Тем временем Мила, решив что-то для себя, проговорила в трубку:
– Анри! А давай мы завтра с Леокадией приедем к тебе, скажем, часиков в двенадцать и поделим с ней на двоих одну корзину. А вторая тебе останется.
– Приезжайте, – разрешила Андриана и, передав привет Виолетте – внучке Милы и славному псу Тишке, распрощалась с подругой.
Кошки все это время сидели рядом и таращились на нее своими зелеными глазами.
– Сейчас, – сказала им Андриана, только в ванну схожу и накормлю вас.
Фрейя и Маруся остались возле двери. Эти проказницы заходили в ванную комнату только тогда, когда там был Артур.
После ужина Андриана решила немного почитать. Она почувствовала: надо сделать паузу. Что толку понапрасну буксовать на одном месте. Надо дать время себе и жизненным обстоятельствам. Нельзя постоянно нагружать мозг, не имея новых данных. Так можно загнать саму себя, как глупый нетерпеливый наездник верную лошадь.
Кошки на этот раз не ушли на диван и лежали у нее в ногах. Прислушиваясь к их успокаивающему урчанию, она сама не заметила, как заснула.
Проснулась Андриана рано, солнце еще только-только начало приподнимать ресницы своих нежарких, но все еще ярких лучей. Накормив кошек и позавтракав, Андриана стала думать о том, что бы такое приготовить к встрече с подругами. Но так как готовить ей было сегодня лень, она оделась, вышла из дома и купила в ближайшей кулинарии две коробочки салатов, пирог с мясом и рисом, три блинчика с творогом и яблочный штрудель.
Когда к приходу подруг она все это выставила на стол, обе они сразу догадались, что это не ее рук дело. Мила только головой покачала, а Лео высказала свое мнение вслух – лентяйка.
– Ничего подобного, – сказала Андриана, – вот на Западе…
– Иди ты со своим Западом, – беззлобно выругалась Леокадия.
– Нет, правда, – продолжила оправдываться Андриана, – в нашей кулинарии готовят так, как это делали наши бабушки.
– Так мы сами уже бабушки, – вздохнула Мила.
– Типун тебе на язык! – воскликнула Леокадия.
Андриана вслух ничего не сказала, но в душе была согласна с Леокадией. Вскоре по чашкам был разлит крепко заваренный чай, и подруги приступили к трапезе.
– Есть можно, – констатировала Леокадия.
– Угу, – пробубнила Мила.
Кошки пристроились рядом и выцыганили каждая по кусочку пирога с рисом и мясом. После импровизированного обеда все отправились на лоджию любоваться грушами. Кошки тоже. Обе они были не прочь полакомиться ломтиком спелой груши.
– Где ты взяла такие груши? – живо поинтересовалась Леокадия.
– Меня угостил один мой новый знакомый.
– Как его зовут?
– Иван Семенович.
– Кто таков? Почему не знаю?
– Я же тебе говорю, что он мой новый знакомый. Мы с ним только что познакомились!
– Ничего себе, – фыркнула Леокадия, – только познакомились, а он уже тебе такие подарки де– лает.
– Это всего лишь груши! – отбивалась от нее Андриана.
– Ничего себе! Всего лишь! Он что, имеет на тебя виды?
Андриана вспыхнула.
– Слушай, Лео, отстань от человека, – вступилась за подругу Мила и велела: – Принеси лучше сумку, в которую сложим твои груши.
– У меня пакет!
– Неси пакет!
Когда Леокадия на минутку выскользнула из лоджии за пакетом, Мила не удержалась и спросила, не скрывая любопытства:
– Анри, у тебя с ним роман? – При этом она кивнула на груши.
Андриана покачала головой.
– А жаль, – вздохнула Мила.
– О чем вы тут без меня шепчетесь? – вернувшись и подозрительно оглядев обеих, спросила Леокадия.
– Я вот думаю, – в глазах Милы заискрились хитрые искорки, – ты одна, а нас двое!
– Как это двое? – не сразу поняла Леокадия.
– Я и Виолетта. Поэтому и груши надо делить на две части. Тебе одну, а мне две.
– Ну уж нетушки! – возмутилась Леокадия. – Если так рассуждать, то мне полагается больше!
– Это еще почему?
– Потому что у меня Аристарх Ильич! Иннокентий Викентьевич и Андрей Яковлевич!
– Иннокентий и Андрей сами должны тебе груши покупать! – возмутилась Мила.
Андрей Яковлевич – полковник в отставке и Иннокентий Викентьевич – профессор романо-германских языков и литературы были давними поклонниками Леокадии. Но она никак не могла или не хотела выбрать одного из них.
– Они и покупают, и не только груши! – вступилась за них Лео.
– В таком случае в расчет берется только Аристарх Ильич. Решено, делим груши поровну, – заключила Мила.
Аристархом Ильичом звался любимец Леокадии, не в меру разговорчивый попугай жако.
– Но все-таки, – проговорила Мила, раскладывая груши, – я не могу понять, зачем тебе эти груши.
– То есть как это зачем? – удивилась Лео. – Чтобы есть!
– Так у твоего Андрея Яковлевича есть прекрасная дача.
– Дача-то у него есть, – кивнула Лео, – но таких груш на ней нет.
– Так пусть посадит!
– Точно! – согласилась Леокадия. – Вот на этой же неделе и поговорю с ним серьезно! – грозно сдвинув брови, пообещала она.
Все три женщины расхохотались. И только кошки переводили недоуменные взгляды с одной женщины на другую и думали о том, что люди все-таки странные существа.
После раздела груш подруги пили кофе и долго болтали, перемывая косточки знакомым.
* * *
Три подружки вечерком
Пили кофе с молоком.
Тем, что забредали в гости,
Мигом промывали кости
И с улыбкою любезной,
С легкой грацией над бездной
Возносили к небесам.
Наземь гость спускался сам,
Обходясь без парашюта,
И кричал, летя он, – круто!
Плелся за полночь домой,
Вел беседу сам с собой
И зачем-то улыбался.
Сам не зная, как попался
Он на острый язычок
Трем подружкам. Все! Молчок!
Дальше лишь обмен украдкой
Полувзглядом и кивком,
Дальше только кофе сладкий,
Очень сладкий с молоком.
(Муза, которая мимо пролетала)
После ухода подруг Андриана поняла, что ей нужно отправиться к полковнику Кочубееву, который, по словам дочери застреленного учителя Ирины Бакулевой, вел это дело. Конечно, у нее нет никаких доказательств, кроме камня, брошенного, как она сама считала, рукой убийцы в белого шпица. На камне должны остаться его отпечатки. Но поверит ли ей Кочубеев? Чего доброго, сочтет ее чокнутой старухой, которая от скуки лезет не в свое дело.
