В июле де Лодоньер, уже собравшийся возвращаться во Францию, вдруг увидел на реке четыре корабля. Оказалось, это английская флотилия под командованием Джона Хоукинса. Англичане, отчалившие от родных берегов в Плимуте, зашли на африканское побережье, в Гвинею, и вывезли оттуда большую партию чернокожих рабов. Они продали их в Вест-Индии, получив за них золото, серебро и жемчуг.
Хоукинс снабдил французский гарнизон 20 баррелями
[9] различного провианта и 4 бочками бобов, получив взамен артиллерийский порох и долговое обязательство. 28 июля он взял курс на Ньюфаундленд, став, такими образом, первым английским мореплавателем, рискнувшим поплыть вдоль побережья американского континента на север. 23 августа, когда англичане ловили треску, им встретились два французских рыболовецких судна «с богатейшим уловом». Они купили рыбу, расплатившись золотом и серебром (этот факт зафиксировал в своем дневнике Джон Спарк-младший. Его записки опубликовал Хэклюит).
Эти события дают нам наглядное представление о законах морского братства и о том, какие опасности подстерегали моряков, если они попадались в руки испанцев.
Де Лодоньер уже готов был отбыть во Францию, как вдруг в устье реки Сент-Джонс появились суда французской экспедиции, возглавляемой Рибо. На борту семи кораблей прибыли 100 солдат и колонисты, с женами и детьми. Три судна вошли в реку. Одно из них поднялось вверх по течению до форта. Остальные четыре корабля остановились на рейде.
Рибо привез с собой приказ, согласно которому де Лодоньер должен был немедленно отправиться во Францию и предстать перед судом. Ему инкриминировалось ненадлежащее исполнение служебных обязанностей, а также обращение к консулу Франции напрямую, в то время как по субординации он должен был решать свои проблемы с верховным адмиралом. Однако де Лодоньер настолько горячо и убедительно отстаивал свои позиции, что Рибо предложил ему остаться в колонии и руководить ею совместно. Де Лодоньер отверг предложение: идея двоевластия ему не понравилась, при этом с Рибо у него сохранились вполне дружеские отношения.
4 сентября 1565 г. к форту подошли пять испанских кораблей. Прозвучали фанфары, возвещая о начале переговоров, и командующий флотилией представился как Педро Менендес де Авилес. Он заявил:
«Это армада испанской короны. Тот, кто послал меня в эти края, повелел мне сжечь все здешние постройки и повесить всех лютеран-французов. Завтра утром я захвачу ваши суда. Если среди вас есть католики, им нечего бояться. С ними обойдутся по-христиански».
Лютеране иронически посмеивались, но Авилес не шутил и отдал приказ идти на штурм. Тогда французы обрубили якорные цепи, и их корабли проскользнули мимо испанской армады. Три судна ушли на юг, остальные – на север. Авилес попытался преследовать беглецов, но безуспешно. Тогда он вернулся на свою сухопутную базу на берегу реки Дельфинов и превратил крупное индейское поселение в хорошо укрепленный форт с глубоким рвом.
8 сентября Авилес устроил празднество. Гремел артиллерийский салют, звучали фанфары. Священник, держа в руках крест, пел католические гимны. Все преклонили колена, и под взглядом удивленных индейцев Авилес торжественно объявил, что отныне земли Нового Света являются владениями испанского короля Филиппа II. Затем он приказал разгрузить два своих галеона: «Сан-Пелайо» и «Сан-Сальвадор».
Теперь ему надо было разделаться с французами. От индейцев Авилес слышал, как лучше подобраться к форту Каролина с суши. Узнав, что Рибо там, он ночью 20 сентября пошел на штурм французской крепости. Атака велась с трех сторон. Испанцы победили. Сто тридцать защитников форта полегли на поле брани. Пятьдесят женщин и детей были взяты в плен. Де Лодоньер, разбуженный стрельбой, выскочил на улицу в одной рубашке и, умело действуя саблей и щитом, успешно отбивался от испанцев. В конце концов ему удалось скрыться. Испанцы не потеряли ни одного солдата. Овладев французской колонией, Авилес перебил почти всех мужчин. К трупам, развешанным на деревьях, испанцы прикрепили таблички с надписью: «Это тебе не за то, что ты француз, а за то, что ты еретик». Вот таким образом в Новом Свете католическая вера победила лютеранскую.
Авилес, оставив в форте Каролина гарнизон, теперь уже испанский, возвратился в Сент-Огастин. 28 сентября индейцы рассказали ему, что неподалеку, на другом берегу реки, на узкой косе, ютятся французы, спасшиеся после кораблекрушения. Авилес тут же направился на мыс, расположенный напротив косы, и увидел там около сотни вооруженных французов. Один из них бросился в воду, доплыл до мыса и попросил Авилеса переправить его отряд в форт Каролина.
Прежде чем рассказать о дальнейших событиях, я хотел бы привести отрывок из письма Авилеса испанскому королю Филиппу II:
«Мы взяли штурмом форт французов и убили их всех, потому что они построили крепость без ведома Вашего Величества, а также потому, что они распространяют во владениях Вашего Величества свое мерзкое лютеранское учение. Как губернатор этих провинций, я пойду с огнем и мечом на всех лютеран, которые вздумают поселиться здесь. От имени Вашего Величества и Священной Римской церкви я буду нести свет Евангелия темным дикарям, чтобы спасти их души. А лютеран здесь ноги не будет. Я буду преследовать их на море и на суше, пока не заберу их жизни».
Мне кажется, эта цитата красноречиво говорит о религиозном фанатизме и жестокости Авилеса.
На следующий день пятеро французов переправились на лодке в Сент-Огастин и сказали Авилесу, что готовы сдаться, но при одном условии: если им будет гарантирована жизнь. Авилес ничего им не пообещал. Вот еще один отрывок из его письма королю: «Я ответил, что они могут сдать оружие и полагаться на мое милосердие, а я поступлю так, как мне прикажет наш Господь». На другой день французы сдались.
Двадцать испанцев переправили французов через реку группами по 10 человек. Затем они выстроили всех на песке в одну линию, и Авилес сказал: «Господа! Как видите, я взял с собой всего двадцать солдат. Вас гораздо больше, и при желании вы можете легко справиться с нами и отомстить нам за смерть ваших соотечественников, которых мы убили в форте. Поэтому сейчас, когда мы пойдем в мой лагерь – до него отсюда четыре лье, у вас руки будут связаны за спиной».
О дальнейших своих действиях Авилес сообщил следующее: «Я велел связать им руки за спиной, а потом мы всех их закололи кинжалами. Пощадили лишь десятерых». С тех пор местность, где казнили пленных французов, называется Матанзас (Matanzas, что значит «бойня»].
Через две недели Авилес узнал от индейцев, что на той же самой косе появились еще 350 французов. Корабль Рибо «Святая Троица» потерпел крушение. Те, кому удалось спастись, направлялись в форт Каролина, но застряли на этой косе, питаясь травой и корешками растений. Авилес выслал туда пехоту, а сам поплыл морем на лодке.
Умирающие от голода французы построились в боевой порядок. Рибо приказал горнисту протрубить сигнал «Высылаем парламентеров» и направил одного из матросов вплавь через реку. Испанцы отправили его обратно на каноэ с тем, чтобы к ним прибыл офицер, который имеет полномочия говорить от имени французов. Рибо назначил парламентером старшего сержанта. Тот попросил у испанцев лодки, на которых французы смогли бы переправиться в форт Каролина. Авилес сказал сержанту, что он занял форт, перебил всех его жителей, а также тех французов, которые уцелели после кораблекрушения. При этом Авилес дал честное слово, что Рибо и еще пять или шесть человек из его ближайшего окружения могут прийти к нему на переговоры, не опасаясь за свою жизнь.
