Мирослава в это время всё ещё ленилась в своей спальне на постели с книгой в руках и в обнимку с котом. Морис поднялся на второй этаж и постучал в дверь.
– Входите!
– Кто входите, – спросил он, – у нас же в доме больше никого нет.
– Это так, для спецэффекта, – улыбнулась она.
– Понятно. Я хотел вас проинформировать.
– Информируй. Может, сядешь?
Морис опустился в кресло:
– Звонила Аделаида Сергеевна. Они с мужем хотят приехать к нам завтра к десяти утра. Я согласился.
– Правильно, – одобрила она.
– Только у Аделаиды Сергеевны голос был какой-то странный, – осторожно проговорил Морис.
– Что значит странный?
– У меня сложилось такое впечатление, что Калитовские не совсем удовлетворены нашей работой.
– Но ведь Виталия отпустили! – воскликнула Мирослава, захлопнув книгу и уронив её на кровать. Дон недовольно мяукнул.
– Отпустили, – подтвердил Морис.
– Может, их смущает подписка о невыезде, но ведь это обычная практика, – задумчиво проговорила Мирослава.
– Она ничего не говорила ни о какой подписке.
– Ладно, – сказала Мирослава, поднимая книгу и открывая её на нужной странице, – не будем гадать на кофейной гуще. Приедут и сами всё скажут.
– Я только хотел вас предупредить.
– Ага.
– Не хотите спуститься к камину?
– Хочу! Но мне лень, – улыбнулась она обезоруживающе.
– Я могу отнести вас в гостиную на руках, – предложил Морис.
– Лучше не надо, – проговорила она, продолжая улыбаться, – сейчас дочитаю главу и спущусь.
– Вы мне не доверяете? – вдруг спросил он.
– С чего ты взял? – удивилась она.
– Вы думаете, что я вас уроню!
Мирослава весело рассмеялась, потом сказала:
– Что ты, солнышко! Дело вовсе не в этом.
– А в чём?
– В том, что ты меня возбуждаешь, – она облизнулась и посмотрела на него взглядом голодной тигрицы.
– Вечно ваши шутки, – проговорил он, – вы можете быть серьёзной?
– Ещё как, – заверила она. – И если тебе так уж хочется оставаться серьёзным, то, может быть, попьём чаю?
– У меня в духовке лимонник доходит, – сообщил он.
– Ой как здорово, – обрадовалась Мирослава, – через полчаса мы будем в гостиной.
– Не торопитесь, я пока на стол накрою, – ответил он, обволакивая её ласковым взглядом.
– Всё, – сказала Мирослава коту, – сейчас сервирует стол королевским сервизом и тончайшим хрусталём. А оно нам надо?
– Мяу! – протяжно протянул кот.
– Считаешь, что надо, – вздохнула Мирослава и проговорила притворно жалобно: – Вот что значит мужская солидарность. В итоге два против одного, и мне остаётся только подчиниться.
Когда Мирослава с котом на руках спустилась в столовую, в камине потрескивало пламя, на столе трепетали свечи, посверкивали блики, отбрасываемые хрустальными бокалами и корзиночками, в фарфоровых чашках дымился чай, на блюде лежал красиво нарезанный лимонник.
– Морис! Ты чудо! – воскликнула Мирослава, уронила недовольно мяукнувшего кота на кресло, обвила руками шею Мориса и чмокнула его в нос.
– Озорница вы, – пробормотал он смущённо.
– Ничего подобного, – не согласилась она, – я пай-девочка, давай пить чай и есть твой лимонник.
Но Морис, прежде чем сесть за стол, положил на блюдце аккуратно нарезанные кусочки куриного мяса и поставил его на журнальный столик перед креслом. Кот, сидя на кресле, стал аккуратно есть курицу.
Глава 18
На ветках деревьев качался иней. Раздуваемый ветром, он превращался в мелкую снежную пыль и кружился в воздухе. Калитовские позвонили в коттедж детективов, когда часы в холле показывали без десяти десять утра. Морис нажал на автоматическое устройство, отпирающее ворота, набросил лёгкую куртку и пошёл встречать автомобиль клиентов.
– Вы извините, что мы немного раньше, – проговорила Аделаида Сергеевна, выбираясь при помощи Мориса из салона.
– Ничего страшного, – отозвался он, поздоровавшись с обоими супругами. – Проходите в дом.
Мирослава встретила Калитовских в кабинете, обменявшись с ними приветствиями, жестом пригласила садиться. Когда все расположились на выбранных местах, в кабинете воцарилась тишина. Мирослава, проинформированная Морисом, что супруги как бы не согласны с результатами их работы, решила сперва послушать их. Быть может, Морис не совсем верно понял Аделаиду Сергеевну.
Не выдержав затянувшейся паузы, Игнат Варфоломеевич сначала крякнул, а потом подтолкнул жену:
– Ну, что же ты, Ида!
– Да, – Аделаида Сергеевна тщательно разгладила юбку на своих коленях, – понимаете, какое дело… – она посмотрела на детектива.
Мирослава выжидающе молчала, и тогда Аделаида Сергеевна решилась:
– Мы обращались к вам по поводу Виталия и безгранично благодарны вам за то, что вы спасли нашего сына от тюрьмы. Но мы тут посоветовались с мужем, – супруги многозначительно переглянулись, – и решили обратиться к вам ещё с одной просьбой.
– С какой же? – спросила Мирослава.
– Видите ли, уважаемая, – не выдержав, вклинился в разговор Игнат Варфоломеевич, – хоть наш Виталик и на свободе, но дело остаётся незавершённым.
– Полиция над этим работает, – невозмутимо ответила Мирослава.
Но Игнат Варфоломеевич нетерпеливо отмахнулся от этого её утверждения:
– Знаем мы, как она работает… Короче, – подытожил он, – мы с женой хотим, чтобы вы нашли убийцу Никифора.
Мирослава что-то хотела возразить, но он перебил её:
– О деньгах не беспокойтесь!
– Дело не в деньгах, – наконец удалось вставить слово и Мирославе.
– А в чём же? – удивился Игнат Варфоломеевич.
– В том, что моё расследование может привести к результатам, которые вас не обрадуют.
– Это в каком же смысле? – прищурился Калитовский.
– В том, что посторонних в ту ночь в доме не было и убил вашего друга кто-то из своих.
– Это мы понимаем, – тяжело вздохнул Игнат Варфоломеевич, – не дурные, чай. Но и оставлять дело нераскрытым не хотим. Для того, чтобы жить дальше спокойно, нам нужно знать точно, кто убил Никифора.
– Хорошо, – согласилась Мирослава, – если вы всё тщательно взвесили и понимаете возможные последствия и тем не менее настаиваете…
– Да, мы настаиваем, – уверенно проговорил Игнат Варфоломеевич.
