– Не ошиблась.
– Что хотели? – Девушка смотрела равнодушно.
– Мне бы поговорить.
Света приложила к груди ладошку, вжала ее в мягкую кожу пухового пальто и попутно возблагодарила продавца, уговорившего ее сделать покупку. Она не мерзла в этом пальто ни в морозы, ни в ураганные ветры, ни даже когда морозы сопровождались этими самыми ураганными ветрами, норовившими уничтожить все живое на планете.
– Говорите, – позволила девушка ленивым голосом.
– С кем-нибудь, кто знал Грибова Ивана Васильевича. Вы кем ему приходитесь? – спросила Света.
И тут же, подсчитав, сделала вывод, что перед ней не дочь и не внучка. Для первой слишком юная, для второй слишком взрослая.
– Я? – Мохнатые искусственные ресницы взмыли, тонкие пальцы раздвинулись веером и заметались перед ее лицом. – Я вообще ему никто. Девушка его сына.
– А сын сейчас где? В смысле, Грибова Ивана Васильевича, не ваш.
– Я поняла. – Синие глаза закатились, девушка раздраженно выдохнула. – Гарик в постели, если чё… Но его мать, жена Ивана Васильевича, в смысле, дома. На кухне. Позвать?
– А войти можно? – Так и не услышав приглашения, Света вошла.
Она быстро стащила с себя пальто, повесила на крючок высокой вешалки с металлическими крюками, сбросила угги и поспешила за девушкой в кухню.
Хозяйка дома, стоя у плиты, жарила сырники, попутно слушая что-то через наушники. Телефон с проводком торчал из заднего кармана светлых джинсов. Со спины она показалась Свете совсем молоденькой: тонкая талия, крепкие бедра, узкие плечи, длинная шея, красиво уложенные узлом густые волосы. Но когда женщина повернулась, она еле сдержала разочарованный вздох.
Лицо морщинистое, глаза потухшие. Седина на висках и надо лбом прибавляла возраст.
– Анна Павловна, это к вам, – прокомментировала невеста ее сына, указывая ладошками на Свету.
Анна Павловна на тот момент уже избавилась от наушников, отключила телефон и сняла с огня сковородку с порцией сырников. Девушка взглядом попросила разрешения забрать уже испеченные, схватила блюдо, достала из холодильника бутылку молока и исчезла за дверью.
– Кто вы? – спросила хозяйка дома, не торопясь пригласить Свету присесть.
– Я – Светлана Воронова, блогер. Может быть, вы читали что-то…
– Я на вас подписана, – удивила Анна Павловна. – Не под своим именем, конечно. Присаживайтесь. Сырники будете? Осталось в сковороде. У меня знатные сырники. Кофе или чай? И вы чего это спозаранку?
– Вчера приходила. Никто не открыл.
Света попросила разрешения вымыть руки. Вернувшись из ванной, где было настолько чисто и аскетично, что составить мнение о жильцах не вышло, она сразу села за стол.
– Нас не было. Игнат со своей лялей где-то гулял. Я ходила в спортзал.
– Ляля? Ее зовут Ляля?
– Нет. – Женщина скупо улыбнулась. – Ее зовут Нина, кажется. Я всех его девушек зову лялями. Так он называл кукол в детстве, когда играл со своей троюродной сестрой, кстати, дочерью убитого Игоря Иващука. Того самого Иващука, которого убили почти одновременно с моим мужем. Вы ведь поэтому здесь, Светлана?
– Они были братьями?! – ахнула Света.
– Да, двоюродными. Ну, или почти братьями. Их матери были родными сестрами. Одна из них вышла замуж за мужчину с ребенком. Это и был Игорь. Но их как-то так воспитали, что они считали свое родство кровным. Им никто в этом не мешал. Братья и братья.
Анна Павловна поставила тарелки, разложила приборы. В центр стола поставила электрический чайник и пачку чая в пакетиках, коробку сметаны, масленку.
– Извините, что так, – повела она рукой над столом. – Не до церемоний. Тороплюсь. У меня через час занятия по английскому.
– Здорово, – искренне похвалила Света.
Она не была голодна – позавтракала дома, – к тому же жареного не ела. Но сырник из вежливости на свою тарелку положила и накрыла его ложкой сметаны.
– Так о чем вы хотели поговорить, Света?
– Ну, если вы являетесь моим подписчиком, то знаете, что сейчас живо обсуждается. В курсе того, что происходит в городе.
– Вы о стрельбе на рынке? – Анна Павловна залила чайный пакетик кипятком и быстро глянула на гостью.
– И о ней тоже. – Света щипнула вилкой сырник, повозила его в сметане, отправила в рот. – Считалось, что стреляли в полицейского по фамилии Виноградов. Но народ, сами читали, с этим не согласен. Все считают, что стреляли в Солдатова, но промахнулись. А потом все же достали его. Убили, но уже другим видом оружия.
– Я слышала. – Хозяйка закрылась от гостьи большой чашкой.
– И поэтому я здесь.
– Почему – поэтому? – Анна Павловна со стуком поставила чашку на стол и глянула недобро.
– Характер убийства… Солдатова убили так же, как вашего мужа много лет назад. Простите, что я так бестактно…
– Вот именно! – фыркнула хозяйка, перебивая ее. – Не дождались моих комментариев в блоге. Явились сюда, чтобы расспросить и потом опубликовать под своим именем?
– Нет. Что вы? – Света замотала головой, хотя именно так и собиралась поступить. – Мне просто сделалось интересно: кто-то копирует почерк убийцы вашего мужа? Или это тот же самый человек? Кто это?! Неужели у вас никогда не возникало желания найти этого гада и призвать к ответу? Следствие того времени, насколько мне известно, топталось на месте?
Они скрестили взгляды над столом. Светкин – любопытный – явно проигрывал взгляду хозяйки, тяжелому, враждебному, совершенно не обещающему откровенности.
– У меня, к слову, возникла версия, что следствие намеренно затягивалось, – не дождавшись никаких комментариев, продолжила Света.
– Почему вы так считаете? – Хозяйка нацепила сырник на вилку и поднесла ко рту.
– Главным подозреваемым проходил племянник следователя Корнеева. Все знали, что под подозрение попал Валерий Хлопов. У него был острый конфликт как с вашим мужем, так и с Иващуком. И когда этот конфликт достиг своего апогея…
Света сейчас цитировала саму себя. Такие наброски она сделала вчера вечером перед сном. Еще не опубликовала, но уже написала черновик.
– …он их убрал, – закончила она свою мысль. – А потом неожиданно исчез. У меня две версии: либо он сбежал, опасаясь правосудия, либо правосудие само его настигло, чтобы не пятнать себя и своего мундира. А? Как вам?
Анна Павловна с изумленным видом жевала сырник и часто-часто моргала, словно в глаз ей попал мусор. А потом, глотнув чая, расхохоталась. Не весело, нет. Зло. Ядовито.
– Вы серьезно, Света?! Собираетесь опубликовать все это? А не боитесь за клевету попасть в тюрьму? Корнеев убил племянника для того, чтобы имя свое очистить? Да вы вообще!.. – Она втянула голову в плечи и поводила руками, как давеча ее потенциальная невестка: с растопыренными веером пальцами. – Я вообще не уверена, что Валера был причастен к убийству!
