Я лишь изредка поглядывала на Кэврика, который сидел впереди и смотрел то в передние стекла, то в перископ. Я перестала пристально за ним следить уже спустя полчаса пути. Так что я просто наблюдала сквозь щелки, которые именовались окошками, как бесконечные просторы сухой степи постепенно превращались в зеленые луга.
Значит, река Йенталь уже рядом. А там я найду людей, что продали Враки обелиск, который помог ему собрать достаточно силы, чтобы сотворить тот ад в Старковой Блажи. Я не знала, куда он двинулся, призвав Скрата, и другой зацепки у меня не было.
Я попыталась, само собой, объяснить это Кэврику, однако он упрямо твердил, мол, я его похитила, угрожая револьвером, и бла-бла.
Думаю, разумнее было все-таки за ним следить, но разум полезнее тем, кто не владеет оружием, способным взорвать человеку голову силой чистого звука. Какофония, лежащий у меня на коленях, подскажет, если что пойдет не так.
Я-то вряд ли смогла бы понять, что идет не так. Или что в принципе происходит, если уж на то пошло. Я вообще, ясен хер, не представляла, как эта штуковина работает.
Колеса и оболочка машины созданы из простого железа, выкованного честным трудом, но двигатель – бьющееся сердце, приводящее ее в движение, – это Реликвия. Над железной панелью управления зависла сфера из сплетенного камня, пульсирующая светом, стонущая. Я даже не понимала, как Кэврик заставлял ее шевелиться с помощью сложной системы рукояток, рычагов и тихой ругани; куда там выяснять, не пытается ли он меня обмануть.
Я была вдвойне под впечатлением.
Во-первых, потому что он в принципе заставил эту штуку двигаться. И во-вторых, потому что он ей управлял, пока Лиетт исключительно любознательным попугайчиком выглядывала у него из-за плеча.
– Потрясающе. – Недавняя неприязнь сменилась ее бесконечной пытливостью. Лиетт напрочь позабыла, как жаждала смерти Кэврика, и теперь нависала над ним, наклоняясь поближе, и возбужденно разглядывала двигатель-Реликвию. – Мне еще ни разу в жизни, ни разу за все свои годы, не доводилось видеть подобные устройства вблизи.
Я закатила глаза. Могла бы заметить, что ей только двадцать восемь, но она все равно очень любит броские фразочки в духе «за все свои годы» и подобное дерьмо. Ну, нравится ей думать, что так она кажется умнее.
– До меня, разумеется, доходили слухи, и я получала сведения от ваших отступников путем подкупа, шантажа и, было даже дело, с помощью банки пауков, но все же. – Лиетт поправила очки; ей не хватало глаз, чтобы все разглядеть. – Революционеры оберегают эти сведения тщательней, чем своих детей. Они всегда забирают эти устройства с поля боя прежде, чем мы успеваем даже приблизиться. Возможно, я стала первым в истории Вольнотворцом, сумевшим увидеть их в действии вблизи.
Не пойми меня неправильно, мне стоило, наверное, напомнить ей, что мы тут вообще-то молодого человека вовсю похищаем.
Просто она выглядела такой… счастливой.
Кэврик, к его бесконечной чести, не жаловался. Даже на меня не оглядывался. Надо полагать, все эти мудреные рукояти и рычаги, которые управляли Вепрем, требовали пристального внимания. Или он думал, что я за это его пристрелю.
– Можешь не тыкать в меня этой штукой, – пробормотал он со своего места. – Выстрелишь тут, убьешь нас обоих.
Или ему было невыносимо вспоминать, что однажды он смотрел на меня и не видел во мне убийцы.
Выбирай любую, все причины хороши.
– Есть, конечно, такая вероятность, – отозвалась я, лениво покачивая Какофонию в руках. – Но так ты, по крайней мере, сможешь рассказать своим штабным, что тебя вынудили угнать эту штуку и ты вовсе не предал этот ваш революционный пиф-паф.
– Революционный Устав, – выплюнул он вместе с ругательством, к которому я даже не стала прислушиваться. Революционеры все равно годных не знают.
Нельзя сказать, что я особенно гордилась тем, что делала, но я женщина расчетливая. Обычная птица – вроде Конгениальности – преодолеет сорок миль в день, если ты не хочешь ее убить или выбесить настолько, что она убьет тебя. Железный Вепрь унесет целый батальон революционеров и за считаные часы преодолеет расстояние вчетверо больше. А мне нужно было добраться еще дальше.
Увиденное в Старковой Блажи разъедало меня изнутри. Лица, искаженные смертельным ужасом, рты, раскрытые в мольбах, которые так и не удалось произнести. Кучка тупой деревенщины, что поселилась в богами забытом месте и совсем не подозревала о существовании Враки, не говоря уже о том, что однажды он явится по их души, сгонит их на площадь, как стадо, заберет их детей, наполнит их последние мгновения непостижимой агонией – и все ради того, чтобы призвать нечто, чьего имени они даже не знали.
Именно так поступают люди вроде Враки. Им плевать.
А вроде Джинду… им не все равно. Но поступают они так же.
Такие, как Джинду, хуже.
Я вдруг поняла: наверное, он достал средоточие. Жестокие люди, подобно Враки, не поступаются желаниями, чтобы получить необходимое. У таких, как Враки, есть жажда. У таких, как Джинду, есть премудрости.
Как и у меня.
Правда, мои включали в себя размазывание его по стене кровавым месивом вместе со всеми премудростями и прочим, и прочим.
Как только я его найду. И остальных.
Существует не так много способов связаться с Пеплоустами. Как и все искусные преступники, они обычно сами тебя находили. Однако кое-какие лазейки все-таки есть. Крайне немного. И, чтобы ими воспользоваться, нужно попасть в строго определенное место, причем очень быстро.
Уверена, что попытайся я объяснить все это Кэврику, он бы понял меня. Ну, по меньшей мере не стал бы зыркать на меня через плечо с такой ненавистью.
– Думаю, что догадалась. – Лиетт, не обращая внимания ни на нашу беседу, ни на мой мрачный вид, указала на Реликвию. – Она питает внутренности машины, это ясно, и она с ними говорит, верно? Звук, который она издает, он словно… – Лиетт сощурилась, слушая стоны двигателя. – Он похож на… речь.
– Реликвии – это великие уравнители, – отозвался Кэврик, явно обработанный тоннами пропаганды. – Их обнаружил Великий Генерал и передал простому люду, чтобы противостоять извращенности магов. Его волей они действуют, и его волей они даруют нам победу. – Он широко распахнул глаза, завидев, как Лиетт потянулась к двигателю. – И они не для… эй! Эй!!!
Как только ее пальцы задели поверхность, Реликвия издала вой, полный боли. Машину тряхнуло. Лиетт вскрикнула, повалившись на спину, – и упала мне в руки. Я свирепо уставилась на Кэврика, который пытался совладать со своим железным чудовищем.
– Следи за дорогой, будь так добр. – Я поставила Лиетт обратно на ноги.
– Ага, – буркнул Кэврик. – Я же совсем не хочу случайно врезаться во все это сраное ни хера вокруг, правда? – Он фыркнул и устремил хмурый взгляд в окно. – Мы направляемся в какую-то глушь. Если хочешь меня убить, могла бы прикончить еще в Старковой Блажи.
