Серьезными делами заниматься не хочется не потому, что они серьезные, а потому, что это не ваши дела. Лень — это состояние души. Конечно, у нее нет никакого желания заниматься чуждыми ей делами. Может быть, она пришла в этот мир не для того, чтобы вкалывать на какой-нибудь маятник, а затем, чтобы греться на солнышке возле теплого моря, или кататься на горных лыжах в Альпах, или путешествовать, мало ли всяких удовольствий в этом мире?
«А работать кто будет?» — спросит сердитый маятник. Ну, на это можно ответить легкомысленно, словами из веселой студенческой песенки: «Пускай работает лохматый тот медведь и не фиг по лесу шататься и реветь». Именно так, ведь чувство долга и необходимость — это изобретения маятников.
Наш мир в действительности настолько богат и щедр, что его благ на всех хватит, если каждый будет двигаться к Своей цели через Свою дверь. Едва ли когда-нибудь будет так. Но отдельно взятый человек, если захочет, может преобразовать слой своего мира в очень уютный уголок.
Для этого необходимо найти свою цель и свою дверь. Если вы будете двигаться к своей цели, не придется себя уговаривать и принуждать. Душа вприпрыжку побежит к своей цели через свою дверь. Ваша дверь для других может казаться обременительной работой, но для вас это будет приятным удовольствием.
Пока двигаетесь к чуждой цели через чужую дверь, вы работаете на маятник. На этом пути ваша душа всегда будет говорить «не хочу», а разум будет твердить «надо». Это путь в никуда, какими бы разумными доводами и красивыми декорациями он ни был обставлен. Выход один — определить свою цель и двигаться к ней.
Ну а пока лекарством от вынужденной необходимости может стать игра. Вспомните, как в детстве играли во взрослые игры: в магазин или больницу, например. Вот и сейчас представьте, что нужно не трудиться, а играть.
Вы страдаете от вынужденной необходимости только в случае, если погружаетесь в эту игру с головой. Возьмите себе роль играющего зрителя. Действуйте отстраненно. Не отдавайте себя целиком делу, которое выполнять необходимо. Притворитесь, что это игра. Сдайте себя в аренду.
Инверсия реальности
Реальность неумолимо передвигает свои кадры по ленте времени. Праздники приходят и уходят. Как жаль, что они так быстро кончаются. Прав был Хемингуэй: праздник нужно всегда носить с собой. Но это редко удается. Он неожиданно куда-то теряется, и все краски жизни меркнут. На душе пустота и гнетущая тоска, иногда объяснимая, иногда не имеющая под собой видимых причин.
Самое неприятное в том, что мир погружается во мрак стремительно и охотно, а просветление выплывает очень медленно, после томительного ожидания. Склонность человека к негативизму делает свое черное дело. Угнетенность — это состояние единства души и разума в том, что человеку плохо.
В таком случае внешнее намерение неуклонно сдвигает реальность в темные области пространства вариантов. Зеркало реагирует быстро, без промедления. А просветление потом долго не появляется, потому что человеку плохо, и он своим отношением все больше раскрашивает слой своего мира в черные краски.
Иногда бывает так скверно, что нет сил даже вспоминать о трансерфинге или о чем-то подобном. Как вырваться из этого заколдованного круга и выправить реальность? В общем-то практически достаточно трудно. И все же имеется один радикальный метод под названием инверсия реальности.
Было это очень давно, но совсем недавно — всего двадцать лет назад. В то время мы, студенты-физики, учились на положительно жутком факультете, где преподаватели зверствовали со всем неистовством пещерного века. На курс набирались семьдесят пять человек, а до финиша доходили не более двадцати пяти. В таких условиях работал закон: хочешь жить — умей смеяться.
Мы тогда придумали игру, о которой я впоследствии позабыл и лишь потом понял: велась она по всем правилам трансерфинга. Суть игры заключалась в том, чтобы перевернуть отношение к ситуации с ног на голову, то есть проделать своего рода инверсию. Если человеку плохо, правило маятника заставляет его страдать, тревожиться, гнуться под грузом проблем, пускаться во все тяжкие. А правила нашей игры утверждали, что надо сделать совсем наоборот. Как мы это делали, судите сами.
«Я испытал очень радостное разочарование! Дело в том, что случилась необыкновенно счастливая беда!»
«Произошло нечто непоправимое, отчего мои дела сразу пошли в гору!»
«Какой-то симпатичный джентльмен на своей машине очаровательно облил меня грязью!»
«Все мои попытки были напрасны, и это явилось залогом успеха!»
«Она меня не любит! Нет, это слишком хорошо, чтобы быть правдой! Зараза искусно притворяется!»
«Он меня бросил! Я ржала, как буденновская лошадь!»
Ну и так далее, в том же стиле, со всевозможными изощрениями. Единственное, что мешало — это истерический хохот, сопровождавший все эти трансформации неудач. На лекциях никто тебе не позволит гоготать, поэтому сдавленный смех превращался в какое-то урчание, хрюканье, фырканье, приступы рвоты, бульканье и прочие звуки, которые способны издавать копытные и земноводные существа. На перемене накопленная таким образом энергия выливалась в совершенно идиотский вой, вполне в кастанедовском духе.
Что при этом происходит с точки зрения трансерфинга, вы понимаете сами. Во-первых, сразу же сбрасывается всякая важность и пропадают избыточные потенциалы. Во-вторых, параметры излучения мысленной энергии восторга, хоть и идиотского, никак не соответствуют печальным линиям жизни, поэтому переход осуществляется незамедлительно. Зеркало реагирует быстро, потому что душа и разум наконец вздохнули с облегчением. В результате реальность выправляется.
Как-то раз нам предстоял экзамен по теории вероятности. Преподаватель — страшный человек, мягко выражаясь. В студенческом общежитии ночь перед экзаменом. Зловещая ночь. Мы с приятелями ломаем голову, как выправить ситуацию.
— Кто знает, что такое вероятность и как ее вычислять?
— Это есть тайна, покрытая мраком.
— А наши-то, клячи, сидят, зубрят.
— Ну, нам это не годится. Мужчины мы или кто?
— Недоношенные ублюдки, — просунула голову в дверь подслушавшая разговор «кляча».
— Молчи, несчастная, мы Джентльмены!
— Засранцы.
— Молодые ученые!
— Дебилы.
В общем, кто-то подал идею всю ночь резаться в преферанс, и ее приняли. Я тогда сказал: нет, ребятки, для меня это уж слишком, я пошел спать. Но «джентльмены» нарядились в костюмы с галстуками и, как положено, с сигарами во рту (дешевыми) и с бутылками какой-то сомнительной жидкости на столе уселись за карты.
Утром я их застал за тем же столом.
— Идиоты, — говорю, — ничего у вас не выйдет!
Но они встали, встряхнулись и пошли на смерть.
В результате у них действительно ничего не вышло. Они получили по тройке. Зато у меня… Совсем другое дело! Я получил пару. Поистине это была удача! Как они мне завидовали! Они все приставали, заглядывали в глаза и с трепетом выспрашивали: как мне это удалось?
