Я молчала, и он наклонился к моему лицу, так близко, что наши губы соприкоснулись, и выдохнул:
– Это ты.
– Что, скажешь «неправда»? – насмешливо спросил он, откидывая голову назад и увеличивая расстояние между нашими лицами.
– Разве у тебя есть доказательства? – не менее расслабленно ответила я.
– Какие доказательства? Одни догадки, – развел руками Влад. – Знаешь, в детстве я любил собирать пазлы. Мне нравилось соединять разные кусочки, чтобы потом получить единую картинку.
– Это ты опять про соседей рассказываешь? – пробормотала я, намекая на то, как ловко Влад солгал про наличие у него собаки.
Он улыбнулся, впрочем, ни капли не задетый моим замечанием.
– Нет, Марина. Это чистая правда. Пазлы приводили меня в детский восторг, с годами я, конечно, перестал их собирать, зато стал делать кое-что другое.
Я поморщилась, зная, что он сейчас скажет.
– История с пропажей Вики – это целая коробка, набитая маленькими кусочками, – продолжил Влад. – Если смотреть на них, то кажется, что все странно и непонятно. Но если разложить пазлы по местам, то получится вполне себе ясная картина.
– Очень занимательно. И на этой картине ты увидел меня, прыгающую с моста? По-моему, мы уже давно определили, что я – не Виктория.
– Ты – нет, – охотно согласился Влад. – Виктория и Марина – две абсолютно разные девушки, но, тем не менее, они тесно связаны друг с другом. Начнем с того, что Виктория после гибели приемной матери не хотела жить с отчимом. Порядок, установленный им, мог возмутить многих молодых девушек. И, судя по тому, что случилось далее, Вика решила избавиться от опеки Виктора. Я правильно размышляю, так ведь, Марина?
Я кивнула, осторожно подметив:
– Ну, пока все сходится.
– Мы знаем, что Виктория спрыгнула с моста в реке. Она была одета в красное платье, которое притягивало внимание – какой-то парень даже сделал фотографию. На мосту осталась ее сумка с документами и телефоном. На снимке видно молодую светловолосую девушку. Сомнений не осталось ни у кого – это Вика; а еще она не умеет плавать, поэтому ее посчитали мертвой. Признаться, этот момент меня сильно смущал…
Влад прервался, чтобы встать и подойти к окну. Я настороженно наблюдала за ним. Постояв некоторое время в тишине, он тихо продолжил:
– Когда Степан обратился ко мне за помощью, поведав о своем друге, якобы видевшем Вику в этом городе, я засомневался к его адекватности. Вика не умела плавать, вернее, она панически боялась воды, поэтому должна была утонуть сразу же. Но чем больше я копался в этой истории, тем больше фактов говорило о том, что она жива. Как такое могло получиться? Ответ прост – с моста прыгнула не Вика. Кто-то, издалека похожий на нее, молодая симпатичная девушка. Светлые длинные волосы и красное платье отвлекли внимание на себя. А, и еще один момент – эта самая девушка, заменившая Вику, должна не просто уметь плавать, а чертовски хорошо уметь плавать. То есть, заниматься этим видом спорта не один год.
– Допустим, – кивнула я. – И что дальше?
– А дальше возникает закономерный вопрос: почему эта девушка помогла Вике? Чтобы решиться спрыгнуть с моста в ледяную воду ради другого, надо быть или идиоткой, или сильно любить этого человека. Но у Виктории не было близких подруг. Совсем. Кто еще мог такое сделать?
Влад торжественно поднял палец вверх, и наклонил голову вправо.
– Как считаешь?
– Я хочу послушать твою версию, – вежливо сообщила я.
– Виктория – приемный ребенок. Твоя мать, уж извини, не самый достойный член общества, и ты воспитывалась бабушкой. Если предположить, что ты, занимаясь плаванием, помогла Вике, то вывод один – вы с ней сестры. Когда я был в детском доме, то удивился категоричному отказу директрисы. А потом вспомнил: ведь в этом городе все друг друга знают, если не лично, то через знакомых. Следовательно, и другой персонал тоже может быть в курсе. Мы с Максом вернулись туда, и он, пользуясь своим обаянием, подговорил одну из воспитательниц. Выяснилась интересная деталь – твоя бабушка работала в этом самом детском доме, поэтому она смогла так легко тебя забрать.
Я пожала плечами.
– Моя бабушка действительно работала в детском доме, это не секрет. Но я поступила туда одна.
– Потому что в тот момент твоя мать была беременна Викой. Я посетил больницу, поинтересовался историей ее медкарты. Она родила девочку, от которой отказалась.
Я молча смотрела на него. Внезапно замолчав, Влад выдохнул, и устало спросил:
– Ты поэтому напрашивалась на участие в расследование? Держать руку на пульсе? Молодец. А про Вику как узнала? Дай угадаю – бабушка перед гибелью сказала? Затем ты потратила два года на поиски сестры, а когда нашла ее, то она попросила тебя о помощи.
Несмотря на то, что мои ладони вспотели, я упрямо ответила:
– Все это – лишь твои домыслы.
– Я и не утверждаю, что имею какие-то весомые доказательства, – рассмеялся Влад. – Ты можешь и дальше твердить, что непричастна, но остается небольшой нюанс, ради которого я нахожусь в этом городе. Ви-ка, – пропел он, – мне нужно было ее найти.
– Но ты не знаешь, где она, – прошептала я.
Влад беспечно ответил:
– Не беда, зато знаешь ты.
Я вся подобралась, не сводя с него глаз, внутренне приготовившись дать отпор. Влад, уловив в моих глазах решимость пойти в наступление, снова коротко улыбнулся.
– Спрячь коготки, котенок, – посоветовал он. – Или ты думаешь, я наброшусь на тебя и буду пытать?
– Нет, – медленно ответила я, хотя секунду назад подобная мысль посетила мою дурную голову. Несмотря на все чувства, что я питала к Владу, иногда, как сейчас, мне казалось, что за слоем заботы и спокойствия в нем прячется что-то другое, жесткое. И, как подсказывала интуиция, с этим чем-то знакомиться мне не стоило.
– Прежде я хочу получить подтверждение моей теории, – сказал Влад, снова поворачиваясь лицом к окну.
Воспользовавшись этим, я беззвучно соскользнула с кровати и подняла свою одежду. Без нее я ощущала себя беззащитной и уязвимой – все-таки нельзя вести переговоры в трусах.
– Что скажешь? Я был прав? – как-то механически спросил он.
Я кивнула, потом, сообразив, что он меня не видит, произнесла вслух:
– Прав во всем, кроме двух вещей. Первая: мне очень повезло, что ты зашел в «Маслинку». Признаться, я не ждала, что Вику будут искать, поэтому твое появление было для меня полной неожиданностью. Но, слава Богам, мне удалось оставаться поблизости, чтобы, как ты выразился, быть в курсе всех дел.
– А как же: проводить расследование – это моя детская мечта? – фыркнул Влад.
Я покачала головой.
– Работа детектива мне никогда не нравилась, уж извини.
