А я не об этом.
Вот странно, вроде же ничего такого не сказал, тогда почему меня уже который раз за вечер обдает горячая волна смущения? Наверное, вино так до конца и не выветрилось, а ощущение трезвости – иллюзия.
Я криво улыбнулась, еще раз пробормотала "спасибо" и вышла на улицу.
28
– Варя... Варя!
Меня осторожно потеребили за плечо, а я удивленно дернулась и вырвалась из задумчивости.
– Ты в порядке? – Таня смотрела на меня, замерев над разделочной доской с поднятым в руке ножом. – весь вечер сама не своя.
– В порядке, – вздохнула я, – прости, пожалуйста, я задумалась.
Встрепенулась и поспешно сгребла уже нарезанные консервированные ананасы в салатницу. Потянулась за новыми кольцами, но под руку шмыгнула неожиданно появившаяся Катюша и вырвала у меня из рук несколько штук.
– Догнал! – следом за девочкой на кухне оказался встрепанный Марк.
Племянница, уже собиравшаяся запихать фрукт в рот, взвизгнула положила кольца обратно на стол и бросилась убегать от Марка.
– Квартиру не разнесите, – со смехом крикнула им вслед Таня.
В ответ донесся хохот близнеца и радостные визги Катюши, а мы вернулись к салатам. Сегодня девочке исполнялось пять лет, и к ужину должны были собраться все родственники. Только мы с Марком приехали раньше, чтобы помочь Тане подготовиться.
– Варь, слушай, – Таня как-то неловко кашлянула, прежде чем начать. – Я слышала, что ты конфликтуешь с Ваней.
Я подавилась и закашлялась. Девушка неловко прикусила губу, ожидая, пока я начну дышать нормально.
– Тебе Марк доложил, да? – сипло возмутилась я. – Я же его просила!
Таня кивнула:
– А еще сказал, что он помогает тебе. Это правда?
На этот раз смутилась я. Откуда-то взялось чувство, будто я сделала что-то плохое, и меня в этом уличили.
– Тань, прости, – протянула виновато: – Если хочешь, я больше не буду с ним видеться, просто…
– Варя. – девушка вздохнула и снова прикусила губу. Она всегда так делала, когда сильно волновалась или задумывалась: – Я, наоборот, хочу, чтобы ты перестала на него злиться. Честно говоря, я жалею, что рассказала тебе обо всём в прошлый раз. Ты еще тогда слишком яростно всё восприняла, а я не смогла тебе толком ничего объяснить.
Я насупилась.
– Что объяснять? Он тебя так сильно обидел в прошлом и сейчас еще появился…
Говорила, а у самой внутри что-то яростно сопротивлялось, словно я врала, и понимала, что вру. Чтобы избавиться от этого странного чувства, я еще жестче припечатала:
– Он поступил как сволочь и предал тебя. А ты его любила.
