– Миссис Бут, – поприветствовала Джейн кухарку кивком головы.
– Миссис Флинн, – ответила женщина в фартуке.
Эден с интересом на нее посмотрел – перепалка Джейн с мужем подогрела его любопытство – и увидел невысокую симпатичную женщину средних лет, с правильными чертами лица. Взгляд ее мог бы показаться тяжелым, даже насупленным, не рассмотри в нем Эден усталость, даже печаль. Как будто ей многое пришлось пережить, и женщина разучилась смеяться. И доверять... Возможно, Эден себе это только придумал, но отторжения она в нем не вызвала, что было приятно, ведь он заранее был настроен против любого, занявшего место Альвины.
– Позвольте представить вам мастера Эдена Аддингтона, Тереза, – представила его Джейн, и миссис Бут молча кивнула. – Надеюсь, вы нам позволите задержаться здесь на минутку?
Миссис Бут опять отозвалась кивком и без лишних слов продолжила растирать специи в ступке. Эден уловил аромат черного перца, когда проходил мимо нее к очагу... На нем исходила паром кастрюля, и молодой человек, держа нам ним белый конверт с адресом пансионата, принялся ждать, когда же распарится клей. Этому фокусу его научила сестра... Но правильная во всех отношениях миссис Флинн, как оказалось, тоже знала о нем. Она заслонила его, как могла, от взглядов прислуги и только ждала, когда клапан конверта поддастся, являя свое тревожно-волнующее нутро, испещренное завитками букв директрисы.
– Готово! – наконец, выдохнул Эден, и они с миссис Флинн поспешили из кухни, чтобы прочесть письмо без свидетелей.
Эден еще дорогой вынул листок из конверта и углубился в его содержимое. По мере чтения лицо его становилось все более мрачным, и миссис Флинн, полная недобрых предчувствий, нетерпеливо спросила:
– Ну что там, мой мальчик, с Кэтрин что-то случилось? Бедняжка занемогла? Вывихнула лодыжку? Сломала руку?! – ужаснулась она, так и не получив никакого ответа.
И Эден, совсем побледневший, наконец-то, сказал:
– Пропала из пансиона нынешней ночью, если верить написанному в письме. Ее всюду искали, но не нашли... Миссис Чемберс сочла необходимым известить об этом родителей пансионерки. Она, между прочим, не исключает возможности, что та сбежала нарочно, исполнив угрозу, частенько срывавшуюся с ее языка.
– О да, мисс Кэтти, частенько грозилась сбежать с пансиона! – подтвердила служанка. – Неужели решилась?!
– Иного варианта и в голову не приходит, – ответил ей Эден. – Не похитили же ее, в самом деле?
Миссис Флинн взмахнула руками.
– Что скажет миссис Аддингтон, когда узнает об этом? – выдохнула она. – Бедняжка и так волнуется за мисс Кэтрин, за ее будущее. И вдруг этот скандал! Если только люди узнают... если только заговорят...
– Не узнают, – оборвал ее Эден уверенным тоном. – Не узнают ни родители, ни кто-либо другой, кроме нас. – Джейн выпучила глаза. – Не узнают, так как мы им не скажем, – еще тверже повторил молодой человек. – Я сам поеду в Кардифф и поговорю с директрисой. Уверен, Кэтрин вскоре найдется, и родителям знать ни к чему, что она пропадала! – И с мольбой поглядел на служанку: – Ты ведь мне подыграешь, милая Джейн? Позволишь выручить Кэт из беды без участия наших родителей?
– Мастер Эден... – попыталось было воспротивиться Джейн не менее умоляющим голосом, но хитрец знал заранее, что битва ее проиграна не начавшись. Миссис Флинн никогда не умела отказывать маленькому прохвосту, и что с того, что он обогнал ее в росте и больше не выглядел бедненьким малышом, которым всегда ей казался, – она вздохнула. И Эден понял, что победил...
8 глава
Пансионат юных леди миссис Патрисии Чемберс, окруженный пышной зеленью сада и витой решеткой ворот, располагался на тихой Томазин-стрит, которая за последние годы претерпела ряд значительных изменений: например, обросла фешенебельными домами под светлою черепицей и огласилась звуками проезжавших экипажей, коих прежде здесь редко можно было заметить, то есть из дома в самом предместье превратилась в одно из достопримечательностей района для богачей.
Именно к этому зданию за железной оградой и направлялся экипаж Эдена Аддингтона с Томасом на облучке. Эден хотел было ехать на лошади – что было бы много быстрее – но миссис Флинн категорически воспротивилась «подобного самоистязанию», как заявила она. К тому же, и этот довод оказался решающим, если им встретится «милая Кэтти», сказала она, везти ее в экипаже будет много удобней. Да и вещи ее, если Кэт вдруг попросят из пансиона, подумалось брату, сподручней загрузить в экипаж...
В итоге весь этот час он провел словно в горячке, гадая, что же он скажет рассерженной «драконице», именно так, насколько он помнил по рассказам сестры, та называла злобную директрису. И вот Эден самолично отдавался ей в лапы... то есть в руки, он мотнул головой, и он совершенно не знал, что ей скажет. Эта мысль пришла уже после того, как он уселся в карету и посетивший его было кураж по спасению Кэтрин сменился страхом и неуверенностью.
Итак, что же он скажет?
Чем объяснит свое появление в пансионе?
«Драконица», конечно же, спросит, где мистер и миссис Аддингтон, почему пред ее светлые очи предстал он, а не они. Святая жемчужина Авалона, во что же ты, Эден, ввязался?
Так он терзался дорогой, мечтая, по сути, чтобы она никогда не закончилась, и в то же время проклинал свое малодушие и готов был ринуться в бой хоть со всеми драконами королевства, а в следующий миг снова глядел в окно в тщетной надежде, что они еще даже не в Кардиффе...
Но они были именно в Кардиффе, и колеса их экипажа гремели о брусчатку Томазин-стрит, приближая его к намеченной цели. Эден, отодвинув шторку окна, выглянул на дорогу... И вдруг увидел девушку в голубом легком платье, выскочившую из-за чуть приоткрытых ворот. Кажется, ее кто-то выпустил – Эден заметил мелькнувший за воротами силуэт. Девушка эта, блондинка, причем весьма прехорошенькая, кинулась вдруг чуть ли ни под колеса их экипажа и замахала рукой. Кажется, так она представляла непривычное, судя по всему, действие «остановить кэб».
Эден подумал, что им все равно пришло время остановиться – они находились в двух шагах от ворот пансиона – и подал Томасу знак придержать лошадей. Девушка, одарив Томаса быстрой улыбкой, назвала адрес:
– Виктория-плейс, 21, пожалуйста. – И кинулась к дверце, за которой за ней наблюдал молодой человек, то ли нарочно, то ли по банальной рассеянности, не отличив богатого экипажа от обычного кэба.
– О, – выдохнула она, распахнув дверцу и заметив Эдена внутри экипажа, – я не знала, что кэб уже занят.
В присутствии женщин Эден всегда несколько тушевался, а в присутствии столько красивых и вовсе делался косноязычным.
Вот и сейчас смог выдавить лишь банальное:
– Это не кэб, как вы, верно, не сразу заметили. – Ничего более тонкого и изящного, приправленного веселою шуткой, он, глупый болван, сказать, конечно, не мог, лишь это почти осуждающее: «Вы по глупости спутали экипаж с уличным кэбом».
