Слабое оправдание. Она это понимала. И он тоже.
– Ты не получишь тел. Ты не получишь разрушений. Я не смогу отомстить. Никому из нас это не по нраву, – Сэл уставилась в клубящийся мрак. – В любом случае, о нас никто не вспомнит.
Она откинулась на спинку стула. Вытащила из сумки остатки вина Мерета. Покрутив бутылку, понаблюдала за алыми разводами на стекле.
– Они не запомнят, получили ли мы, что хотели или чего заслуживали. Когда помянут Сэл и Какофонию, не будут тратить время на выяснение причин, по которым мы все это сделали. Не испортят историю сомнениями, была ли причина достаточно веской. Но они скажут…
Она вдохнула немного холодного пронизывающего ветра. Уставилась в серые облака. Погладила большим пальцем шрам, пересекающий глаз.
– Они скажут, что Сэл и Какофония, вооруженные лишь друг другом, осмелились бросить вызов всем, кто думал, что может их убить. Когда они ушли к черному столу вместе, то захватили с собой всех до единого ублюдков, решившихся поднять на них сталь.
Она посмотрела на револьвер и устало ему улыбнулась.
– Не так уж плохо звучит, а?
Он не ответил. Во всяком случае, не словами. Он был слишком горд для этого. Он был тем, кем был, Какофонией, жутким оружием, о котором только тихо перешептывались. Его рукоять лишь слегка потеплела, нежно, как первый румянец перед поцелуем…
Что ж, хоть на это он согласен.
Сэл погладила рукоять со всей нежностью, которую револьвер ей позволял. Снова повернулась к холодной мгле. Запрокинув бутылку, допила последние капли вина.
На вкус все равно как жопа скунса.
Сэл отшвырнула бутылку прочь. Она ждала. Шли часы. Или минуты. Или секунды.
А потом они явились.
Сэл навострила уши, уловив какой-то звук. Сквозь вой ветра, сквозь шорох падающего снега, сквозь гулкий и белый шум, она слышала ее, слишком чистую и прекрасную, чтобы ей мешала такая банальная вещь, как природа.
Песнь Госпожи. Резонирующая. Рассыпающаяся эхом.
Сэл снова посмотрела вверх. И увидела их. В тенях бесконечных складок холода. Некоторые стояли гордые и высокие, неповоротливые и не пострадавшие от кровавой бойни. Другие – стройные и невысокие, держа в одной руке оружие, а в другой – магию. Некоторые парили в воздухе, полы мундиров трепетали на ветру.
Одни были ранены, другие – нет. На руках одних еще оставались следы отнятых жизней. Другие дрожали под слоем одежды. Сэл не видела их ран, боли, ненависти, принесенной вместе с оружием. Сквозь пронизывающий ветер она различала только холодные пустые выражения их масок, когда имперские маги, царственные и бесчисленные, ее окружили.
В переулках. На крышах домов. Вдоль улиц. Осадники, небесники, мастера хвата и многие другие. Они вышли из теней на снег, призванные ею и ее револьвером. Встали в ожидании.
Сэл могла бы догадаться, чего они ждут. Но это не имело значения.
Веллайн появилась мгновением позже.
С неба упала тень. Шеназар спланировала вниз. Обрывки мундира были выпачканы ее собственной кровью, но у нее все еще хватало сил нести своего капитана. Они приземлились, Шеназар хмуро глянула на Сэл, а Веллайн шагнула вперед с обнаженным клинком.
С глазами полными слез.
Сэл уставилась на нее. Окинула взглядом собравшихся магов. Фыркнула, сплюнула, почесала бок.
– Я так смотрю, вы, блядь, не особо торопились? – произнесла она.
Веллайн не ответила. Не вслух. Но в ее глазах что-то дрожало, изо всех сил пытаясь сказать то, что не мог рот. Но она не позволила своим слезам говорить, только не эта женщина. Не капитан Империума.
За нее скажет меч. Долгое мгновение Сэл прикидывала, сможет ли Веллайн сделать все так просто – быстро двинуться и повергнуть ее одним ударом. Напрягшись, она крепче сжала рукоять Какофонии. Этого она не могла себе позволить.
Еще рано.
– Ты была Алым Облаком.
Голос Веллайн был слаб и едва перекрывал ветер. Имя было Сэл не в новинку. Она носила его так же близко, как шрамы. Но до сих пор ранило, когда его произносили так. Со страхом. С привкусом предательства.
– Ты была лучшей из нас, – шептала Веллайн. – Лучшей из Империума. Ты привела нас в Шрам. Ты нас защищала. Ты нас сплачивала.
Ее рот приоткрылся, нижняя губа задрожала.
– И ты нас убила.
– Это то, что я делаю, – сплюнула Сэл; ей было нужно, чтобы Веллайн взбесилась, чтобы не отводила от нее глаз. – И я бы сделала это еще раз, если…
– Ты знаешь, сколько?
Голос Сэл оборвался. Ресницы Веллайн дрогнули.
– Сколько людей жило в этой Долине? – надавила Веллайн. – У скольких здесь дома, семьи? Жизни? Знаешь… – Она с трудом сглотнула. – Знаешь, сколько из них погибнет из-за этой войны? Из-за тебя?
Ответа не последовало. Ни одной острой насмешки. Сэл нечего было ей возразить. Потому что Сэл знала.
Веллайн покачала головой.
– Почему? Что заставило тебя это сделать? Что заставило тебя так сильно возненавидеть свой народ?
Сэл могла бы назвать сотню причин. Даже тысячу. На кончике языка вертелись десятки острых, полных ненависти слов, которые задели бы Веллайн за живое, разозлили бы Веллайн до такой степени, что последующие шесть лет она провела бы, сжигая труп Сэл, а потом еще шесть лет, сжигая уже пепел. Но ни одно из них не было так остро и холодно, как правда.
– Я знаю, – произнесла Сэл. – Не совсем точно, но знаю. С высоты я не могла сосчитать всех, но я помню. – Она закрыла глаза. – Помню, как была Алым Облаком. Помню, что видела их. Маленькие черные фигурки в огне. А потом… ничего. Они сгорели дотла.
– Я не говорю о врагах Империума. Я говорю о…
– Я знаю, о ком ты говоришь, – перебила Сэл. – Знаю, ты считаешь, что все, кого убила Алое Облако, это заслужили. Может, в самых жутких кошмарах, ты готова признать, что, наверное, не все. Но ты не знаешь, что я делала. Кого я сожгла. А я знаю.
Она посмотрела на Веллайн, и ее взгляд был неподвижен и холоден, как снег на земле.
– Ты не знаешь. Ты говоришь, я была лучшей из вас, а потом плачешь по отнятым мною жизням? Алое Облако ли, Сэл Какофония ли, я всегда была убийцей. Ты просто злишься, что теперь нельзя сказать, мол, мы убиваем по одним и тем же причинам, – она сощурилась. – Потому, что так велела Императрица.
Послышался звук. Взвилась песнь Госпожи. И вместе с ней взлетела Шеназар, с искаженным гневом лицом и занесенным мечом. Остальные маги зашевелились, их песнь зазвучала громче.
– Ты смеешь намекать, что капитан запятнана так же, как и ты?! – взревела мастер неба. – Да я вырву твой лживый язык изо рта…
– Нет.
Слово. Поднятая рука. Один шаг вперед.
