Ответить не получалось, горло будто веревка сдавила. Поэтому я просто кивнула.
— Слушай, ты меня пугаешь, — серьезно проговорил Брент, посмотрев мне в глаза. — Даже если вспомнить, что он тебя решил преследовать, и всю эту историю с прессой... Обычно никто так бурно не реагирует на встрече с бывшим. В чем дело на самом деле, Канария?
Я продолжала молчать, просто плакала и дрожала.
А потом и сама не поняла, когда заговорила. Спрятав взгляд, всхлипывая и понимая, что сейчас рассказываю этому мужчине то, чего не собиралась рассказывать никому и ни за что. То, что сама больше всего стремилась начисто стереть из своей памяти.
Когда я закончила, то поняла, что Брент тоже молчит. А еще не шевелится... только кулаки сжимаются до белых костяшек.
Внезапно он резко, изо всех сил прижал меня к себе.
— Если он хотя бы приблизится к тебе, хоть покажется на глаза, я его убью, — напряженно выдохнул грозовой дракон сквозь стиснутые зубы. И я поняла, что его руки дрожат.
Добравшись домой вместе с Брентом и его охраной, я еще долго не могла прийти в себя и просто бродила по квартире туда-сюда. То подходила к окнам, то пялилась на те или иные предметы интерьера. В конце решила попробовать отвлечься, полазив в сети. Но не стала открывать чат, просто пошла на новостные сайты. И сразу же почувствовала, что мне на голову вылили ведро холодной воды.
Этой новостью изобиловала вся лента.
Надоблачный город Гранфаллон. Тот самый, о котором когда-то говорили в чате — огромный, революционный, якобы с миссией, направленной на изучение других миров.
Надоблачный город, который сегодня вечером, как раз после концерта, неожиданно взорвался. Никаких сообщений о неполадках, никаких эвакуационных кораблей, которые от него отлетали. Это произошло буквально за считанные минуты, перед которыми все было хорошо, и после которых город разлетелся на куски посреди небес, не оставив ни одного выжившего.
Глава 20. Переворот
О том, что вчера после концерта так и не встретилась с Карин, я подумала, только когда после обеда меня разбудил ее голосовой вызов. От менеджера Брента подруга узнала, что он подбросил меня домой вместе со своей охраной, поэтому не волновалась и решила заняться работой. Собственно по поводу работы кицунэ мне сейчас и звонила: наш с Брентом поцелуй в конце концерта стал для руководства лейбла сюрпризом. Сюрпризом, который имел место на концерте первой величины. И если совсем немного подумать, то становилось ясно, что на мероприятиях такого уровня сюрпризы, мягко говоря, не очень любили. Когда в организацию вбухано кучу денег, то большие боссы обычно хотят, чтобы все шло по плану. Вдобавок и я, и особенно Брент, были публичными персонами, которым прежде чем сделать шаг, надо убедиться, что он воспримется фан-базой положительно но не подорвет продажи.
Поэтому я даже не стала задаваться глупыми вопросами вроде: «за что же меня теперь вызывают на ковер?». Просто готовилась получать люлей и надеялась, что если не уволили после всех сплетен в прессе под редакцией Алекса, то за такое тоже не погонят в шею. Потому что тогда тому уроду станет значительно проще до меня добраться.
Впрочем... да что там! Я даже от самого поцелуя до сих пор морально не отошла! Как и от всего того, что произошло потом. Надо же было так запаниковать, чтобы выкинуть такую глупость? Конечно, после того, как я все ему рассказала, он видимо решил, что я просто хотела позлить Алекса. И похоже, отнесся с пониманием ко всей этой истории. Однако для самой себя я пересекла границу, к которой даже подходить нельзя было! И теперь мне было страшно, невыносимо страшно. Возможно, именно этот страх и был одной из главных причин моей вчерашней истерики. Не только то, что я увидела Алекса, но и то, что почувствовала, в порыве эмоций поцеловав своего напарника, который мне небезразличен.
Меня снова начало трясти и я села на диван, чтобы глубоко вдохнуть воздух и выпить холодной воды.
Странные чувства. Смешанные. Мы с ним уже давно знакомы, и я знаю, что могу доверять ему как другу. Что он хороший парень и никогда не обидит меня. С ним всегда весело, тепло и спокойно. А еще, что самое страшное, в тот момент я поцеловала его в первую очередь потому, что действительно хотела этого. И мне на самом деле было хорошо — горячо, сладко, безумно и страстно. Взрыв, которого я не могла даже представить.
Но в то же время не удавалось избавиться от страшного, холодного, липкого ощущения, которое было призраком Алекса. Гадкое, невыносимое настолько, что от него физически тошнило. И так сильно, что хотелось просто удавить себя, чтобы больше никогда этого не чувствовать.
Поэтому хорошо, что уже совсем скоро Брент улетит из Артемиса.
Немного собравшись, я покинула маленькую уютную крепость своей квартиры и направилась в офис «ЭфирРекордс». Карин уже ждала меня у двери приемной директора, и смущение на ее лице мне не очень понравилось.
— Что, все плохо? — спросила я с выражением лица миленького щенка, который сейчас получит тапком по попке за то, что навалил кучку у входной двери.
— Не знаю, и от того еще больше нервничаю, — призналась кицунэ.
— Ты и не знаешь? Неужели?
— Ага, представь себе, — вздохнула девушка. — Сижу вот тебя жду, к начальству пока не пускают, потому что сейчас там Брент Шторм со своим менеджером.
— И его тоже вызвали спросить, что это за творческая импровизация и какого черта?
— Может и за то, а может по поводу того, что он отпел последний концерт и на днях улетает со станции, — задумалась Карин. — В любом случае, ждем, пока нас позовут.
Кивнув, я уже устроилась было на диване в приемной, когда секретарь неожиданно сообщил, чтобы мы проходили к директору филиала.
— Что, прямо сейчас? — удивилась я.
— Да, вас ждут, — подтвердил мужчина.
— Но предыдущие посетители еще не вышли?
— Нет, они до сих пор там. Проходите.
Странно. Неужели начальство решило устроить нам коллективную воспитательную беседу? Черт, надеюсь, у Брента действительно не будет из-за этого серьезных проблем.
Собравшись с духом, я вслед за Карин вошла в кабинет и сразу увидела Брента с его менеджером в креслах напротив рабочего места директора.
— Канария, Карин, добрый день, рады вас видеть, — сразу заговорил тот, жестом приглашая нас сесть. — Во-первых, прекрасно вчера выступили. Я, если честно, до последнего не был уверен, не прогадали ли мы с вашим дуэтом. Но все опасения оказались напрасны, публика прекрасно восприняла вас вместе. Показали, что отлично подходите друг другу, а главное — лично вы выдержали планку.
— Спасибо, господин Странс, — вежливо кивнул я, мысленно отмечая, что когда он начал с такой похвалы, то вряд собирается меня увольнять. Что ж, уже неплохо.
— А теперь о финале вашего номера, — продолжил он значительно строже. — Вообще-то, о таких вещах следует сообщать руководство заранее! Шаг, знаете ли, был очень рискованный. И я, конечно, понимаю, что вы там все люди творческие, но если бы нам было известно об этой вашей идее большого финала, мы бы сначала провели исследования чтобы узнать, не начнут ли фанаты Брента ненавидеть Канарию, а фанаты Канарии — Брента. И от собственных фанатов каждому из вас могло прилететь.
