Хвала Свету, армия всё ещё удерживала позиции. Большей частью она состояла из Принявших Дракона, которые присоединились к битве последними; в основном они были обычными людьми, не обученными воевать. Да, среди них оказалось несколько Айз Седай и даже айильцев с парочкой Аша’манов. Однако большинство сжимало в руках мечи, которые годами пылились без дела, и древки, которые ранее, должно быть, были лопатами и мотыгами.
Но они сражались против троллоков, словно загнанные в угол волки. Руарк покачал головой. Если б древоубийцы дрались столь же отчаянно, Ламан до сих пор сидел бы на своём троне.
С неба сорвалась молния, убив нескольких обороняющихся. Руарк моргнул, восстанавливая зрение, и обернулся, оглядываясь по сторонам сквозь порывы ветра. «Там».
Он подал братьям знак остаться, а сам, пригнувшись, скользнул вперёд. Взяв в руку горсть серой похожей на пепел пыли, покрывавшей землю, он втёр её в свою одежду и лицо. Часть пыли сдуло ветром сквозь пальцы.
Сжав зубами кинжал, он прижался к земле. Его цель наблюдала за битвой с вершины небольшого холма. Это был один из красновуальных — его вуаль была опущена, и он улыбался. Зубы этой твари не были остро заточены. Те, у кого были заточены зубы, все могли направлять, как и некоторые из тех, у кого не были. Руарк никак не мог разобраться, что это значит.
Этот парень мог направлять. Это стало очевидным, когда он создал огненное копьё и бросил его в сражавшихся неподалёку тайренцев. Руарк медленно, дюйм за дюймом, пополз вперёд вдоль расщелины в камнях.
Ему пришлось наблюдать, как красновуальный убивает одного Защитника за другим, но не стал торопиться. Руарк продолжал мучительно медленно красться, слушая шипение огня, пока направляющий стоял, заложив руки за спину, омываемый бушующими вокруг него плетениями Единой Силы.
Противник не замечал его. Хотя некоторые из них сражались совсем как Айил, большинство этого делать не умели. Они не могли тихо подкрадываться, и, кажется, недостаточно хорошо владели луком и копьём. Один из таких как раз стоял перед ним… Руарк сомневался, что им вообще когда-нибудь приходилось бесшумно двигаться, подкрадываться к врагу или убивать оленя в пустыне. Зачем, если они могут направлять?
Человек в красной вуали не заметил, как Руарк обогнул труп троллока у самых его ног, а затем вытянул руку и подсёк ему сухожилия. Противник с воплем рухнул, и Руарк перерезал ему горло, прежде чем тот снова смог направить Силу. Затем он вновь укрылся между трупов.
Появились двое троллоков проверить, что за шум. Руарк убил первого, затем, пока поворачивался второй, уложил и его, не дав им даже шанса себя заметить. И вновь слился с окружающим пейзажем.
Больше никто из Отродий Тени не наведался с проверкой, поэтому Руарк вернулся к своим товарищам. Поднявшись на ноги и пригибаясь на бегу, он миновал небольшую стаю волков, которая рвала на части пару троллоков. Волки повернули в его сторону окровавленные морды и подняли уши. Они дали ему пройти, а затем беззвучно исчезли среди ураганного ветра в поисках новой жертвы.
Волки. Они появились одновременно с началом этой странной бури, налетевшей без дождя, и теперь сражались бок о бок с людьми. Руарк почти ничего не знал про общий ход боя. Он видел вдалеке, что какая-то часть войск короля Дарлина по-прежнему держала строй. Рядом с Принявшими Дракона расположились арбалетчики. Когда Руарк видел их в последний раз, у них заканчивались стрелы. А те странные изрыгающие пар фургоны, доставлявшие обороняющимся припасы, теперь лежали грудой обломков. Айз Седай с Аша’манами продолжали направлять Силу, сдерживая атаки, но не так активно, как прежде.
Айильцы делали то, что умели лучше всего: они убивали. Пока армия обороняет путь к Ранду ал’Тору, возможно, этого будет достаточно. Возможно…
Что-то ударило его. Руарк охнул и упал на колени. Он поднял голову и увидел, как из бури, пристально глядя на него, вышла прекрасная женщина. У неё были чудесные глаза, хотя и расположенные на разной высоте. До этого момента он даже не понимал, насколько отвратительно ровно располагались глаза у всех прочих людей. От одной мысли об этом его тошнило. К тому же, у остальных женщин слишком много волос на головах. Это же создание с тонкими и редкими волосами выглядело гораздо привлекательнее.
Она приблизилась — восхитительная и очаровательная. Невероятная. Она коснулась его подбородка, и кончики её пальцев были мягче облаков.
— Да, ты пригодишься, — произнесла она. — Идём-ка, дружок. Присоединишься к остальным.
Она указала на группу следующих за ней по пятам людей. Среди них было несколько Хранительниц Мудрости, пара Айз Седай и мужчина с копьём. Руарк зарычал. Как этот невежда смеет добиваться благосклонности его возлюбленной? За это он достоин смерти. Он…
Его госпожа рассмеялась:
— А Моридин считает подобное лицо наказанием. А вам, мои крошки, всё равно, какое у меня лицо, верно? — Её голос становился тише и вместе с тем резче. — А когда я закончу, всем будет всё равно. Сам Моридин будет воспевать мою красоту, потому что будет смотреть на мир глазами, которые ему дарую я. Совсем как ты, дружок. Совсем как ты.
Она ласково погладила Руарка. Он присоединился к прекрасной женщине и её последователям и направился вместе с ними дальше по долине, оставив тех, кого звал братьями, позади.
* * *
Ранд сделал шаг на дорогу, свитую прямо у его ног из нитей света, и ступил на яркую чистую брусчатку, перейдя из небытия в великолепие.
Дорога была настолько широка, что по ней могли бы пройти шесть повозок в ряд, но на ней не было экипажей. Только люди. Полные жизни и энергии люди в ярких одеждах, разговаривающие между собой, окликающие друг друга. Звуки заполнили пустоту — звуки жизни.
Повернувшись, Ранд взглянул на здания, которые возвышались вокруг него. Вдоль всей оживлённой улицы выстроились, тесно примыкая друг к другу, дома с украшенными колоннами фасадами. За ними виднелись купола и удивительные здания, устремлённые в небо. Этот город не был похож ни на один, что он видел, хотя он узнал работу огир.
Нет, не так. Это была лишь отчасти работа огир. Поблизости рабочие восстанавливали повреждённый бурей каменный фасад. Был слышен рокочущий смех толстопалых огир, которые работали бок о бок с людьми. Когда огир пришли в Двуречье, чтобы почтить жертву Ранда и воздвигнуть ему памятник, мудрое городское правление попросило их вместо этого помочь украсить город.
На протяжении многих лет огир и двуреченцы тесно работали вместе, и в результате сейчас услуги двуреченских мастеров были востребованы во всём мире. Ранд шёл по дороге, окружённый людьми, прибывшими со всех концов света. Здесь были и доманийцы в ярких одеждах из тонких тканей, и тайренцы в мешковатых нарядах и рубашках с полосатыми рукавами — различия между их простолюдинами и благородными день ото дня всё более стирались, и шончан в причудливых шелках, и благородные Порубежники, и даже немногочисленные шаранцы.
Все пришли в Эмондов Луг. Город уже мало оправдывал своё название, но отдельные приметы сохранились. В городе было больше деревьев и просторных лужаек, чем в других великих городах, таких как Кэймлин или Тир. В Двуречье преклонялись перед мастерами-ремесленниками. А местные стрелки были лучшими в мире. Элитный отряд двуреченцев, вооружённый новейшими стреляющими копьями, которые люди прозвали ружьями, вместе с айильцами служил в составе сил, поддерживающих порядок в Шаре. Это было единственное известное в мире место, где ещё воевали. Но время от времени ещё возникали конфликты. Пять лет назад небольшая стычка между Муранди и Тиром чуть не привела к первой за столетие со времени Последней Битвы настоящей войне.
