– Насколько мне известно, – сказал он наконец, – она живет в Колорадо-Спрингс. Это в семидесяти милях к югу от Денвера.
"И менее чем в сорока милях от того места, где рухнул на землю гибнущий "Боинг", – подумал Джо.
– Значит, сейчас она в Колорадо-Спрингс? – уточнил он.
– Этого я не знаю.
– Но если она замужем, то телефон может быть зарегистрирован на имя мужа.
– Вот уже несколько лет как она разведена. Скажите, мистер Карпентер, это не…
Оливерри так долго молчал, что Джо в конце концов не выдержал и, дунув в трубку, осторожно окликнул его:
– Алло?..
– Ваш интерес, мистер Карпентер, он случайно не имеет ли отношения к катастрофе триста пятьдесят третьего рейса "Нэшн-Уайд"?
– Да, имеет. Это случилось ровно год назад.
Оливерри снова замолчал, и надолго, так что Джо пришлось спросить самому:
– Скажите, Марио, в этой катастрофе было что-то необычное?
– Как я уже сказал, мистер, существует официальный отчет НУБП.
– Я спрашивал вас не об этом.
На линии установилась такая глубокая тишина, словно Джо разговаривал не с Денвером, а с обратной стороной луны.
– Алло, мистер Оливерри?
– Мне нечего сказать вам, мистер Карпентер, но если я что-нибудь вспомню… Как мне тогда связаться с вами?
Вместо того чтобы объяснять Оливерри свои обстоятельства, Джо сказал напрямик:
– Выслушайте меня, сэр. Если вы – человек честный, то, пытаясь связаться со мной, вы тем самым подвергнете себя опасности. Существует группа… нехороших людей, которые могут заинтересоваться и вами, если им станет известно о нашем разговоре.
– Каких людей?
Не обратив внимания на вопрос, Джо продолжил:
– Если у вас есть какие-то подозрения или догадки – что-то, что вы могли бы мне сообщить, – не спешите. Подумайте как следует. Я свяжусь с вами через день или через два.
С этими словами Джо повесил трубку и огляделся.
Ночные мотыльки все так же мельтешили под лампой. Казалось, их стало еще больше, но все новые и новые насекомые пикировали в конус света от лампы и бились крыльями о горячее стекло. "Бабочки, летящие на огонь", – всплыло в голове Джо расхожее клише.
Но воспоминание о чем-то важном продолжало ускользать от него.
Повернувшись к автомату, Джо набрал номер телефонной справочной службы Колорадо-Спрингс, и девушка-оператор сразу дала ему номер Барбары Кристмэн.
Барбара взяла трубку на втором звонке. Голос ее не показался Джо ни сонным, ни встревоженным, и он решил, что отвечать на поздние звонки – это профессиональная привычка оперативных сотрудников НУБП, а может быть, старшим следователям, побывавшим на местах десятков воздушных катастроф и многое повидавшим, не давали уснуть воспоминания.
Представившись, Джо сообщил Барбаре Кристмэн, что год назад его семья была на борту разбившегося в Колорадо рейса 353, и намекнул, что является действующим журналистом, сотрудником "Лос-Анджелес пост".
Барбара ответила не сразу. В ее молчании, как и в молчании Оливерри, была холодная отчужденность лунного камня. Потом она неожиданно спросила:
– Вы здесь?
– Что? – не понял Джо.
– Откуда вы звоните? Из Колорадо-Спрингс?
– Нет. Из Лос-Анджелеса.
– Вот как… – отозвалась Барбара Кристмэн, и Джо почудился сопровождавший ее слова легкий вздох сожаления.
– Мисс Кристмэн, – быстро сказал он, – у меня есть несколько вопросов, касающихся обстоятельств гибели рейса 353, и я хотел бы…
– Одну минуточку, – перебила его женщина. – Я знаю, мистер Карпентер, какое горе вы пережили, и сочувствую вам. Не хочу сказать, что я способна до конца понять глубину ваших страданий, но мне известно, что люди, потерявшие своих близких во время катастрофы, часто не могут примириться со своей потерей. К сожалению, я не могу сказать вам ничего такого, что помогло бы вам как-то справиться с вашей бедой или…
– Я позвонил вам не для того, чтобы искать утешения, мисс Кристмэн, – в свою очередь перебил ее Джо. – Я хочу знать, что случилось с этим самолетом на самом деле!
В глубине души он рассчитывал хотя бы отчасти смутить Барбару Кристмэн своим резким заявлением, но уже в следующую секунду Джо стало ясно, что его расчет не оправдался.
– Для людей в вашем положении, мистер Карпентер, довольно характерно искать утешения в версиях о возможном заговоре или террористическом акте, потому что иначе гибель родных начинает казаться бессмысленной, случайной, вдвойне несправедливой. Некоторые родственники даже обвиняют наше управление в том, что мы якобы покрываем случаи некомпетентности или преступной халатности летного состава, что мы находимся на содержании у Ассоциации пилотов гражданской авиации, что мы, наконец, скрываем улики, свидетельствующие о том, что экипаж в момент катастрофы был пьян или находился под воздействием наркотиков. В вашем случае это был просто несчастный случай, мистер Карпентер, но я не стану убеждать вас в этом сейчас. По телефону сделать это невозможно, и сколько бы времени я ни потратила, я скорее всего еще сильнее подстегну вашу фантазию. Поверьте, я действительно вам сочувствую, но, чтобы успокоиться, вам необходимо обратиться не ко мне, а к психоаналитику.
И, прежде чем Джо успел что-то сказать, Барбара Кристмэн дала отбой.
Джо тут же набрал ее номер снова, но она так и не взяла трубку, хотя он дал ровно сорок звонков.
На полпути к "Хонде" Джо неожиданно остановился и, обернувшись назад, снова поглядел на белую стену станции, по которой словно чудовища, пробирающиеся сквозь молочно-белый туман ночных кошмаров, беззвучно скользили неправдоподобно большие, искаженные, расплывчатые тени бабочек.
Бабочки летели к огню… к огню, острые язычки которого трепетали за стеклом трех масляных ламп.
Джо хорошо помнил, как пламя прыгнуло в узкие горловины ламповых стекол, как по углам кухни Дельманов шарахнулись тени и желтый свет заиграл на серьезном и сосредоточенном лице Лизы. Тогда он решил, что пламя потревожил шальной сквозняк, хотя воздух в кухне был неподвижен. Теперь же, оглядываясь назад, Джо вдруг подумал, что три огненные змейки, рванувшиеся вверх с такой прытью, словно они стремились вовсе оторваться от фитилей, указывают на что-то важное и значительное.
Нет, определенно, в этом происшествии был какой-то смысл.
Некоторое время Джо наблюдал за мотыльками, но представлял себе только три горящих фитиля; он стоял возле станции обслуживания, но видел вокруг только светлую кухонную мебель и медную посуду на полках и стеллажах.
Но догадка так и не осенила его, не поднялась из глубины сознания, подобно трем огненным язычкам. Как Джо ни старался, он не мог облечь в слова истину, которую подсознательно знал.
