— Ну, что ты, бабушка, мы Катю не обижаем! — отсмеявшись и немного успокоившись выговорил Степан, про себя подумав, что она сама кого хочешь в бараний рог завертит, даже пальцем не коснувшись!
Катерина и сама поняла, что простывает. И заторопилась. Если не отправить Раду, ещё одну неделю с этим штопором в перьях они не выдержат!
— Котик, а можно рано-рано утром ворота открыть?
— Опять рано! А зачем? Что вот за стремление разбудить приличного Кота ни свет ни заря?
— Это я тебе запросто объясню! — Волк появился у правого локтя Катерины совершенно бесшумно и Катя вздрогнула от неожиданности. — Простывает она. Чую. И торопится эту комету в перьях отправить.
— Так, тогда надо срочно лечиться! Какое Лукоморье!
— Нееет уж! Мы же быстренько! Я только ворота открою, Жарусю впущу, и ворота закрою. — Катерина уговаривала очень убедительно, а Кот так хотел уговориться, что нескольких секунд на уговоры вполне хватило!
— Ладно, открываешь ворота, Жаруся берет дитятко и улетает, и я ей, между прочим, не завидую! Правда она хотела к Зоряне полететь потом, так что этот визит себя оправдывает. — заявил Кот.
Рада прыгала по Катерине как обезьянка. Но, у этой конкретной обезьянки были мало того, что цепкие ручонки, способные за пару секунд развинтить что угодно, так ещё и крылья, и очень пронзительный голосок, ещё и со сказочным влиянием! Волк смылся в терем, Жаруся флегматично чистила себе перья. Мама Кати в наушниках слушала музыку, бабушка и дед спешно удалились в свои комнаты и дверь плотно закрыли. Кот было отправился в терем, но поругался с Волком о том, стоит ли самой Катерине в Лукоморье заходить и был вынужден вернуться. Когда Катерину уже почти ночью обрадовали вестью о том, что Степан мало того что сам прибыл, так ещё и Кира привез, и они жаждут идти в Лукоморье, это было уже слишком даже для Кати.
— Степ, я просто ворота открою и Жарусю с Радой запущу и ворота закрою! Я сама простыла и туда не пойду! — Катерина выслушала недовольные восклицания мальчишек, настроившихся было на длительные каникулы с приключениями, а тут такой облом! Отключила смартфон, с трудом отцепила от него прилетевшую и повисшую как репей Раду, спрятала его подальше. И шаркая ногами как старушка, уползла укладывать ребенка спать. Рада на всех кроме неё, Кота и Жаруси оказывала гипнотическое воздействие, поэтому Катя или умоляла Раду молчать, или сразу уносила её подальше от своих родных и Волка. Кот категорически отказался не то что убаюкивать Раду, а даже находиться с ней в одном помещении, после того, как она раздобыла ножницы и отстригла ему кусок шерсти с хвоста! А Жаруся придерживалась суровых взглядов на воспитание неуправляемых юных алконостов, и Рада её побаивалась, и поэтому вопила как только Жаруся пыталась её угомонить. А когда Рада вопила, это был такой кошмар, что Катерине пришлось заниматься дитятком в одиночку!
Утром Катерина осознала, что разболелась капитально, но заставила себя встать, умыться, одеться, и разбудить Баюна. Жаруся была готова к вылету и забавлялась с Катиной брошкой, добавляя туда наряды. Она ласково коснулась клювом Катиной щеки.
— Если что, я тебя позову через Баюново зеркальце. Я умею. — Жаруся покосилась на мирно спящую Раду. — Донесу её и отдохну! — она решительно расправила крылья. — Буди деточку.
Рада долго обнималась с Катей, Катиной мамой, бабушкой, и даже застенчиво помахала ручкой Катиному деду, полетела было пообниматься с Волком, но не догнала его, так как он исчез за горизонтом с немыслимой скоростью, и наконец, добралась до Баюна! Чуть не придушив Котика своими объятиями Рада прыгнула к Кате на руки и они отправились в сад. Катерина, боясь, что сейчас или Жаруся передумает, или Рада решит ещё с ними остаться, спешно открыла ворота, получив в лицо приличное количество колючего снега и ледяного ветра. Катя с облегчением помахала Жарусе, которая подхватила Раду, закутанную по случаю холодной погоды в пуховый шарфик, принадлежавший Катиной бабушке, и закрыла ворота.
— Фууух. Какой я счастливый! — Кот закатил глаза от счастья! — Я братца твоего зауважал даже! Он у нас умный и быстрый! Он свалил от птички так, что она даже не успела осознать, куда он делся. Так и не попрощалось дитятко с Волком! Но, какое счастье всё-таки, избавиться от такой пичужки!!!
— Заведи себе козла, а потом отдай козла,
Будет жизнь твоя прекрасна и светла!
Хрипло проговорила Катерина, намекая на старый анекдот про человека, который был уверен, что живет очень плохо, пока не завел козла, и только пожив с этим вонючим и вредным животным, а потом избавившись он него, понял как же на самом деле у него всё замечательно!
Катерина шла домой с чувством выполненного долга и одним желанием, поболеть спокойно! И тут наткнулась на запыхавшихся мальчишек, которые надеялись, что она пошутила, и они все-таки пойдут в Лукоморье.
— Как ты могла! Открыла ворота без нас! Ты же обещала нас брать! — шипел на неё Степан. Кир рядом кивал головой.
— Да я туда и шагу не сделала! Жарусю запустила и всё! Там метель непроглядная! Мы Раду укутали по уши и так отправили!
— Всё равно так нечестно! Мы могли бы хоть немного там побыть! А ты! — оба сделали обиженные физиономии и удалились надутые и оскорбленные.
— Тьфу! — с чувством прокомментировала их визит Катерина. Всё равно ни на что больше сил не было. Она доплелась до своей комнаты и закутавшись в три пледа уснула.
Глава 16. Норушь Шушар
— Не шуми! Какого ты лешего сюда пришел? Кот, в самом деле! Что тебе тут надо?
— Если уж на то пошло, то ты-то здесь что делаешь? — шипел на Волка, сидящего под Катиной дверью Баюн.
— Я дверь караулю. — шёпотом рычал Бурый.
— Она пыталась убежать, эта несчастная дверь? Скрыться от тебя в лесах и болотах? Можешь не отвечать! Чувства юмора у тебя отродясь не было, а твое раздраженное хрюканье мне мало интересно!
— Баюн, уйди по хорошему! — Волк мрачно сверкал глазами. Он уже два раза прогонял Степана, который шел мириться с Катериной. А теперь этот ещё привалил!
Катерина открыла глаза, покосилась на часы и с удивлением осознала, что сейчас уже обед!
— Ничего себе! Как, оказывается, хорошо спится, когда никто по тебе не скачет, в ухо не верещит, не развинчивает люстру с целью посмотреть, что там светится, и не стрижет Баюну хвост! — подумала Катерина. Мама перед тем, как она легла, напоила её лекарством и чаем с малиной, и теперь она чувствовала себя гораздо лучше!
— Не ругайтесь вы! Я уже не сплю. — сказала она в сторону двери, та тут же распахнулась, над разъяренным Волком серой молнией пронесся Баюн и уютно устроился на Катиной кровати. Причем между ним и Волком была сама Катерина.
— Скотина. — с выражением констатировал Волк. — Как был всё это время так и остался!
— На себя посмотри! — парировал Баюн. — Катюшенька, радость моя, тебе получше, как я посмотрю!
