– Слушай, почему ты такой красивый и такой неразговорчивый? – спросила она, нахмурившись.
– Потому что я пришёл сюда не разговаривать, а слушать! – ответил он с нажимом на последнее слово.
– Кого слушать? – приняла она невинный вид.
– Тебя, солнышко моё!
– Так вот в чём дело, – рассмеялась Рада. – А я чуть было и не забыла, что поймала тебя на наживку!
– Поймала, говоришь, на наживку? – спросил он.
И выражение его лица не сулило девушке ничего хорошего. Но она, вместо того чтобы испугаться, рассмеялась:
– Ой, да не злись ты! Не боись! Никакого обмана с моей стороны. И если тебе так не терпится, то могу начать рассказывать прямо сейчас.
– Да уж, сделай милость, – проговорил он почти спокойно.
Рада поднялась со стула, подошла к нему сзади и погладила его волосы:
– Какой ты хорошенький! Пойдём потанцуем?
Он сделал зверское лицо:
– Слушай, Остроухова!
– Пойдём, пойдём! Как раз медляк заиграли! Во время танца мне будет легче рассказывать.
Он неохотно поднялся и позволил увлечь себя на танцпол.
Рада обвила руками его шею и зашептала почти в самое ухо:
– Ваш Костюков ещё тот был ходок.
– Ты уверена? – тихо спросил он.
– Ага.
– Рассказывай.
– В прошлом году он встречался с некой Ниной Борисовной Кравченко, – заговорщически подмигнула оперативнику Рада.
– Откуда тебе это известно?
– Я выходила из туалета и услышала, как Костюков ругается по телефону с какой-то женщиной. Мне стало интересно, и я затаилась, чтобы подслушать.
– Минуточку, – перебил её Славин, – ты выходила из мужского туалета?
– Скажешь тоже, – фыркнула Рада. – Из женского, естественно, но у нас женский и мужской туалеты расположены почти рядом. А чуть наискосок, всего в двух шагах от дверей, растут в кадках разные растения – пальмы там, розаны, фикусы и ещё фиг знает что. Короче, место очень удобное…
– Чтобы проникнуть в чужие тайны, – не смог удержаться от иронии оперативник.
– Слушай! Ты лицо, заинтересованное в моём любопытстве, так что лучше не перебивай меня!
– Извини, – ответил он примирительно.
Она благосклонно кивнула и продолжила:
– Так, значит, стою я в укрытии и слышу, как он ей говорит: «Нинка, ты меня уже достала со своими приставаниями! Мы с тобой не договаривались о продолжении отношений». А она в ответ рассмеялась, – сказала Рада.
– Тебе-то откуда это стало известно? – не выдержал Славин.
– Что известно? – не поняла она.
– Что она рассмеялась! Костюков что, включил телефон на полную громкость?!
– Нет! Но он ей сказал: «Перестань ржать!»
– А!
На лице Рады было ясно написано: до чего же все мужики тупые!
– Дальше, я слушаю, – напомнил ей Славин.
– А дальше она назначила ему встречу в кафе.
– Ага, и название кафе он вслух повторил? – иронически хмыкнул Славин.
– Нет, название кафе я узнала позже, когда проследила за ним.
– Проследила? – не стал он скрывать своего изумления.
Нет, он сто раз слышал о женском любопытстве и допускал способность многих дам подслушать чужой разговор. Но чтобы следить – это уже через край.
Однако он скоро понял, что Рада не шутит.
Она кивнула с довольным видом.
– В тот раз я услышала только, что он пообещал встретиться с ней на старом месте. Я и увязалась за ним в обеденный перерыв.
– Костюков что, встречался с любовницей в обеденный перерыв? – не поверил Славин.
– С бывшей любовницей! Сечёшь? Конечно, когда у них были шуры-муры, они встречались где-то на квартире. А в кафе он пришёл не любовью с ней заниматься, а отношения выяснять! Понимаешь?
Славин поморщился.
– Ой, какие мы все из себя трепетные, – фыркнула девушка. – Прямо как воспитанницы института благородных девиц.
– Рассказывай дальше, – попросил он.
– Короче, привёл он меня на хвосте в кафе «Фартовое». Ты там хоть раз был?
– Нет.
– Могу тебя утешить, ты ничего не потерял. Так себе кафешка, но название своё оправдывает, и знаешь почему?
– Почему? – спросил Славин только потому, что она ждала от него этого вопроса.
– В бойком месте расположено. Туда в обеденный перерыв офисный планктон со всех ближайших фирм сползается.
– Интересно.
– Очень, – хихикнула Рада. – Проползла я за Костюковым хвостом и опять в кустиках спряталась.
– В каких кустиках?
– Там из искусственных пальм что-то типа зелёного оазиса, и даже скамеечка имеется возле опять же искусственного прудика. Мне повезло, что Костюков тоже не стремился быть на виду и выбрал столик впритык к этому пальмовому оазису. Заказал себе, как теперь модно, водичку без газа. А вскоре и его дама подкатила.
– Ты её знаешь?
– Нет, – Рада покачала головой, – первый раз увидела. Они сначала тихо разговаривали, а потом перешли на повышенный тон. Тут-то я и узнала её фамилию. Костюков как гаркнет: «Ты, Кравченко, не зарывайся! Я тебе ничего не обещал!» А она ему говорит: «Ну и гад же ты, Костюков, это тебе так с рук не сойдёт!» Он её стервой обозвал, а она ему, прежде чем уйти, пригрозила: «Ты ещё припомнишь меня!» – Рада посмотрела на оперативника с торжествующим видом и, не удержавшись, проговорила: – Как видишь, я за тебя твою работу проделала!
– Что ж, спасибо тебе большое, – отозвался он без особого ликования.
– Ты что, недоволен? – оторопело спросила она.
– Почему? Доволен. Пойдём доедим, что там у нас осталось, и я провожу тебя домой.
– Пойдём, – согласилась она, решив про себя, что ему не терпится остаться с ней наедине. Иначе чего бы он к ней домой напрашивался, ведь прямым текстом сказал: «Провожу тебя домой».
Рада жила одна в небольшой квартирке в спальном районе. Она особенно гордилась тем, что квартиру не снимала, а купила, правда в ужасном состоянии, у сына какого-то алкаша. Но после ремонта и покупки новой мебели квартира превратилась в небольшой райский уголок. По крайней мере, именно так думала о своей квартире Рада Остроухова.
Когда они со Славиным вышли из клуба и подошли к его машине на стоянке, Рада выдохнула:
– О! Да ты завидный жених.
– Женитьба не входит в мои планы, – остудил он её пыл.
– Пока не входит, – промурлыкала она себе под нос.
