– Мне очень жаль, – прошептала я. Говорить было трудно, в горле появился комок.
Влад кивнул.
– Да, мне тоже. Такие вещи, как убийство и прочая грязь – не для тебя. Забудь о том, что ты сказала, выброси это из головы и живи дальше. Пусть твоя сестра и будет далеко от тебя, но она будет жива. Это ли не самое главное?
– Ее мучитель тоже будет жив. А если он найдет ее?
– Не найдет, если Вика хорошо спрячется. Мир велик, а связи у Виктора не распространяются дальше области. Я позвоню ему и скажу, что не смог выполнить заказ и найти Викторию.
– Спасибо, – я опустила глаза вниз.
Влад встал, направившись за телефоном. Разговор занял не более десяти минут – выслушав его, Виктор поблагодарил за оказанную работу и попрощался. Бросив мобильный на кресло, Влад взъерошил рукой волосы и повернулся ко мне.
– Вот и все.
– Как он отреагировал?
– Вполне адекватно. Но Виктор из тех людей, кто умеет держать себя на публике.
– И что дальше? – спросила я неожиданно для самой себя. – Ты уедешь?
– Мне придется, Марина, – Влад даже не пытался смягчить удар, – моя… профессия не подразумевает создание семьи.
– И когда? – поинтересовалась я, ощущая себя жалкой и брошенной. Надеюсь, это произойдет нескоро…
– Завтра.
Глава 12
Я уставилась куда-то вбок, пряча взгляд. Смотреть на Влада не хотелось – я знала, что увижу сочувствие в его глазах, и это было унизительным для меня.
Завтра…
Как все, оказывается, просто. Работа, которая не подразумевает семью, ласковые речи, оказавшиеся фальшью… Испытывал ли Влад ко мне вообще какие-либо чувства? Или это был только приятный досуг?
– Зачем? – спросила я, разглядывая собственные руки. Он не понял, переспросил, и я еле выдавила из себя объяснение: – Зачем тогда все это было между нами?
«Почему ты так поступил, зная, что уедешь?» – на самом деле хотела закричать я. Но не смогла, потому что я тоже это знала. Знала, что Влад не задержится в нашем городе.
Знала, что это не сказка со счастливым концом.
– Если бы я мог отмотать время назад, то сделал бы то же самое, – твердо ответил Влад. И тихо добавил: – Я ни о чем не жалею. Хочешь, проведем этот день…
Я взмахнула рукой, заставляя его замолчать. Нет, подачек мне не надо. Провести последний день вместе? Как, зная, что утром он соберет вещи, сядет в машину и к вечеру забудет обо мне?
Как я смогу притворяться, что все хорошо?
– Марина…
– Я, пожалуй, пойду, – неловко встав, я зашагала в прихожую, где лежала моя сумка и куртка.
– Да постой же ты, – Влад догнал меня, схватил за руку, и развернул. – Куда ты в таком состоянии?
Он прижал меня к себе, и я уткнулась носом в его шею. Дышать стало трудно, в носу защипало, и через секунду я поняла, что сейчас позорно разревусь. Как малолетняя дура, которую бросил одноклассник…
Только этого еще не хватало. Сделав несколько глубоких вдохов ртом, я отстранилась и попросила:
– Влад, не надо. Мне действительно нужно уйти. Я не хочу превращать этот день в панихиду по нашим неудавшимся отношениям. Лучше так…
Он кивнул, потом, не удержавшись, наклонился, чтобы поцеловать меня. Я шагнула в сторону, отвернула голову, и Влад криво усмехнулся.
– Довезти тебя до дома?
– Не нужно, – отказалась я. В спешке схватила куртку, кое-как натянула, не застегивая пуговицы, влезла в сапоги и выскочила за дверь.
Проигнорировав лифт, понеслась опрометью по ступенькам. Хотелось поскорее оказаться дома и реветь в подушку, жалея себя под заунывное Люськино ворчание.
Дома не оказалось ни Люси, ни дяди Миши. С досадой скинув куртку, я отправилась на кухню, где проглотила два бутерброда, запив их сладким чаем, затем полчаса отмокала в горячей ванне, размышляя над словами Влада. Не над теми, которые сделали мне так больно, а про Вику – по моему мнению, в чем-то Влад был прав. Виктор действительно может начать вести поиски самостоятельно, и тогда все обернется намного хуже. Конечно, сейчас Вика в безопасности – Лешке я доверяла, как себе, но и ему когда-то надо будет вернуться на работу.
Так ничего не придумав, я вылезла из ванны, замоталась в полотенце и рухнула в кровать, решив, что немного отдыха не помешает. И сама не заметила, как уснула крепким сном.
Разбудил меня телефонный звонок. Нащупав мобильник, я перевернулась на спину и подслеповато уставилась в экран, моргая от яркого света. Номер был не записан, и внутренне я уже чуяла подвох, но на вызов ответила.
– Алло?
– Марина, это ты? – раздался в трубке высокий женский голос. В отличие от номера, он был мне смутно знаком. Гадая, кто это, я хрипло сказала:
– Да. А вы…
– Это Алла Евгеньевна, – перебила меня директриса детского дома. – Я звонила Люсе, но у нее там покупателей чертова уйма, и она подсказала позвонить тебе. Марина, что происходит?
– А что происходит? – изумилась я.
– Это я у тебя спрашиваю, – и без того звонкий голос Аллы Евгеньевны взлетел до небес. – Вчера приходили какие-то личности, спрашивали про девочку, которую удочерили, сегодня опять! Они что, каждый день будут ходить?
– Стоп, что? – я села на кровати, рывком сбрасывая одеяло. – Кто приходил?
– Двое мужчин, серьезных таких, солидных. Мне они совсем не понравились. Вели себя грубо, хамили, – с достоинством произнесла Алла Евгеньевна. Она, к слову, считала себя выходцем из дворянского рода, и вела себя соответствующе. – Напугали мне воспитанников, персонал…
Я потерла лоб свободной рукой. Влад не имеет отношения к сегодняшнему визиту, потому что уже и так все знает. Тогда кто пытался выведать информацию про Вику?
– Неизвестно что творится, – продолжила бушевать Алла Евгеньевна. – В следующий раз я вызову полицию!
На этой милой ноте директриса сбросила звонок, и я с облегчением выдохнула, потому что обычно она читала нотации минут сорок. По крайней мере, воспитанники детского дома не хулиганили не из-за страха получить наказание, а потому, что не хотели провести час в кабинете Аллы Евгеньевны.
Подумав немного, я с тяжелым сердцем набрала Влада. Звонить не хотелось – еще решит, что я навязываюсь, но другого выхода я не видела.
Он ответил сразу, после первого гудка, и от его голоса внутри меня прокатилась теплая волна.
– Марина?
– Привет, – ляпнула я. – Не отвлекаю?
– Нет, говори. Что-то случилось?
– Почти, – я рассказала Владу о звонке Аллы Евгеньевны. Тот без промедления заметил:
