– Вы ее не любите, – покачала головой Андриана Карлсоновна.
– А за что мне ее любить? – задала Анна риторический вопрос. – Она никому житья не дает. И щадит только Костика.
– Как я понимаю, он ее единственный сын?
Анна кивнула и добавила:
– К тому же нисколько не похож на нее.
– В смысле?
– Костик добрый, трудолюбивый, внимательный, тактичный, – Анна улыбнулась, – я могу перечислять его положительные черты бесконечно долго.
– Вы привязаны к мальчику? – спросила Андриана с сочувствием в голосе.
– Очень, – призналась девушка. – И Костик тоже очень хорошо ко мне относится.
– Но теперь эта кровососущая особа может вас уволить?
– Не думаю, – покачала головой Анна.
– А разве вы с ней не ссорились?
– Я с ней? – сделала удивленные глаза девушка. – Конечно, нет! Просто Нине Герасимовне пришло в голову, что у ее мужа шашни со мной. Это ее слова.
– А теперь?
– Теперь она узнала, что эти самые шашни у господина Колосова были не со мной.
– И у нее свалился камень с души?
– Не думаю.
– Но как же?! Теперь она знает, что вы ее не предавали.
– Я ей клятву верности не давала, – колко ответила Анна.
– Я, наверное, опять не так выразилась, – сказала Андриана.
– Наверное, – согласилась Анна.
– Но вы, насколько я понимаю, не осуждали своего хозяина?
– Нисколько! – с готовностью подтвердила ее догадку Анна. – У Дениса Тарасовича должна была быть отдушина. Иначе он просто задохнулся бы в атмосфере того болота, в которое превратила дом Нина Герасимовна.
– Вам, наверное, там нелегко?
– Нелегко, – подтвердила Анна.
– Вы можете найти себе другое место.
– Нет, – покачала головой Анна. – Костика я не брошу, дотерплю как-нибудь до тех пор, пока он не уедет учиться во Францию.
– А что, у Колосова были такие планы?
– Да, у него друг живет во Франции, и он позаботится о Костике. А фонд для его обучения уже создан. Так что я продержусь до этого времени.
«Верный вы мой человечек», – с нежностью подумала Андриана, а потом сказала:
– Я оставлю вам свою визитку.
– Зачем? – удивилась девушка.
– Когда будете искать новое место, позвоните мне.
– Но я не хочу быть сыщицей, – продолжая улыбаться, сказала девушка.
– Вам и не нужно ею становиться. Просто у меня есть подруга-искусствовед, очень общительная дама. У нее есть знакомые буквально везде. И она непременно найдет для вас хорошее место.
– Ну что ж, в таком случае спасибо. Я позвоню.
– До свиданья, Анечка, – тепло попрощалась с ней сыщица.
– До свиданья, Андриана Карлсоновна, – приподнялась со скамейки и кивнула ей на прощание девушка.
Когда сыщица ушла, Анна снова открыла книгу и углубилась в чтение.
Глава 16
Андриана же решила не мешкая приняться за розыск любовницы Колосова. Она не предвидела в этом деле особых сложностей. Адрес у нее был. Неизвестен был только номер квартиры, но Андриана была уверена, что вычислить разорительницу чужого семейного гнезда не составит особого труда.
Можно было бы позвонить Шепетько и, сославшись на Анну, выпытать у него адрес любовницы банкира. Но Андриане Карлсоновне совсем не хотелось подставлять под удар так сильно понравившуюся ей девушку.
И она решила пойти другим путем. Андриана сама родилась и выросла в районе рабочей Безымянки, поэтому и улица Коммунаров была ей хорошо известна. Она села на автобус и через сорок минут уже была в нужном районе. В глубине души Андриана сожалела, что к дому Колосовых не отправилась на своем мотоцикле. Очень уж она не любила добираться общественным транспортом. Но ведь она не знала, что встретит Анну. Если бы ей пришлось дожидаться выхода вдовы Нины Герасимовны, мотоцикл мог бы ей помешать. Так, незаметно для себя, занятая своими мыслями, Андриана дошла до тридцать восьмого дома. В нем было три подъезда, и любовница банкира могла жить в любом из них.
Следственной работе, по мнению Андрианы, мешало то, что в последние годы практически на всех подъездах появились домофоны. Подойдя к первому подъезду, Андриана Карлсоновна нажала на цифру один. Ей никто не ответил. Перебрав еще несколько цифр, она добралась до двадцать третьей.
– Кого там черт принес? – спросил сердитый мужской голос.
– Это квитанции, – быстро ответила Андриана.
– Я же говорю черт, – проворчал мужчина, – повадились обирать людей!
– Не виноватая я, – вырвалось у Андрианы.
– Знаю, что ты не виноватая, – сбавил обороты голос, – небось, такая же голодранка, как и мы. Вот и таскаешь бумажки по квартирам.
Андриана, проявив благоразумие, ничего не ответила.
– Небось, детишки дома, – продолжал выпытывать у нее мужчина.
«Семеро по лавкам», – подумала про себя сердито Андриана, а вслух пробормотала покорным голосом замотанной тетки:
– Как у всех.
Наконец щелкнул замок и дверь открылась.
– Входи уж, бедолага, – донеслось до нее напоследок.
Андриана выдохнула и припустила по лестнице. Она оглядела все двери на первой площадке, потом поднялась выше. Ни одна из дверей не казалась ей презентабельной, трудно было поверить, что за одной из них скрывается квартира, которую богатый банкир снял для своей молодой любовницы. Но тут Андриана сообразила, что эдаким манером она может скакать по лестницам до морковкина заговенья и все без толку. Она решилась и нажала на кнопку звонка. Дверь тут же распахнулась. От неожиданности Андриана отпрыгнула назад. На пороге стояла толстая лохматая женщина в халате, усеянном жирными пятнами.
– Ты к Генке, что ли? – спросила она Андриану, насупив брови.
Андриана быстро замотала головой из стороны в сторону. Женщина с интересом наблюдала за ней.
– Я, – выдавила наконец Андриана, – к вам.
Глаза толстухи превратились в блюдца.
– За фигом ты мне нужна? – спросила она.
– Я выясняю, не сдает ли у вас здесь кто-то квартиру. – Голос пришедшей в себя Андрианы на этот раз прозвучал строго и возымел нужное действие.
– Так ты из ЖЭКа, что ли? – обрадовалась неизвестно чему толстуха.
Андриана неуверенно кивнула. А женщина тем временем уже начала закладывать ближних своих:
– Пиши! – велела она. – Верка Троицкая из одиннадцатой квартиры сдает. Женька-алкаш, фамилию не знаю, сдает, живет в том подъезде на втором этаже, квартира расположена, как моя. Записала? – спросила она Андриану и, когда та кивнула, продолжила: – В третьем подъезде сразу двое сдают. Тетелкин из сорок второй и Горчичкина из пятьдесят седьмой.
