– Конечно, но я сейчас дорасскажу, – продолжил Петр. – Хозяин плантации предложил каждому из своих работников по полмиллиона рублей за то, чтобы они не давали никаких показаний или сказали, что регулярно получали ежемесячное вознаграждение. Но у хозяев на этот случай даже фиктивных зарплатных ведомостей не заготовлено. Все работники, разумеется, отказались. К тому же я объяснил людям, что по суду они получат компенсацию гораздо большую, чем задолженность по зарплате. Ферма эта – предприятие семейное, обоих владельцев задержат как минимум на два месяца, так что подневольные люди решили продолжать работать уже на себя, собирать урожай и его реализовывать. А клиентов у фермы и в самом деле немало. Даже Витя Корнеев сказал, что погостит пару дней дома, а потом вернется другим помогать.
Глава двадцать вторая
Вера позвонила в дверь и, когда телохранитель Аллы открыл дверь, протянула ему две корзинки с вишней и клубникой.
– Прямо с грядки, – объяснила Бережная.
Она прошла в гостиную, где в кресле разместилась владелица галереи.
Вера подошла и, наклонившись, поцеловала Аллу в щеку.
– Я думала, что выглядишь хуже, а ты такая же неотразимая, как всегда. Все самое страшное уже позади, так что не думай о плохом. Правоохранительные органы вовсю занимаются твоим делом, подключены лучшие силы – так что скоро все закончится…
– Ты думаешь? – без особого энтузиазма поинтересовалась Алла.
– Обязательно всех найдут, – вступил в разговор охранник, – сейчас существуют разные технические способы наблюдения за дорогами, прослушки эфира… А если киллер выжил после моего попадания, то свои же его уберут как свидетеля, а сами больше не решаться на повторное покушение. А потом учтите, что я всегда буду наготове, ежели что.
– Спасибо, Сашенька, – сказала владелица галереи, – не знаю даже, как тебя благодарить.
– Да ничего и не надо, – ответил молодой человек, – ведь эта моя работа.
Алла повернулась к Вере:
– Так все внезапно произошло: я сидела на правом переднем, а Саша был за рулем. Если бы не это, меня бы уже не было, потому что вся задняя дверь в дырках.
– Повезло, что у нас тонированное заднее стекло и задние боковые двери. Киллер посчитал, наверное, что хозяйка на заднем сиденье, и выпустил туда почти весь магазин. Он не успел посмотреть на передние места, потому что я сразу начал стрелять. Пять раз выстрелил и наверняка попал ему в плечо или в бок, потому что мотоцикл дернулся и чуть не перевернулся. Но киллер все же смог его выровнять и развернулся. Вслед нам тоже не стрелял.
– Он в шлеме был? – спросила Бережная.
– В мотоциклетном, – подтвердил Александр, – с тонированным стеклом. На нем была черная кожаная куртка, сапоги со шнуровкой типа берцы и темные брюки.
– А я сидела и о своем думала, – добавила Алла. – Не видела мотоцикла этого, даже на дорогу не смотрела. И вдруг бах-бах-бах у самого моего уха. И потом еще. Я не поняла, что это, а потом, когда увидела, что Саша в окно из пистолета палит, испугалась так, что дар речи потеряла. А тут еще Александр на бешеной скорости сначала погнал вперед, а потом спросил, в порядке ли я. А я слова вымолвить не могу. Так страшно было!
– Все позади, – повторила Вера и постаралась сменить тему. – Как твоя выставка проходит?
– Там все замечательно: часть работ уже раскупили. А остальные я решила попридержать, потому что скоро прилетит корреспондент из «Арт ревью» – это такой английский журнал о живописи и художниках. Самое солидное издание об искусстве во всем мире. Если рецензия будет положительной, то об этом художнике узнает весь мир, а цены на его картины взлетят до космических высот. Как выяснилось, о нем знают уже давно – еще с советских времен, – даже пытались с ним связаться. Один русскоговорящий сотрудник журнала звонил ему три раза, предлагал помощь в организации его выставок в Лондоне и Париже. Но художник, очевидно, посчитал, что его разыгрывают друзья, и очень грубо отказал. Говорил разные слова, значение которых русскоязычный сотрудник не знал, а потом проверил их по словарю и удивился богатству нашего языка, вот только звонить более не стал.
Вера слушала и не показывала вида, что удивлена. Только что Алла вспоминала, как испугалась во время покушения, а теперь чуть ли не с восторгом рассказывает о художнике, которого уже нет на свете.
– А на чем вас сюда доставили?
– На ментовской машине, – ответил Александр, – а простреленный «мерс» они утащили на полицейскую стоянку, чтобы провести экспертизу. Но все равно там теперь большой ремонт требуется. Двери надо менять, задние сиденья… Много чего.
– На чем теперь передвигаться будете?
– У меня есть «Фокус» старенький, – сказал Саша, – можно на нем пока.
– На «фокусе» не буду, – поморщилась Алла, – куплю что-нибудь поприличнее.
– Такая богатая? – удивилась Бережная. – Или опять у Волохова попросишь?
Владелица галереи не ответила, но, судя по всему, она так и собиралась поступить.
– Ты всю жизнь собираешься у него клянчить? – продолжила Бережная.
– Вообще-то я его деловой партнер, который попал в неприятную ситуацию. Кроме того, для него сорок или пятьдесят тысяч баксов вообще не деньги.
– Но ведь ты думаешь, что это он организовал покушение.
– Разумеется. Я теперь в этом вообще не сомневаюсь. Так пусть хоть заплатит за то, что уже испортил – я свою машину имею в виду. Она как раз пятьдесят тысяч без малого стоила.
– Тебе? Или он оплачивал?
– Не все ли равно? – не выдержала владелица галереи. – Я сейчас не об этом вообще думаю. Я понять пытаюсь, как бы мне выжить в такой ситуации. Вдруг он решит закончить начатое?
– А почему он хочет от тебя избавиться?
– У него в голове постоянно создаются многоходовые комбинации на любой случай жизни. Вероятно, я попала в цепочку выстроенных им событий.
Алла повернулась к находящемуся в комнате охраннику. Он сидел в кресле у входа в комнату и, казалось, вовсе не прислушивался к разговору.
– Вот если бы не Саша… – вздохнула владелица галереи.
– Твой Саша вообще герой, – согласилась Бережная.
Телохранитель не отозвался, как будто речь шла не о нем. Он посмотрел на потолок, а потом зачем-то выглянул в коридор.
– Мы о чем-то интересном беседовали, – попыталась вспомнить тему разговора владелица галереи.
– О живописи, – напомнила Вера.
– Ах, да. К чему это… Да как-то так совпало, что перед самой моей поездкой, когда я собиралась сегодня за мебелью к этой бабке, мне позвонила жена того самого художника. Как оказалось, она побывала в моей галерее, увидела цены на работы ее покойного мужа и попыталась закатить скандал, что я на ней наживаюсь. Я выслушала ее, а потом предложила открыть свою собственную галерею, вложить миллиона два баксов, а потом еще и в рекламу. Тогда она сможет продавать работы своего непризнанного гения по любой цене. Эта женщина не обиделась даже, сказала только, что теперь цена для меня будет в пять раз выше. То есть каждая картина обойдется мне в тысяч десять долларов. Чуть ли не угрожала мне, но я сказала, что пока рано делить шкуру неубитого медведя, а потом работы кончатся и что… В общем, она призналась, что у нее еще много его работ – тридцать или даже больше. Хитрая тетка, как оказалось.
