Ехали в черном «Тахо». За рулем сидел Иван, за ним расположилась Лена, она если и пыталась следить за дорогой, то увидеть ничего не могла из-за широкой спины водителя. Зато она прекрасно видела Петю, который, сидя в переднем кресле, развернулся к ней всем телом и пытался увлечь разговорами о китайских единоборствах.
– Джеки Чан популярен в Китае?
– Да, но его никто не считает умелым бойцом. Он неплохой акробат и клоун. Все китайцы, когда смотрят его фильмы, весело смеются. Вообще у них своеобразное понимание юмора. Если ты или я поскользнемся на улице и упадем, то все окружающие сначала посмеются и только потом помогут нам подняться. Но если упадет пожилой человек, все бросятся немедленно помогать и даже проводят до дома.
– Во время тренировок или спаррингов много по-настоящему жестких ударов?
– Случается иногда, но цель другая – показать свое мастерство. Запрещенные удары есть, но их можно использовать, лишь когда твоей жизни или жизни других угрожает смертельная опасность.
Лена замолчала, и тогда к разговору подключился Иван.
– У меня тоже был случай, когда еще в милиции работал. В смысле в ОМОНе. Брали мы один домик, где банда располагалась. И вдруг оттуда выскочил китаец, а может кореец – я в них не очень разбираюсь. И как начал он вокруг меня скакать и ногами по воздуху молотить! А потом как дал мне в колено! Главное, больно так. А потом еще. И в голову все метит. А мне тяжело так крутиться: бронежилет, каска еще. Ну я снял каску и дал ему по башке.
– Повредили что-нибудь? – спросила девушка.
– А что ей сделается: она ведь тканево-полимерная – ремешок только отлетел.
Иван замолчал и вздохнул, очевидно переживая за испорченную когда-то амуницию.
Тогда Елагин продолжил увлекательную беседу.
– Твои братья многого достигли в единоборствах? – обратился он к девушке.
– Они очень сильные бойцы, но никогда не достигнут совершенства, потому что в схватках злые, а злость и жестокость делают любого бойца слабым и только доброта придает ему силы. Главное – знать, за что ты борешься, это уже половина победы, а остальное мастерство.
«Тахо» проскочил небольшой поселок, а потом свернул на прилегающую к трассе дорогу.
– Подъезжаем, триста метров осталось, – объявил Иван, останавливая машину, – надо нашим позвонить, сообщить, что мы уже здесь.
Петр достал телефон и набрал номер, а водитель вытащил из кармана тяжелую золотую цепь и просунул в нее голову. Потом он надел на себя еще и цепочку с большим золотым крестом.
– Мы здесь, – сказал Елагин в трубку.
– Мы тоже рядом, – услышал он в ответ, – перед воротами в полусотне метров за елками.
Он закончил разговор и посмотрел на Ивана.
– Очень колоритно, – оценил Елагин, – только расстегни еще парочку пуговиц.
– Дальше не могу, у меня на груди татуировка «ВДВ» с крылышками.
Они подъехали к воротам, остановились, но выходить не стали. Вскоре кто-то подошел, было слышно, как открывается замок калитки. Она приоткрылась, и наружу высунулся мужчина лет тридцати с немного помятым лицом. На нем была расстегнутая кожаная жилетка, из-под которой торчал ремень кобуры. Иван опустил стекло и помахал рукой.
– Слышь, братан, – позвал он, – подваливай сюда: побазарить надо.
– По какому вопросу? – отозвался тот, не решаясь приблизиться.
– Торговую тему перетереть надо.
– Так это не ко мне. Это к хозяину, а он скоро подъедет.
– Так звякни ему на мобилу. Пусть твой торопыга газку прибавит, а то не резон нам тут кантоваться в вашей деревне в натуре без развлекухи и конкретных удобств.
Лена вышла из «Тахо». На ней было синенькое платье в горошек, замшевая курточка с кистями на рукавах, шляпа-стетсон и ковбойские сапожки со скошенными каблуками. Следом вышел Иван, державший в руке бутылку текилы, и направился к калитке.
– Сюда нельзя, – попытался остановить его охранник, – здесь закрытая территория.
– Да я полжизни на закрытой территории грелся, – неизвестно чему обрадовался Иван и протянул мужчине бутылку, – на вот, возьми косорыловку мексиканскую – оттянись. А то, бабан
[11], ты какой-то грустный. На принудиловке
[12] здесь, что ли?
Из машины вышел Елагин, подумав, что его приятель уже сейчас хочет войти на территорию.
– Ваня! – позвал он.
– Да я ничего, – отозвался тот, – вот фунфырик хочу ему заслать. А то у бабана трубы горят, ему бестолковку
[13] поправить надо, а с утра он на бабуте
[14] только байкалом
[15] закинулся.
Он посмотрел на охранника и подмигнул ему:
– Ведь так?
Тот на всякий случай кивнул. Иван подошел и отдал ему бутылку:
– Звони барину.
Охранник взял бутылку.
– Спасибо, конечно.
– Конец еще не скоро, – улыбнулся ему Иван и похлопал его по плечу.
В этот момент на площадку въехал голубой «Паджеро» и, обогнув черный внедорожник, остановился возле магазинчика.
Дверь отворилась, из «Паджеро» вышел крупный лысеющий мужчина и направился к калитке. Охранник быстро спрятал бутылку за спину и закрыл дверь.
Мужчина подошел и обратился к Ивану:
– Уважаемый, вы ко мне?
– Да не, я типа того приехал сюда воздух нюхать. У босса моего к тебе дело.
Хозяин плантации подошел к магазинчику, открыл дверь и только после этого посмотрел на Елагина:
– Если вы ко мне, то заходите.
Елагин зашел вместе с Леной. Внутри был небольшой торговый зал с представленной продукцией и еще одна комната с большим круглым столом и тремя креслами. На стенах в рамочках висели копии документов: регистрационное свидетельство, лицензия, сертификаты на продукцию и дипломы участника сельскохозяйственных выставок.
Лена, не дожидаясь приглашения, плюхнулась в мягкое кресло, Петр сел рядом с ней, положив перед собой на стол мобильный телефон, и только после этого хозяин опустился напротив.
– Алексей Анатольевич, – представился он, – вы по какому делу в такую рань?
– Хочу решить с вами вопрос об оптовых закупках вашей продукции.
