– Ну, говори теперь, что хотел – Марк продолжал крутить мяч в руках и насмешливо смотрел на блондина.
Никитин проводил задумчивым взглядом прохромавшую мимо них старушку и поинтересовался:
– Варя знает, что я здесь?
– Нет, – мотнул головой Ермилин. – У нее предзащита сегодня. И я не стал говорить, что ты просишь встретиться.
– Хорошо, – кивнул Ваня.
– Что? – Марк фыркнул: – решил сестренке в любви признаться и зайти через меня? Если да, то это – плохая идея.
Никитин едва заметно улыбнулся и оттянул ворот рубашки чуть в сторону, позволяя прохладному ветру обдуть вспотевшую шею.
– С этим я как-нибудь сам разберусь, – туманно отозвался он и посерьезнел: – Ты замечал, что с ней что-то не так в последнее время?
Ермилин тоже перестал улыбаться. Опустил мяч на землю и придавил его ногой.
– Замечал, – ответил, задумчиво теребя черную серёжку. – Она с начала года сама не своя.
Никитин кивнул. Не сложно было догадаться, что Варя не выполнила обещание и ничего не рассказала брату, поэтому он пытался построить разговор так, чтобы случайно не сболтнуть лишнего. Марк выручил его и заговорил первым:
– Волнуешься за нее? – хмыкнул он. – Это хорошо. Но, мой тебе совет, не дави на Варю. Она с детства такая – попробуешь узнать что-то силой – закроется только сильнее. Ей время нужно, чтобы решится. Я уже который месяц жду, но она пока молчит, а я не хочу, чтобы она совсем в себя ушла.
Никитин понимающе кивнул.
– Ты знаешь, с чем все это связано?
– Догадываюсь. – покачал головой Марк: – Не зря она решила на гипноз пойти. Про Пашку говорит чаще чем обычно.
Ваня прищурился, а Ермилин оценивающе посмотрел на блондина, словно принимая решение, говорить дальше или нет, и все же продолжил:
– Не знаю, рассказывала ли она тебе, про всё, что случилось, но тут тайны особенной нет. По крайней мере, со стороны кажется, что все понятно, хотя Варя и не помнит не черта.
– Она не рассказывала.
Марк перекатил мяч под ногами и задумчиво почесал проколотую бровь.
– Мы каждое лето в детстве у бабушки гостили, а в соседнем доме Пашка с мамой жил. Мы с пеленок общались, дружили крепко, особенно Варя. – он грустно ухмыльнулся: – я даже ревновал её к нему и часто дрался. Помнишь тёть Аню? Вы дом по соседству с ней снимали, когда Варю ножом ранили.
Ваня кивнул.
– Это и есть его мама, – пояснил Марк. – Они и тогда в том доме жили.
– Жили? А сейчас он где?
Ермилин только головой покачал, и Никитин сразу понял, к чему клонит парень.
– У нас в лесу рядом с поселком есть Черное Озеро. Никому из детей купаться там не разрешали, говорили, что опасно. Нам по двенадцать лет было, когда Варя с Пашкой к нему сбежали. И я с ними должен был быть.
– А почему не был?
– Зуб разболелся, – вздохнул Марк. – Я знал об их планах и вместе с ними собирался, но утром с раздутой щекой проснулся, и Андрей меня в город увез. Я, когда узнал, что Варя с Пашкой пропали, сразу родителям всё рассказал. Досталось мне тогда по первое число, но до этого никто и не думал, что они на Черное Озеро собрались.
– И что случилось?
– Вся деревня уже на ушах была. Побежали на озеро, нашли Варю без сознания. Она на мелководье лежала, в водорослях запуталась. Вовремя прибежали, еще чуть-чуть и захлебнулась бы. – Марка передернуло от воспоминаний. – У нее на шее след был, как от удавки. Сначала испугались, думали, что душил кто-то, а потом поняли, что она в водорослях запуталась, когда из озера выбраться пыталась, а Пашки не было нигде. Варю увезли в больницу, а потом, когда в себя пришла, пытались узнать, куда Пашка пропал. Очевидно было, что утонул, но водолазы все озеро облазили и ничего найти не смогли.
– Как это? – нахмурился Ваня.
– Да черт его знает. – пожал плечами Марк. – Варю тогда всю измучили. Таскали то в полицию, то к психологам, а она только плакала и твердила, что ничего не помнит.
Никитин достал сигареты и задумчиво закурил, а Марк вздохнул:
– В итоге, она совсем замолчала.
Ваня подавился затяжкой и удивленно повернулся к собеседнику:
– Надолго?
– На два года.
Никитин пораженно присвистнул.
– Чудом потом говорить опять начала. – продолжил Марк. – а кошмары до сих пор мучают. Обычно снотворное спасает, но, когда важные даты приближаются, вроде дня рождения или дня смерти Пашки – она вообще почти не спит и с ума сходит. – он снова тяжело вздохнул и устало потер глаза: – Пашку через месяц нашли. Сказали, что озеро торфяное, и он под второе дно провалился. Долго в воде пробыл, его только по одежде и могли опознать.
Ваня пораженно хмурился:
– А почему она сейчас опять об этом вспоминать начала?
– Вот и я не понимаю, – пожал плечами Ермилин. – Заладила вдруг, что Пашка, возможно, все это время жив был. Что не утонул на самом деле, а она могла что-то важное забыть. На гипноз, вон, даже решилась, хотя боялась, как сумасшедшая.
Марк, пытаясь отогнать невеселые воспоминания, тряхнул волосами, с кончиков которых слетели несколько капелек пота, и поднялся.
– Ладно. – протянул он, потягиваясь: – Пойдем, поднимемся, сгоняем в душ и поедим что-нибудь. Я голодный, как собака.
33
Настроение было приподнятым. Предзащита диплома прошла на отлично, еще и отпустили на пару часов раньше, чем ожидала. Дел сегодня вечером больше не было, и я возвращалась домой, раздумывая над вчерашним разговором с Ваней. Откладывать дальше было некуда, и я твердо решила последовать его совету и рассказать обо всем Марку. Только вот чем меньше оставалось расстояние до дома, тем стремительнее таяла моя уверенность. Коленки дрожали, а я даже не могла толком объяснить себе, чего конкретно так боюсь. Знаю ведь, что Марк — это Марк. Даже если в прошлом случилось что-то ужасное плохое и виновата была в этом исключительно я, он все равно никогда от меня не отвернется, так же, как и я от него. Тогда почему язык намертво присыхает к нёбу, стоит мне только подумать о том, с чего начать разговор?
Я тряхнула волосами, чтобы отогнать тяжелые мысли. Пряди взметнулись в воздух и непривычно послушно легли обратно на плечи. Ради предзащиты я вытянула кудряшки утюжком, и сейчас очень хотелось помыть голову, чтобы вернуть обратно пусть не послушные, но легкие и привычные кудри.
Дверной замок был не заперт, значит Марк никуда не ушел. Тяжело выдохнула и зашла в квартиру. По воздуху разлетался аппетитный запах мяса, а я вдруг поняла, что сильно проголодалась. Посвистывания близнеца доносились с кухни, и я решила первым делом зайти помыть руки, чтобы сразу поесть. Вот только не ожидала, что как только возьмусь за ручку двери в ванну, она тут же прокрутится в сторону. Я отскочила на несколько шагов и с ужасом уставилась на появившегося в коридоре Никитина. Вокруг бедер парня было обернуто банное полотенце, по голой груди стекали капли воды, а потемневшие от влаги волосы блондин вытирал другим полотенцем. Увидел меня, едва заметно улыбнулся и кивнул:
